Изменение экономической и политической конъюнктуры в стране и в мире сказывалось на развитии литературы. В мае 1941 года, например, на нее оказала влияние милитаризация накануне войны. В начале 1949 года ЦК ВКП (б) противодействовал возникновению НАТО и готовил предпосылки для нового ускоренного развития экономики, прежде всего, в оборонной промышленности. Соответственно, в период антикосмополитической кампании в детской литературе была выстроена строгая иерархия тем: на первый план были вынесены темы социалистического труда, переделки людей в коммунистическом духе, тема о безрадостной жизни за рубежом. Детским писателям пришлось бороться за сохранение высокого статуса школьной повести, про которую в начале 1950 года, охваченные страстным желанием изобразить в литературе труд подростков, забыли даже некоторые руководители ССП. Потребность в творческой свободе существовала у всех писателей, и периодически, порой в разгар идеологических кампаний, они в завуалированной форме критиковали цензуру, пытались вырваться из цепких лап бюрократии.

В первой половине 1952 года руководству страны пришлось предпринять специальные меры по оживлению искусства. В рамках этой кампании было проведено два совещания по детской литературе на самом высоком уровне. Начинается второй подпериод развития детской литературы, тенденции которого были закреплены «оттепелью». Номенклатура не ставит под сомнение главные советские ценности, ограничиваясь устранением вопиющих проявлений культа личности И.В. Сталина, в том числе вымарывает его имя из книг. ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ оценивают раскрепощение художников с консервативных позиций, противостоят прогрессивным явлениям, а с начала 1957 года переходят в идеологическое контрнаступление, жертвой которого стали детские литераторы, выступавшие с гражданских позиций.

Пропагандируемые ценности были востребованы индустриальной экономикой. Сталинизм сохранил постулат о коллективизме, который коррелировал с общинной психологией недавних выходцев из крестьян и потребностями организаторов промышленного производства. Государство эксплуатировало граждан, формировало выгодное для номенклатуры общественное мнение и имидж власти, в том числе специфически бюрократическое понимание «патриотизма» как преданности гражданина руководству страны при любых обстоятельствах – конформизм – и представление о превосходстве всего отечественного над иностранным. Советское общество не вырвалось из рамок капиталистической общественной формации. Бюрократизм был одной из форм буржуазности.

Методология и содержание значительной части детской литературы были определены государственной идеологией. Сталинизм – мелкобуржуазный коммунизм индустриального времени – можно интерпретировать как разновидность цивилизационного подхода, идеологию номенклатуры политарного, раннекоммунистического государства, возникшего после войн и революций во враждебном окружении в слаборазвитом капиталистическом обществе с подавляющим преобладанием людей с психологией мелких собственников. Эта психология долго изживается всем ходом развития индустриального общества, но ее отдельные черты воссоздаются пропагандистами для манипулирования общественным сознанием. Советские философы и историки, а за ними и писатели, заявляли о приверженности марксизму и лежащей в его основе теории формаций, но никогда не следовали им на практике. Они не могли констатировать наличие капиталистической эксплуатации в социалистическом, по их мнению, обществе, тесно переплетенном с государственным рабством в форме ГУЛАГа и вторичным закрепощением крестьянства. Капитал в форме огосударствленной экономики воспринимался социалистическим явлением. Теория борьбы между истинными и неистинными ценностями, старого и нового составляла ядро философии сталинизма, выступая формой идеалистической концепции смены нравственных парадигм как источника социального развития. Идеологи сталинизма не заметили, что для обеспечения своих политических интересов они на практике невольно, бессознательно были вынуждены использовать вульгарный материализм, идеализм, бихевиоризм. На этой философской и психологической основе была взращена официальная детская литература периода сталинизма. В произведениях писателей СССР представал перед читателем качественно отличным от мира капитализма островком победившего социализма. Источником его развития, считали идеологи, являются коммунистическая сознательность и советский патриотизм. Другими важнейшими ценностями были признаны коммунистическая партия, вождь Сталин, государственная собственность, которую называли общенародной, «отсутствие эксплуатации человека человеком», добросовестный труд на благо общества, коллективизм. Ценности, якобы, способствовали преодолению классовых и национальных антагонизмов. СССР, убежденно заявляли пропагандисты и писатели, был страной высокой культуры, социалистической по содержанию и национальной по форме. В обществе уже не осталось-де предпосылок для возобновления буржуазных отношений. Высшее руководство страны ориентировало творцов культуры на изображение героической повседневности «человека сталинской эпохи». Преодолевая «старое», новые герои во взрослой и детской литературе «модернизировали» страну. Полному расцвету этого общества мешали-де только внешние враги, засылаемые ими шпионы, а также несознательные граждане, имеющие пережитки капитализма в сознании, поддавшиеся на тлетворную западную пропаганду. Детская литература – элемент долговременной пропаганды – рассматривалась как лекарство: с ее помощью чиновники надеялись изжить знакомые им недостатки. Лучшие произведения литературы демонстрировали социальный идеал и внушали необходимость преодоления трудностей на пути к совершенству. Сталинизм был ответом отсталой страны и государства на давление буржуазного мира.

В результате гуманистическая детская литература, оказавшись в системе пропаганды эксплуататорского по своей сущности государства, способствовала сокрытию наличия в стране капиталистических производственных отношений, эксплуатации, социального и политического неравенства, антагонистической противоположности номенклатуры и народа, предпосылок для возникновения различных форм религиозности. Правительство использовало элементы грубокоммунистической идеологии для поддержания курса на форсированное развитие экономики страны во враждебном международном окружении. Идеалы равенства, справедливости, коллективизма, понятие «скромность» в интерпретации номенклатуры способствовали «затягиванию поясов», формированию упрощенных потребностей в быту, преданности правящей элите, в итоге – сосредоточению значительных бюджетных средств для решения макроэкономических, прежде всего оборонных, задач. В стране формировалась страта людей, которые «не только не возвысились над уровнем частной собственности, но даже и не доросли еще до нее» (Маркс). С другой стороны, часть народа была задействована в «черном рынке» с присущими ему подпольной частной собственностью и отношениями купли-продажи. Однако писатели не имели права говорить о негативных сторонах действительности и были вынуждены показывать их как деятельность плохо воспитанных, жадных людей в сфере распределения и обмена – с нравственных позиций, не затрагивая сущности производственных отношений. Так воспроизводилась одна из сущностных черт мелкобуржуазного коммунизма и социализма. Чем большее количество лет насчитывала советская власть, тем меньше аргументов было у пропагандистов, чтобы внятно ответить на вопрос: как и почему данная категория людей формируется в самом гуманном, по мнению идеологов, обществе? Социальное прожектерство оборачивалось второй стороной: способствовало не преодолению, а закреплению негативных явлений, потому что не объясняло их сущности. Так называемый социалистический оптимизм и вера в будущее у идеологов и части населения носили утопический, не адекватный историческим тенденциям характер.