Таким образом, приходим к выводу о существовании двух различных режимов:

режима, применимого исключительно к международным вооруженным конфликтам, включающего весь комплекс положений гуманитарного права; и режима, применимого к вооруженным конфликтам немеждународного характера, включающего использование только некоторых основных норм, которые должны соблюдаться в период любых конфликтов.

Такое различие часто оспаривается в теории, а на практике вполне может показаться достаточно искусственным. В принципе оно может быть подвергнуто критике. Но на самом деле, происходит ли конфликт между государствами или немеждународный конфликт, жертвы испытывают одинаковые потребности в защите. Трудно бывает понять, что существуют два различных режима.

Не было недостатка в предложениях о замене двух режимов одним, который мог бы применяться ко всем вооруженным конфликтам. До сегодняшнего дня, однако, ни одно из этих предложений не привело к конкретным результатам. Вряд ли стоит этому удивляться. Различие между режимом, применимым к международным вооруженным конфликтам, с одной стороны, и тем режимом, который применяется к вооруженным конфликтам немеждународного характера, — с другой, состоит в том, что понятие государственного суверенитета находит свое отражение в праве вооруженных конфликтов. Ведь известно, что государства особенно беспокоятся о своем суверенитете тогда, когда он находится под угрозой . Далее возникает вопрос о соблюдении норм гуманитарного права. Сегодня приходится констатировать о грубейших нарушениях норм международного государственного права.

Отсюда возникает вопрос: как обеспечить их соблюдение?

Переговоры и обычные инструменты дипломатии являются основными средствами обеспечения соблюдения норм международного государственного права, что составляет предмет повседневной заботы Международного Комитета Красного Креста, стремящегося предоставлять защиту и помощь жертвам войны и следить за соблюдением международного государственного права. Однако, когда приходится сталкиваться с политикой систематического и намеренного отрицания гуманитарного права, существует опасность того, что переговоры не приведут ни к каким результатам. На странах, не принимающих участия в конфликте, лежит в этом случае особая ответственность, так как только они могут оказать давление на конфликтующие стороны и принудить их соблюдать свои обязательства, а также нормы права, под которыми они поставили свои подписи.

В конечном итоге все государства — участники Женевских конвенций обязались не только соблюдать эти конвенции, но и способствовать их соблюдению. Являясь участниками Женевских конвенций, государства, не участвующие в конфликте, не только заинтересованы в том, чтобы обеспечить соблюдение этих договоров, но и обязаны следить за их соблюдением.

Без всякого сомнения, эти государства располагают соответствующими средствами для этого как в дипломатическом плане, так и с точки зрения применения экономических санкций. Они могут действовать в одностороннем порядке, но могут и объединять свои усилия в рамках международных организаций,

Желательно ли, чтобы государства, не участвующие в конфликте, прибегали к вооруженной силе с целью принудительного обеспечения соблюдения гуманитарного права? Не следовало бы исключать такую возможность в некоторых крайних случаях систематического и намеренного нарушения основополагающих гуманитарных норм, в частности в случае геноцида, но при этом должны соблюдаться записанные в Уставе ООН нормы относительно применения силы. Естественно, нельзя допустить, чтобы какие-либо государства, воспользовавшись нарушениями гуманитарных норм, допущенными другими государствами, применили силу в одностороннем порядке и нарушили тем самым положения Устава ООН.

Кроме того, не следует забывать, что нарушения гуманитарного права сами по себе являются наказанием. Разумеется, те, кто несет ответственность за эти нарушения, убеждены, что они смогут извлечь из них какую-то выгоду, и иногда на короткий период им это удается.

Воина развивается по своим собственным законам, которые Клаузевиц, без сомнения являвшийся лучшим теоретиком периода, называемого эпохой искусства войны, четко высказался по этому поводу: «Война есть акт насилия, и не существует границ проявлению этого насилия. Действия одного из противников заставляют действовать другого, и такие обоюдные действия, в принципе, могут достигнуть крайних пределов».

Для сохранения основных, близких нам ценностей гуманности и цивилизации, а также тех самых ценностей, ради защиты которых пришлось брать в руки оружие, необходимо избежать сползания к пропасти: От этого зависит будущее человечества.

Глава I. Международные вооружённые конфликты, роль норм международного гуманитарного права по их регулированию

§ 1 Понятие вооружённого конфликта

Прежде чем ответить на этот вопрос, постараемся сначала понять, почему употребляется выражение «вооруженный конфликт», а не термин «война». Такое предпочтение обусловлено как терминологической, так и юридической причинами.

Терминологическая причина заключается в том, что понятие вооруженного конфликта охватывает более широкий спектр ситуаций, чем понятие войны, значение которого кажется более узким1. Действительно, если определять войну как столкновение вооруженных сил двух или нескольких государств, или вооруженных сил организованных групп на территории одного государства, срабатывает интуитивная тенденция видеть в ней исключительно этакий всеобъемлющий социальный пожар, «всеобщий порыв», требующий «объединения сил» всех членов общества. В этом случае игнорируются ситуации, не достигающие планки состояния войны, — действия «short of war», так сказать, «на грани войны», такие как пограничные инциденты, рейды вооруженных банд, мятежи без контроля над определенной территорией и т. д. Кстати говоря, именно в таком узком значении один из авторов рассматривает понятие войны: «В том, что касается интенсивности военных действий, последние, согласно правилу minimis, должны превысить определенный порог, чтобы сделаться войной ( .). Таким образом, войной является борьба, имеющая некоторую продолжительность во времени, ведущаяся посредством вооруженной силы и достигающая некоторой интенсивности, между группировками определенного размера, состоящими из индивидуумов, которые носят оружие, имеют отличительные знаки, подчинены военной дисциплине и находятся под ответственным командованием».

Аналогичным образом германский суд, которому нужно было определить, являлась ли действительно война в Испании (1936—1939) «войной» в том понимании, какое в этот термин вкладывает германский закон, для определения размера пенсии заявителя, вынес отрицательное заключение, сославшись на традиционное определение войны и отказавшись расширить рамки этого понятия за пределы международного вооруженного конфликта: «Согласно международному праву, война — это состояние дел между двумя государствами, либо между двумя группами государств, либо между государством и группой государств, которое обычно отмечено разрывом дипломатических отношений, последующей приостановкой применения общих норм международного права мирного времени и общей решимостью совершить насильственные действия, даже если такие действия на самом деле не имеют места (ср. Berbev Lehrbuch des Volkerrechts, 2nd Edn., Vol. II, para 1, p. 3; Seidl Hohenveldem. Volkerrechts, 3rd Edn., para 93, marginal note 1317, p. 336; Verdross, Volkerrechts, 5th Edn., p 433) Согласно этой точке зрения, в принципе только государства или группы государств могут вести войну в значении, принятом в международном праве (Berber, /ос. at. para 2, p. 5). Вооруженный конфликт между государством и группами внутри этого государства, такими как повстанцы, бесспорно является гражданской войной, но не войной согласно международному праву. Однако такого рода конфликт может привести к войне, как она определена в международном праве . при условии, что повстанцы при­знаны в качестве воюющей стороны либо правительством, против которого они ведут боевые действия, либо третьим государством (Verdross, he. cit., p. 205; Schmidtm Strupp / Schlochauer. Worterbuch des Volkerrechts, 2nd Edn., Vol. I, entry under «Burgerkrieg und Volkerrecht», p. 262; ср. также Wengler. Volkerrecht, Vol. II, pp 1469 et seq.)»1.