Приближение этой тенденции к научным формам выразилось в возникновении философии, которая стремилась связать в одну научно-стройную систему человеческий опыт, разорванный силой специализации, но она не сознавала своей зависимости от практики жизни и потому не понимала, что решение задачи возможно только на основе объективного преодоления специализации. Решение до последнего времени было объективно невозможным, но философия верила в него и старалась найти его. Она думала представить мир как стройно-единую систему – «объяснить» его посредством какого-нибудь универсального принципа. В действительности требовалось превратить мир опыта в организованное целое, каким он реально не был.

Со времен Локка, Юма и Канта философия стала превращаться в общую методологию познания, в «гнесеологию». Характер задачи был понят уже правильнее; но объем ее был сужен, в чем опять-таки сказалось влияние специализации.

Первая попытка универсальной методологии принадлежит Гегелю. В своей диалектике он думал найти всеобщим мировой метод, причем понимал его не как метод организации, а более неопределенно и абстрактно – как метод «развития». Тем не менее систематизация опыта, выполненная Гегелем с помощью диалектики, превосходила своей грандиозностью все когда-либо сделанное философией и имела огромное влияние на дальнейший прогресс организующей мысли. Универсально-эволюционные схемы Спенсера и особенно материалистическая диалектика были следующими приближениями к нынешней постановке вопроса.

Эта последняя постановка вопроса отличается, во-первых, тем, что основана на выяснении его организационной сущности, во-вторых, тем, что в полной мере универсальна, охватывая и практические, и теоретические методы, и сознательные человеческие, и стихийные методы природы.

Всеобщая организационная наука – «тектология». В буквальном переводе с греческого это означает «учение о строительстве». «Строительство» - наиболее широкий, наиболее подходящий синоним ля современного понятия «организация».

Основные понятия и методы

Организованность и дезорганизованность

Организованные комплексы

Первые попытки точно определить, что такое организация, привели к идее целесообразности. Понятие организации относилось тогда только к живым существам, исходный пункт – отдельный организм.

Идея целесообразности заключает в себе идею цели. Организм, организация имеют свою «цель» и «сообразно» ей устроены. Но цель предполагает кого-то, кто ее ставит и реализует, это есть существо-активное, устроителя, организатора. Возникает вопрос, кто ставит эту цель? Для обыденного мышления постановка такого вопроса немедленно лишала исследование всякой научности, направляла усилия мысли в области метафизики и религии, приводила к принятию личного творца, бога.

С развитием науки, выяснилось, что те соотношения, которые выражаются словом «целесообразность», могут возникать и развиваться вполне естественным путем, при отсутствии всякого «субъекта», который сознательно ставит цель, - что в природе существует объективная целесообразность. Она результат мировой борьбы организационных форм, в которой формы «целесообразные» или «менее целесообразные» разрушаются и исчезают, «более целесообразные» сохраняются: процесс естественного отбора. И само понятие целесообразности оказывается при этом только аналогией, способной вводить в заблуждение. Ясно, что оно не годится для научного определения организованности.

Биологи уже давно характеризовали организм как «целое, которое больше суммы своих частей», но сами вряд ли смотрели на эту формулу как на определение, но в ней есть черты, которые заслуживают особого внимания. Она не включает фетиша, ставящего цели субъекта, и не сводится к тавтологии – к повторению того же другими словами. Речь в этой формуле шла о жизнеспособности организма, его силе в борьбе с окружающей средой. В разъединенном состоянии части сколько-нибудь сложного организма обладают жизнеспособностью либо бесконечно малой, либо настолько пониженной, что сумма ее величин, если бы ее удалось численно выразить, была бы гораздо меньше величины, соответствующей живому целому. Но это исследование на сложном примере, лучше начать с простой комбинации.

Это, например, элементарное сотрудничество – соединение одинаковых рабочих сил на какой-нибудь механической работе, что может привести к возрастанию практических результатов в большей пропорции, чем количество этих рабочих сил. Если дело идет, положим, о расчистке поля от камней, кустарников и корней, и если один человек расчищает в день 1 десятину, то два выполняют за день не двойную работу, а больше: 2 ¼ - 2 ½ десятины. Но не исключена и такая возможность, что 2, 3, 4 работника совместно выполняют менее, чем двойную, тройную, четверную работу. Оба случая всецело зависят от способа сочетания данных сил. В первом случае вполне законно утверждает, что целое оказывалось практически больше простой суммы своих частей, во втором – что оно практически меньше. Первое и обозначается как организованность, второе – как дезорганизованность.

Сущность этих понятий сводится к сочетанию активностей, взятому с его практической стороны. Среднее современное мышление представляет себе, каким образом соединение активностей может уменьшить их практическую сумму: это происходит тогда, когда они друг другу противодействуют, вполне или отчасти друг друга парализуют, уничтожают, словом взаимно «дезорганизуются». Но каким образом активности могут соединиться так, чтобы это увеличивало их практическую сумму?

Ответ прост – надо представить организуемые активности вместе с теми сопротивлениями, которые они преодолевают. Экономист в ответ на это укажет такие моменты: во-первых, сама совместность работы действует на нервную систему работника оживляющим, ободряющим образом и тем повышает интенсивность труда; во-вторых, соединение двух сил позволяет преодолевать препятствия, каждую из них в отдельности превышающие, а многие препятствия, ее не превышающие, но для нее значительные, осиливать гораздо быстрее.

Итак, организованное целое оказалось на самом деле практически больше суммы своих частей, но не потому, что в нем создавались из ничего новые активности, а потому, что ее наличные активности соединяются более успешно, чем противостоящие им сопротивления. Наш мир есть вообще мир разностей; только разности напряжений энергии проявляются в действии, только эти разности имеют практическое значение. Там, где сталкиваются активности и сопротивления, практическая сумма, воплощенная в реальных результатах, зависит от способа сочетания тех и других; и для целого эта сумма увеличивается на стороне, которой соединение более стройно или «гармонично», заключает меньше «противоречий». Это и означает более высокую организованность.

Активности-сопротивления и типы их сочетаний

Понятие «активности вообще» или «энергии» генетически имеет своей основой именно активность человека; она впервые и стала объектом мышления: слова первобытного языка, - а значит, и первичные понятия, - были выражением трудовых действий. К животным понятие «активность» относится постольку, поскольку представляем мы их по образу людей. К стихийным явлениям идея «работы», а затем более общая и отвлеченная идея «энергии» применяется вследствие того, что в нашем опыте они оказывают на различные комплексы такое же изменяющее действие, разлагающее или комбинирующее, какое достигается человеческими усилиями. Причем научное познание всегда имеет в виду глубокое различие между той и другой активностью.