Башир искоса посмотрел на айильца. В сторону и вверх. Мужчина был выше его почти на фут. Из-под черной вуали были видны только серые глаза Бейла и полоска темной от солнца кожи. Башир надеялся, что парень только защищал рот и нос от холода. В руках он держал свои короткие копья и обтянутый кожей щит, на спине лук в жестком колчане и стрелы, но только вуаль имела значение. Для айил сейчас не время убивать. В двадцати спанах от них по склону в сторону лагеря сидели на корточках и небрежно держа оружие еще тридцать айил. Каждый третий был без вуали, поэтому возможно это было из-за холода. Хотя, с Айил никогда нельзя быть уверенным.

Перебрав в уме несколько вариантов ответов Башир выбрал самый простой.

«Илэйн Траканд это не понравилось бы, Бейл, и если ты не забыл, что она связана с одним молодым человеком, Рандом ал'Тором, то и ему это тоже не понравится.»

Бейл неприятно хмыкнул в ответ.

«Мелэйн передала мне, что сказала Илэйн Траканд. Мы не должны поддерживать ее сторону. Это просто понять. Но когда против тебя выступают враги, ты используешь всех, кто будет танцевать на твоей стороне. Они также играют в свои войны, как в Игру Домов?»

«Мы - иноземцы, Бейл. В Андоре это знают».

Огромный айилец снова хмыкнул.

Не было смысла пытаться объяснять политическую борьбу в стране. Чужая помощь могла стоить Илэйн того, что она пыталась получить, и ее враги знали это. И они знали, что она это знает. Так что они не имели никаких причин опасаться Башира или Бейла, или даже Легиона Дракона, несмотря на их численность. Фактически, несмотря на осаду, обе стороны всеми силами пытались избежать генерального сражения. Это была война, но война маневра и мелких стычек, до тех пор, пока кто-то не ошибется. И победителем будет тот, кто получит выгодное положение или заставит другого занять плохую позицию. Бейл похоже не видел отличий такой войны от Даэс Дей'мар. Сказать по правде, сам Башир видел очень большое сходство. С Запустением на пороге дома, Салдэйя не могла себе позволить сражений за трон. Могли появляться тираны, и Запустение моментально убивало глупых и жадных, но даже такой специфический вид гражданской войны легко даст Запустению убить Салдэйю.

Он вернулся к изучению лагеря через трубу, пытаясь понять как такая дурочка, как Аримилла Марни, смогла получить поддержку Наины Арон и Элении Саранд. Эта парочка была жадной и честолюбивой, каждая была убеждена в собственном праве на трон, и если он правильно понял ту запутанную паутину, которую андорцы использовали, чтобы решать эти вопросы, у каждой было больше прав на трон, чем у Аримиллы. Волки и волкодавы здесь не при чем. Это волки, следующие за комнатной собачонкой. Возможно Илэйн знает причину, но она едва ли обменяется с ним мнениями, вывод и чрезвычайно неинформативный. Слишком много шансов, что кто-то узнает об этом и решит, что она составляла с ним заговор. Все здесь было неправильное, как сама Игра Домов.

«Кто-то, кажется, собирается с танцевать с копьями», - сказал Бейл, и Башир долго шарил трубой, пытаясь найти, куда указывал айил.

В течение многих дней из города шел устойчивый поток людей, убегающих перед осадой, но кто-то задержался пока не стало слишком поздно. С полдюжины крытых холстом фургонов стояли беззащитными посереди тарвалонской дороги на краю Нижнего Кеймлина, окруженные пятьюдесятью всадниками под синим с белым флагом, на котором, когда он слегка колыхался при внезапном ветре, был виден толи бегущий медведь, толи толстая собака. Отчаявшийся народ был согнан в одну кучу: мужчины с опущенными головами, дети, цепляющиеся за женские юбки. Некоторые из всадников спешились, чтобы порыться в фургонах; тюки и коробки и то, что было похоже на одежду, уже украсили собой снег. Вероятно они искали деньги или выпивку - хотя и остальные ценные вещи, которые можно было найти, тоже попадут в чьи-то карманы. Скоро они перережут народ, или просто отнимут фургоны. Фургоны и лошади всегда полезны для армии, а специфические правила этой очень специфической андорской гражданской войны, кажется, не давали защиты тем, кто оказался в не том месте в не то время. Но тут распахнулись городские ворота, и едва щель стала достаточно широкой, сквозь нее из двадцатифутовой арки галопом выскочили уланы в красных кафтанах и понеслись вниз между длинными, пустыми рыночными рядами. Солнечный свет засверкал на наконечниках копий, нагрудниках и шлемах. Это вышла Гвардия Королевы. Достаточно много. Башир вернулся к изучению фургонов.

Очевидно офицер под флагом с медведем, если это был медведь, уже все посчитал. Пятьдесят против двухсот очень слабые шансы на победу из-за нескольких фургонов. Спешившиеся всадники уже вернулись в седла, и едва Башир вернулся к их изучению, вся группа уже мчалась на север, синий-белый флаг слегка отстал от общей группы. Большая часть людей толпилась возле дороги, глядя в след убегающих солдат, ему было понятно их замешательство, словно он видел их лица, но некоторые немедленно помчалось собирать свои разбросанные вещи и складывать их назад в фургоны.

Гвардейцы собрались вокруг фургонов несколько минут спустя и быстро положили этому конец. Они быстро стали сгонять людей к фургонам. Некоторые все еще пытались проскочить мимо них за какой-то дорогой для них вещью, а один мужчина принялся махать руками и протестовать перед одним из Гвардейцев, очевидно офицером с белыми перьями на шлеме и с красным шарфом поперек груди. Но офицер наклонился в седле и треснул наотмашь протестующего по лицу. Парень камнем грохнулся на спину, и, застыв на мгновение, все, кто еще не забрался в фургоны, опрометью понеслись к ним. Кроме пары мужчин, которые задержались, чтобы подобрать упавшего товарища за руки и ноги, и быстро его понесли, словно он был тюком с тряпками. Женщина из последнего в колонне фургона уже стегала лошадь, чтобы повернуть его назад к городу.

Башир опустил трубу, чтобы посмотреть на лагерь, и поднес его поближе к глазу чтобы лучше видеть. Солдаты все еще ковыряли землю лопатами и мотыгами, а другие, разгружая фургоны, таскали мешки и бочки. Знать и офицеры следили за их работой. Все были спокойны как коровы на пастбище. Наконец, кто-то заметил происходящее между ними и городом, затем еще один и еще, а один всадник явно принялся выкрикивать распоряжения. Знамя с медведем только что въехало в лагерь.

Зажав трубу подмышкой, Башир нахмурился. У них не было никакой охраны на холмах вокруг, чтобы предупредить их об опасности, за пределами их лагеря. Их вера в то, что никто не собирается начинать битву, глупа. Если другие лагеря так же небрежны, и если никто не исправит эту ошибку, это может оказаться полезным. Он раздраженно пыхтел сквозь усы. Если бы он собирался разобраться с осаждающими.

Новый взгляд в сторону фургонов показал ему, что они на полпути к Тарвалонским Воротам с эскортом Гвардейцев. Возницы настегивали свои упряжки, словно преследователи дышали им в спину. Или, возможно, только офицер, который за чем-то махал мечом над головой.

«Не будет сегодня никакого танца», - сказал он.