В законодательстве стран дальнего зарубежья отсутствуют термины «публичный договор», «договор присоединения», вместо них применяются сходные по смыслу термины, означающие отсутствие свободного волеизъявления сторон, вынужденность принятия одной стороной условий договора, навязанных другой стороной, и т.п. Анализ содержания зарубежных «принудительных», «продиктованных» договоров свидетельствует о том, что они применяются именно к тем договорным отношениям, которые нашим законодателем названы «публичным» договором.

Договоры, которые ограничивали свободу выбора договорных условий для одной из договаривающихся сторон, называемые немецкими юристами «продиктованными», появились в Европе уже в конце 19 века.[244] Исторически с экономических и демографических позиций это объясняется урбанизацией населения, развитием техники и технологий, в том числе транспорта. Не случайно первые ограничения принципа свободы заключения договора были введены для договоров перевозки железнодорожным транспортом, которым стали пользоваться огромные массы населения в Европе, а также договоров страхования и других.

В европейских странах и в США при регулировании общественных отношений прослеживается явная тенденция апеллирования к правам и свободам человека и гражданина, закрепленных в соответствующих биллях, декларациях. В этом плане государства разрабатывают различные стандарты поведения государственных органов и их должностных лиц при осуществлении различных функций государства, связанных с обслуживанием многочисленных социальных групп.

Частое обращение исследователей к праву европейских государств как почти к эталону в сфере защиты наиболее слабой стороны в договорных правоотношениях связано, по нашему мнению, также и с принятием Европейской Конвенции о правах человека, которая оказала несомненно важнейшее воздействие и на законодательство признавших ее государств[245]. Основная идея Конвенции – это признание индивида, автономной личности высшей ценностью. Нормальный правопорядок понимается как реализация прав индивида, индивидуальных благ и прав, что логически ведет и к реализации общего (общественного) блага. А отсюда в европейской правовой концепции публичный интерес понимается как совокупность частных интересов индивидов, коллективов и всего общества (социума). Российская Федерация в 2001 г. также присоединилась к Европейской Конвенции со всеми вытекающими из этого последствиями. Для Казахстана, конституирующего себя правовым, социальным государством, это не означает, что, не подписав Конвенцию о правах человека, он не обязан соблюдать аналогичные содержащимся в ней положения.

Важные изменения в деле прогрессивного развития законодательства о публичных договорах в форме договоров присоединения в Европе и США произошли, начиная с 70-х годов ХХ века. На наш взгляд, вызвано это все более активным развитием техники по сравнению с началом ХХ века, появлением новых видов общественных отношений, требующих их опосредования экономичными правовыми способами. Так, в настоящее время активное развитие компьютерных технологий, средств связи порождает все новые отношения, которые также оформляются типизированными договорными конструкциями в связи с все возрастающим и неограниченным кругом их участников.

С.Н.Костикова также считает, что «нормы «публичного договора» и «договора присоединения» в современном гражданском праве Российской Федерации несут в себе традиции «формулярного права» ряда капиталистических стран середины XX века». Автор отмечает, что ограничение принципа «свободы договора» путем применения стандартных проформ договора, наметилось как мировая тенденция в области договорного права зарубежных государств уже в начале XX века.[246]

Важнейшая роль в утверждении принципа свободы договора в современных развитых государствах принадлежит Принципам международных коммерческих договоров УНИДРУА 1994 г. (далее - Принципы). Целью Принципов является унифи­кация права в области общих положений о договоре, создание некоей общей модели для регулирования экономических отноше­ний субъектами любых государств в диспозитивном порядке, поскольку носят рекомендательный характер, их можно рассматривать в качестве обычаев делового оборота. В соответствии с Принципами свобода договора признается базой для ре­гулирования отношений сторон, но при условии установления пределов свободного усмотрения субъектов[247].

Так, в Принципах закреплено требование добросовестнос­ти и честной деловой практики (ст. 1.7), а основанием ограничения свободы договора называются цели защи­ты правопорядка, слабой стороны, кредиторов и т. д.

Ориентация публичной власти развитых государств на нужды обычного человека, рядового гражданина стала очевидной, что прослеживается учеными на основе исследований действующего зарубежного законодательства. Так, в Великобритании, Греции, Италии, Нидерландах, Германии, Швеции, США нормы по защите прав потребителей были включены в состав общегражданского законодательства. В Японии, Канаде, Бразилии, Бельгии, Ирландии, Испании, Португалии, Финляндии, Франции были приняты специальные нормативные акты о защите прав потребителей.

Под их воздействием Генеральная Ассамблея ООН приняла Резолюцию от 16 апреля 1985 г. А/RES/39/248 «Руководящие принципы для защиты интересов потребителей».Страны СНГ также не могли остаться в стороне и в 1991 г. Казахстан, в 1992 г. Россия и другие государства приняли законодательные акты о защите прав потребителей.

Причину вмешательства государства в частные правоотношения путем установления ограничений принципа свободы договора, исследователи правовых систем стран дальнего зарубежья видят в том, что при заключении и исполнении определенных видов договоров с массовым использованием исполнителями типовых, стандартизированных договорных условий стала всплывать проблема недобросовестных, или «злоупотребительных» условий договоров. В основном в связи с названной причиной 5 апреля 1993 г. была одобрена Директива Совета Европейского Союза о недобросовестных условиях договоров с потребителями, которую страны – участницы ЕС должны были имплементировать в свое национальное законодательство не позднее 31 декабря 1994 г.[248] Германия, например, включила нормы названной Директивы путем внесения изменений и дополнений в Книгу 2 Гражданского уложения Германии (далее – ГГУ) «Обязательственное право» (так называемый Закон об изменении обязательственного права).[249]

Российский ученый М.И.Кулагин, исследуя современное зарубежное законодательство, писал, что: «Законодатель вынужден был, наконец, признать, что общее договорное право не дает рядовому гражданину адекватных средств защиты против крупной компании или сервисного предприятия, производящих или реализующих товар или услуги на рынке. Настойчивая борьба прогрессивных сил привела к принятию практически во всех западных странах ряда законодательных актов, направленных на предоставление потребителям дополнительных материально-правовых и процессуальных гарантий охраны их интересов во взаимоотношениях с коммерсантами, а также к возложению на последних определенных обязанностей».[250]