Рабочие партии, прежде всего оппортунистического или центристского направления, как правило отстают от революционных настроений масс, и если уж они заявляют о своей революционной позиции, то это может быть только следствием давления этих настроений. Для ИСРП, партии с изрядным оппортунистическим стажем, это тем более верно. Именно сдвиг социалистов влево является наиболее красноречивым показателем.

Весь 1931г. и почти весь 1932г. Ларго Кабальеро был рупором реформизма. Только массовое недовольство снизу могло поколебать его позицию. В том числе и из рядов собственной партии. После апрельской революции ее ряды пополнились новобранцами, которые не слишком были связаны с реформистской традицией ИСРП, но зато отражали чаяния низов города и деревни. Убедившись в неэффективности политики республиканско-социалистических правительств, они начинают давить на свое руководство. Часть их покидает партийные ряды. Если в 1932г. численность ИСРП превышала 80 тыс. членов, то в начале 1934г. она упала до менее 60 тыс. Рядовые социалисты в ходе забастовок выступают вместе с анархистами и коммунистами разных направлений, игнорируя детище Ларго Кабальеро, арбитражные комиссии.

Впрочем, его правительственный опыт тоже сыграл немалую роль. Социалисты той эпохи отличались от своих последователей после второй мировой войны. Они, даже в своих парламентских иллюзиях очень часто надеялись, и даже пытались, осуществить те мероприятия, которые, по их мнению, вели, или могли вести к социализму. И Ларго Кабальеро, несомненно, был из их числа. Он вместе со своими сторонниками надеялся на продолжение реформ в сторону “социализации”. В планах социалистов было введение профсоюзного рабочего контроля на предприятиях, позволяющий рабочим контролерам знакомиться с финансовым и техническим состоянием предприятий. Это, кстати, вытекало и из текста конституции, согласно 46 статьи которой должен был быть принят закон, который обеспечил бы “участие рабочих в руководстве, администрации и прибылях предприятий”. Муниципальная реформа, национализация и социализация также стояли в повестке реформ, пусть и постепенных.

Но уже принятые законы к осени 1932г. показались чрезмерными буржуазии, не говоря уж о помещичьих и клерикальных кругах. Заколебались даже левые республиканцы. Наконец, следует добавить то огромное влияние, которое оказал на политические настроения внутри страны приход к власти нацистов в Германии. И хотя последний факт, как и решительная победа правых на муниципальных выборах, на какое-то время вновь толкнули левых республиканцев на сближение с социалистами, процесс радикализации в рядах последних стал необратим.

Именно в это время сместился влево и Ларго Кабальеро, обладавший огромным авторитетом в партии. Формируется то, что вошло в историю под названием кабальеризма.

Еще 23 июня 1933г. Ларго Кабальеро, выступая перед Федерацией социалистической молодежи Мадрида, заявил: “Если наша партия и наши организации окажутся в такой ситуации, когда для того, чтобы воспрепятствовать установлению фашизма, надо будет установить диктатуру пролетариата, мы пойдем на это”.

Разрыв республиканцами союза с социалистами прозвучал похоронным маршем по откровенному реформизму в ИСРП. После создания кабинета Лерруса, 19 сентября, Национальный комитет ИСРП принимает резолюцию, в которой заявляет, что “завоевание политической власти является необходимым условием для установления социализма”. Каким образом? На это отвечают слова руководителя партии: “Капитализм использует максимальное насилие, чтобы удержать свои позиции, и социализм должен будет также прибегнуть к максимальному насилию, чтобы устранить его”.

Лейтмотивом предвыборной кампании кабальеристов осенью 1933г. была “ясная дилемма”, стоящая перед трудящимися страны, “две Испании”, взаимно противостоящие и непримиримые: социализм с одной стороны, капитализм и фашизм – с другой.

В ходе парламентских баталий в кортесах на слова Хиль Роблеса о готовности правых добиться власти любым путем неизменно следовал ответ И. Прието и других социалистов, и это многократно повторялось на страницах ее печати, что ответом на попытку правого переворота будет социальная революция. Многие не воспринимали это всерьез, но социалисты уже начали подготовку к вооруженному восстанию.

В конце января 1934г., на пленуме Национального комитета УГТ, позиция ее лидера Х. Бестейро терпит поражение. Лидером социалистического профсоюза становится Ларго Кабальеро. Оставаясь одновременно и лидером партии, тот добивается одобрения руководящими органами ИСРП, УГТ и ФСМ предложенного им “плана революционного действия”. Подготовкой и проведением восстания должен был заняться Центральный революционный комитет.

Программа первоочередных мер (“десять пунктов”) после победы революции была разработана И. Прието. Многие считали ее слишком умеренной, поскольку она предусматривала, главным образом, мероприятия буржуазно-демократического характера, но не вызвала больших разногласий, поскольку все были объединены стремлением обеспечить успех восстания. Хотя официально социалисты заявляли о решимости совершить революцию в ответ на реакционный переворот, внутренние директивы ИСРП (т.н. “5 пунктов”) предусматривали и возможность превентивного восстания до перехода реакции в наступление.

Позиция анархистов, разумеется, менее революционной в этот момент не стала: “Ни левых, ни правых, ни центристов! Мы враги государства. Избирательным урнам мы противопоставляем социальную революцию”. Абсентеизм анархистов дорого обошелся левым. На избирательные участки в целом по стране не пришло 33% избирателей, в т.ч. в Барселоне – 40%, Кадисе – 67%, Малаге и Уэльве – 49%, Понтеведре и Севилье – 45%. Не пришли, в основном, сторонники левых.

На чрезвычайном пленуме Национального комитета СНТ в Сарагосе 26 ноября 1933г. был создан Революционный комитет, который должен был поднять восстание “прежде чем правые возьмут власть”. Сарагоса и стала его центром. Восстание, начатое 8 декабря, в день начала работы нового состава кортесов, ограничилось районами Арагона и Риохи. После недели упорного сопротивления оно было подавлено. Погибло 87 человек, в том числе 14 представителей карательных сил. Несколько сотен было ранено и около 700 арестовано. Символично, что подавлением восстания руководило еще старое правительство, состоявшее, в основном, из левых республиканцев. Возглавлял его радикал Д. Мартинес Баррио, который вскоре разойдется с Леррусом и присоединиться к левым. Так “левые” передали власть правым!

Социалисты не присоединились к восстанию. “El Socialista” опубликовала совместное заявление ИСРП и УГТ, в котором они говорили, что “когда настанет час” они выполнят свой долг. Через десять месяцев анархисты продемонстрируют “взаимность”.

Позиция коммунистов различных направлений была едина в том, что задачи буржуазно-демократической революции испанская буржуазия выполнить не в состоянии. В чем же состояло различие? Прежде чем разобраться в этом вопросе, подведем некоторый итог.