- последовательно развитая позиция церковной прессы по данному вопросу ведет к необходимости высвобождения от ограниченности понимания НРД с точки зрения одной религиозной традицией. Впрочем, так же, как и наоборот: официальная позиция современного государства должна учитывать роль тех религиозных традиций, которые ее когда сформировали;

- те религиоведческие теории, которые сначала избегали однозначно выражать свою отношение к НРД в пользу объективизма, или в пользу нормативизма, самим ходом вещей (когда, распространившись повсеместно, эти религии проявили себя одновременно и негативно и позитивно) в конце концов, были вынуждены определиться. Перед религиоведением возникла проблема: отнести себя к НРД либо теоретически, либо практически. Первый подход возглавила социология религии, второй – богословие;

- исследование этих двух подходов показало, что крайности религиоведческого номинализма и реализма неизбежно присущи им обоим. То есть объединяют эти две методологии принципы одного и того же абстрактного рассудка;

- философия ставит вопрос иначе; она видит источник методологических противоречий исследования социальной адаптации НРД не в предмете, а в методе. Скорее всего, изучаемый феномен в действительности есть нечто настолько конкретное, что абстрагирование из него какого-то одного момента за счет других делает его «закрытым» как для теории, так и для практики. В вопросе религиоведческой экспертизы это проявляется определеннее всего;

- современные концепции философии религии, исследуя «религиозное сознание» в качестве своего предмета, одновременно указывают на ту необходимую форму, с помощью которой он может быть познан как конкретное в себе самом образование. Причем философское познание равно чуждается как одностороннего нормативизма, так и одностороннего объективизма;

Исходя из этого, дальнейшее исследование ориентируем на раскрытие взаимодействия феномена НРД с традиционными религиями с одной стороны, и светского государства, с другой. Здесь обратим внимание на то, как новые религии существуют в системе современных специфических общественных отношений. В этом разделе должны проявить себя проблемы, связанные с процессом адаптации НРД к данной системе – их социоконфликтность. Далее, установим исторические предпосылки для возникновения взаимодействия нового религиозного сознания с современной системой церковно-государственных отношений (роль историко-философского процесса для его окончательного оформления). Применение философской методологии позволит в третьем разделе рассмотреть основные формы, посредством которых исследуемая система снимает противоречия, возникаемые в ней благодаря социальной адаптации НРД.

РАЗДЕЛ II СОЦИОКОНФЛИКТНОСТЬ НОВЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ ДВИЖЕНИЙ

2.1. Новые религиозные движения и религиозно-правовые проблемы демократического государства

2.1.1. С в е т с к о е г о с у д а р с т в о и р е л и г и я. Гарантом высших ценностей в современном обществе выступает светское государство. Сущностью этих ценностей является демократия. Формально для современного государства все субъекты общественной практики равны. Отношения внутри него (как и отношения между государствами) основаны на доверии, идеологией которого выступает тоже всеобщее равенство прав. Таким образом, в наличной действительности укоренился и получил признание феномен особого умонастроения, не совсем обычного для исторических традиций. И хотя это умонастроение представлено современным государством, его не следует подводить под расхожее противопоставление светского и религиозного. Этот феномен гораздо сложнее. Он имеет прямое отношение к религии хотя бы потому, что ориентируется на создание всеобщих ценностей. Вот почему появились определения «гражданской», «публичной» религии, под определение которой равно попала современная ментальность, как США, так и СССР [93].

Но не следует забывать, что: а) такому положению дел от силы лет двести; б) у всеобщих ценностей, как национальных, так и международных, есть собственный источник. В последнем они формировались, развивались и, достигнув ступени идеологической «зрелости», фактически, создали современные нации и государства. Этим источником являются исторические религии. Так же не нужно забывать, что (в) до современной общественно-политической ситуации каждая историческая религия «обслуживала» свой национально-географический регион, внутри которого она развивала отношения социального доверия на основе одного, определенного вероучения.

2.1.1.1. В о з н и к н о в е н и е п р о б л е м ы. Вследствие того, что только формально и только для государства все религии равны (скорее всего, здесь находится какое-то фундаментальное противоречие современности), каждая из этих трех типов религиозности порождает свой собственный проблемный узел. Одна религия, к примеру, требует возмещения исторической справедливости и восстановления храма «Христа Спасителя» и одновременного устранения мавзолея В.И.Ленина, другая, с точно таким же основанием (или точно с таким же отсутствием такового) восстановления языческих капищ и т.д.

Государство стремится к единому пониманию справедливости; ведь именно в нем, в его (справедливости) всеобщем умонастроении, оно должно воспитывать подрастающее поколение. Держава осуществляет это посредством обязательной для всех системы образования. Но, на деле выходит, что, то, что справедливо для одной религии, может быть не справедливым для другой. Для мусульманина, к примеру, таковым выступает принцип «возмездия», для христианина – «прощения». Конечно, государство может заявить: «пусть каждый детализирует справедливость «Всеобщей Декларации прав человека» так, как ему хочется». Но при конкретизации вопросы звучат еще острее, например: какая из двух справедливостей, приведенных выше (христианской или мусульманской) справедливее?

Какими бы не казались неразрешимыми эти проблемы, вызываемые первыми двумя типами религиозности, светское государство способно справиться с ними собственными средствами, не обращаясь к какой-нибудь, по всей вероятности, методологически очень сложной теории. Дело в том, что у него есть в наличие такой универсальный механизм демократии как избирательные органы. И оно повсеместно стремится его использовать в тех ситуациях, где одна религиозность противоречит другой. Тогда, большинство решает, какой религии помогать из государственного бюджета, а какой - нет; оно же (большинство) через министерство образования и воспитания способно влиять на формирование приоритетов в понимании социальной справедливости, морали и т.д.

Но есть противоречие, где вся мощь демократической системы оказывается бессильной; где без развернутой теории данного вопроса любая социальная практика становится просто невозможной; это - проблемный узел, образуемый процессом социальной адаптации новых религиозных движений.

Отличительной чертой этого феномена является то, что у этих религий нет никакого исторического опыта, никакой традиции, и ни в каком формировании собственного государства они исторически не участвовали (просто - не успели). Они, по сути дела, - религии «в себе», религии в «зародышевом состоянии».