Формулировка закона:

«Виды и роды, генетически близкие между собой, благодаря сходству их генотипов, характеризуются тождественными рядами наследственной изменчивости с такой правильностью, что, зная ряд форм для одного вида, можно предвидеть нахождение тождественных форм других видов и родов. Чем ближе генетически расположены в общей системе роды и линнеоны, тем полнее тождество в рядах их изменчивости. Целые семейства растений в общем характеризуются определенным циклом изменчивости, проходящей через все роды, составляющие семейство» (8, стр.237)

Вавилов указывал на необходимость генетического анализа тех признаков, которые у разных видов и родов проявляют параллельную изменчивость, а в 1935, когда соответствующие факты были накоплены, сделал заключение: «Исходя из поразительного сходства в фенотипической изменчивости видов в пределах одного и того же рода или близких родов, обусловленного единством эволюционного процесса, можно предполагать наличие у них множества общих генов наряду со спецификой видов и родов». (9, стр.148) Современные молекулярно-генетические исследования – сравнение генетических карт различных организмов и анализ гомологии генов исходя из данных об аминокислотной последовательности генных продуктов или нуклеотидной последовательности самих генов – выявили значительное сходство генетических карт в пределах больших систематических групп (например, в пределах класса млекопитающих) и широкую гомологию отдельных генов на всем протяжении эволюции организмов. Эти данные полностью подтвердили и углубили закономерности, которые много лет назад были впервые подмечены Н.И.Вавиловым.

В 1921 году на Международном конгрессе по сельскому хозяйству в США выступление Н.И. Вавилова о законе гомологических рядов наследственной изменчивости также произвело сенсацию. Его портреты печатались в газетах и сопровождались словами: «Если все русские такие, как Вавилов, нам следует дружить с Россией». И это в то время, когда США официально еще не признавали Советскую Россию.

В 1921-1922 годах Николай Иванович посетил в научных целях и лабораторию Томаса Гента Моргана в Штатах, и биологические агрономические центры Канады, Англии, Франции, Германии, Швеции и Нидерландов. Вскоре из США приходит письмо с приглашением двух советских ученых на международный съезд по болезням хлебных злаков. Было ясно, что должны ехать Н. И. Вавилов и А. А. Ячевский. Но вопрос о поездке решался не учеными, Вавилову пришлось ехать в Москву, где он обходит разные учреждения, пишет письма, уговаривает и доказывает бюрократам и столоначальникам необходимость этой поездки. Но благодаря энергии и настойчивости Вавилова, ему удается "пробить" эту столь нужную для страны поездку.

В США Вавилова интересуют исследования культурных растений и успехи в области селекции. Его, прежде всего, интересуют работы Бюро растениеводства в Вашингтоне. Не меньший интерес вызывали и успехи американских генетиков, особенно знаменитого Т. Г. Моргана и его сотрудников, генетические исследования которых привлекали внимание всего мира.

В 1921году Н.И. Вавилов переехал в Петроград в связи с избранием его заведующим отделом Прикладной ботаники после смерти Р.Э. Регеля, близкого и дорогого ему человека.

В некрологе на его безвременную смерть (а ему в жизни пришлось писать много некрологов) Вавилов писал: «Ряды русских ученых редеют день за днем, и жутко становится за судьбу отечественной науки, ибо много званных, но мало избранных». (1, стр. 92)

Н.И. Вавилов с присущей ему энергией взялся за дело: выхлопотал здание министерства сельского хозяйства на Исаакиевской площади, организовал перевозку материалов с Васильевского острова, обеспечивал условия для жизни и работы более чем 60 сотрудникам (часть их приехала из Саратова), ранней весной начал сев на пригородных полях – и это все в голодном и холодном Петрограде 1921 года! «Хлопот миллионы. Воюем с холодом в помещении, за мебель, за квартиры, за продовольствие… Набираюсь терпения и настойчивости… Что можем, сделаем… Первую лекцию собираюсь читать на тему «Пределы земледелия и пределы селекции»… Холодно и люди пообессилели» (из письма от 18 марта 1921года). (1, стр. 92)

Трудности продолжались не один год. В письме в Отдел Наркомзема в мае 1922 года Вавилов писал: «Положение работы нашей никогда не было столь тягостным и неопределенным. Мы совершенно не получаем средств ни для содержания служащих, ни для операционных расходов. Для поддержания в течение весеннего времени работ пришлось продать часть инвентаря и семян, имевшихся в нашем распоряжении. Не смотря на полную готовность всех служащих потерпеть, довольствоваться самым ничтожным, создается совершенно невозможное положение. Пайки приходят с опозданием на целый месяц, и, как Вы сами прекрасно знаете, они, кроме того, не настолько существенны, чтобы на них можно было существовать. Жалование служащие не получают 2 месяца… Положение катастрофическое… У станции нет ни достаточного живого инвентаря, ни средств для производства работы путем найма лошадей рабочих». (1, стр. 92)

Тем не менее, на всех опытных станциях вплоть до Туркестанского отделения были произведены посевы, из-за границы получено до 7000 книг, тысячи образцов семян – ученые продолжали обмениваться научным материалом.

Н.И. Вавилов сам посещал многие станции, на месте намечал план дальнейших научных работ.

В 1922 году произошло важное событие. Отделы бывшего Сельскохозяйственного ученого комитета были объединены в Государственный институт опытной агрономии, директором которого согласился стать Вавилов. 1-го декабря 1923 года Вавилов избирается членом - корреспондентом Академии наук СССР. А в 1924 году Отдел прикладной ботаники и селекции превращается во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур. И перед Вавиловым открываются новые более широкие возможности. Теперь он может начать организацию экспедиций в очаги происхождения культурных растений.

Число пунктов географических посевов выросло до 115. около двухсот одних и тех же сортов разных растений высевалось на станциях; ботаники, биологи, биохимики проделали несколько миллионов измерений и вычислений, чтобы уловить закономерности в поведении одних и тех же сортов, попадающих в разные условия географической среды.

Выяснилось, что с продвижением на восток, в засушливые черноземные области, содержание белка у пшениц резко возрастает, а у бобовых практически не изменяется. Некоторые культуры ускоряют свой рост и развитие с продвижением на север, так как длиннее становится световой день. Значит, идея Н.И. Вавилова о продвижении земледелия на север не только реально осуществима, но и подтверждает историческое развитие земледельческой культуры, распространение ее из наиболее благоприятных субтропических широт на север.