Лидер победившей на выборах Эскерры Ф. Масия провозглашает 15 апреля “Каталонскую республику в качестве штата, входящего в Иберийскую федерацию”. Всерьез обеспокоенное за единство страны, временное правительство срочно посылает в Барселону Н. д’Ольвера, М. Доминго (оба по происхождению каталонцы) и Ф. де лос Риоса. К ним на помощь прибыл 26 апреля и Алькала Самора. Центральному правительству пришлось пойти на значительные уступки: каталонцы получили право создать единые органы местного самоуправления: ассамблею из представителей муниципалитетов и Исполнительный Совет (временное правительство Каталонии), получившие общее название Хенералидад (в память о каталонском средневековом сословном учреждении). Но Каталонская республика в тот же день была ликвидирована. Окончательное решение вопроса оставалось за учредительными кортесами.

Сложнее было в Басконии, где большинство националистов принадлежало к правому лагерю. Социалисты здесь контролировали Бильбао, но в других районах победили правые, которые решили “совместить” национальную автономию басков с политической автономией от левого правительства в Мадриде. Националисты собрались в Гернике. Принятый ими манифест призывал к созданию баскской республики. Центральное правительство стянуло в Гернику войска и силы общественной безопасности. Националисты отступили, также перенеся надежды на будущие кортесы.

А тем временем правительство начало осуществлять программу, вытекающую из соглашения бывших участников Революционного комитета. Декрет от 22 апреля объявил 1 мая “праздником труда”. Декрет “О муниципальных округах”, вышедший 26 апреля, обязывал помещиков нанимать батраков из того муниципального округа, в котором должна была производиться работа. Декрет от 29 апреля запрещал отказывать крестьянину в аренде, если он платил арендную плату. 1 мая правительство ратифицировало международную конвенцию об ограничении рабочего дня в промышленности 8 часами или рабочей недели 48 часами. Кроме того, 9 мая была ратифицирована международная конвенция 1921г., распространявшая на батраков законодательство о несчастных случаях, которое предусматривало материальную помощь пострадавшему и его семье. И. Прието передал в помощь безработным часть бюджета, предназначавшегося для короля.

В конце апреля М. Асанья издает свои знаменитые декреты об армии. Она была сокращена с 16 до 8 дивизий. Чуть позже был сокращен воинский контингент в Марокко. Все офицеры должны были принести присягу на верность республике. Отказавшиеся подлежали увольнению с сохранением жалованья. Но политический эффект от такого решения оказался противоположный ожидаемому. Им воспользовались, в первую очередь, республикански настроенные офицеры, желавшие поправить свое материальное положение или просто найти применение на мирном поприще – армия осталась прибежищем реакционеров. Этому способствовала и позиция Альфонса XIII, который надеялся тогда вернуться на трон более или менее легальным путем, а потому пока сдерживал возможных путчистов. В интервью газете “ABC” в начале мая, он говорил: “Монархисты, которые желают следовать моим советам, не только воздержатся от того, чтобы препятствовать действиям правительства, но и поддержат его своим патриотическим поведением. Ведь за формальными идеями Республики и Монархии скрывается Испания”.

Наибольшую популярность правительству накануне выборов придал декрет от 21 мая о намерении правительства провести аграрную реформу и предусматривавший создание аграрной технической комиссии для ее подготовки. Комиссию возглавил Ф. Санчес Роман. Следует также упомянуть декрет о свободе вероисповедания, вышедший 22 мая.

Выборы в кортесы проходили 28 июня 1931г. и закончились полной победой республиканско-социалистической коалиции. В их составе оказались 117 социалистов, 89 радикалов Лерруса, 59 радикал-социалистов, 33 представителя Эскерры, по 27 членов Республиканского действия Асаньи и Прогрессистской партии, как теперь стала называться Правая либерально-республиканская партия Алькала Саморы, 16 галисийских республиканцев-националистов. Правая оппозиция была представлена 26 депутатами-аграриями, 17 членами баскско-наваррской коалиции и 1 монархистом. В составе кортесов впервые оказались две женщины. Позже, после дополнительных выборов 4 октября, к ним добавится и третья – социалистка Маргарита Нелькен.

Торжественно открытые 14 июля 1931г. кортесы избрали своим председателем социалиста Х. Бестейро. Их состав был левее того, который будет сформирован после победы Народного фронта в феврале 1936г. Здесь был представлен весь цвет испанской демократической интеллигенции. Широкое представительство функционеров ИСРП и УГТ демонстрировало громадный сдвиг в мышлении трудящихся классов, для большинства представителей которых ИСРП была “крайне левой” (особенно если вспомнить о неучастии в выборах анархистов и малочисленности коммунистических организаций, не сумевших провести ни одного депутата). Оно показывало, пусть и косвенно, что преобразования, на которые они надеялись, были гораздо глубже тех, которые могло предложить республиканское правительство. Но и уже осуществленные первые шаги временного правительства породили у трудящихся определенные надежды, что и сказалось на результатах выборов. Тем более красноречивой будет их оценка реализации этих надежд на выборах в ноябре 1933г.

Кортесы создали парламентскую комиссию во главе с Л. Хименесом де Асуа, известным юристом, преподавателем юридического факультета Мадридского университета, которая занялась разработкой проекта новой конституции Испании. Подготовленный проект был представлен кортесам председателем комиссии 27 августа, после чего начался процесс ее постатейного обсуждения. В итоге конституция была принята 9 декабря этого же года 368 голосами из 466 депутатов. Ее первая статья торжественно провозглашала: “Испания – демократическая республика трудящихся всех классов, построенная на началах свободы и справедливости. Полномочия всех ее органов исходят от народа. Республика составляет нераздельное государство, допускающее автономию районов и муниципальных округов. Флаг Испанской республики – красный, желтый и темно-лиловый”.

Илья Эренбург откликается на эту статью в своей декабрьской корреспонденции из Мадрида:

“Во всем, что касается кличек, революция торжествует. Переименовывать улицы куда приятней, нежели отдать барскую землю батракам …

Так переименованы тысячи улиц. Так переименовано и государство. Феодально-буржуазная монархия, вотчина бездарных бюрократов и роскошных помещиков, люков и грандов, взяточников и вешателей, английских наемников и либеральных говорунов, торжественно переименована в “республику трудящихся”. Стоит ли спорить об имени? ”

Спустя несколько дней в репортаже из нищей деревушки в Галисии он добавляет: “В апреле 1931 года свободолюбцы провозгласили в Мадриде республику. Они пошли дальше – объявили в конституции, что “Испания – республика трудящихся”. Во избежание кривотолков они пояснили: “республика трудящихся всех классов”. В 1931 году, как и в прежние времена, нищие крестьяне деревни Сан-Мартин заплатили дону Хосе две тысячи пятьсот песет. Они трудились круглый год, ковыряя бесплодную землю. Дон Хосе тоже трудился: он послал повестку и расписался на квитанции”.