На самом деле судебно-арбитражная практика не предъявляет такого рода требования к грузополучателям или грузоотправителям, обращающимся с исками к перевозчику о возмещении ущерба, причиненного несохранностью груза. Представляется, что и воля законодателя была направлена на то, чтобы установить особые правила, регулирующие ответственность перевозчика за необеспечение сохранности перевозимого груза. В противном случае невозможно объяснить, зачем законодателю понадобилось устанавливать как в гл. 40 ГК, так и в транспортных уставах и кодексах большое число специальных норм, регламентирующих ответственность перевозчика за несохранность грузов, в то время, как их можно подвести под общую конструкцию гражданско-правовой ответственности за нарушение всякого обязательства, которая основана на принципе вины.

Кроме того, порядок применения виновной ответственности определяется императивным правилом о том, что «отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство» (п. 2 ст. 401 ГК). Однако все транспортные уставы и кодексы включают в себя перечни обстоятельств, автоматически освобождающих перевозчика не только от ответственности за несохранность груза, но от необходимости представления каких-либо доказательств отсутствия своей вины в необеспечении его сохранности. Более того, при наличии указанных обстоятельств бремя доказывания вины перевозчика возлагается на грузоотправителя или грузополучателя (т.е. кредиторов в обязательстве по перевозке груза), обратившихся с соответствующим требованием к перевозчику. Несмотря на существующую проблему, связанную с определением правильного соотношения указанных законоположений, содержащихся в транспортных уставах и кодексах, и ст. 796 ГК, одно является бесспорным: включение соответствующих положений в транспортные уставы и кодексы было бы невозможным, если бы законодатель исходил из принципа вины перевозчика применительно к его ответственности за несохранность перевозимого груза.

Все дело в том, что базовым принципом ответственности перевозчика за необеспечение сохранности перевозимого груза является принцип ответственности без учета вины перевозчика, допустившего нарушение обязательства, вытекающего из договора перевозки груза, при осуществлении предпринимательской деятельности. Этим и объясняется тот факт, что при формировании правил об ответственности перевозчика в КГ вообще не использовалось понятие «вина». Другое дело, что норма, содержащаяся в п. 3 ст. 401 ГК (о безвиновной ответственности должника), по своему характеру является диспозитивной и допускает, что законом или договором могут быть предусмотрены и иные основания (помимо невозможности исполнения обязательства вследствие непреодолимой силы) освобождения перевозчика от ответственности за необеспечение сохранности перевозимого груза. Именно поэтому в специальных правилах об ответственности перевозчика за несохранность груза (п. 1 ст. 796) появилось такое дополнительное основание освобождения от ответственности, как невозможность обеспечения сохранности груза вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело. И не более того!

Несовместимым (формально-юридическим) доказательством обоснованности предлагаемого подхода к объяснению конструкции и принципов ответственности перевозчика за несохранность груза служит факт, что в тех немногочисленных случаях, когда законодатель стремился, в изъятие из общего правила о безвиновной ответственности по предпринимательскому обязательству, установить применительно к отдельным обязательствам принцип ответственности за вину, он делал это четко и недвусмысленно, не оставляя место для каких-либо рассуждений, включая научное толкование. Например, согласно ст. 538 ГК производитель сельскохозяйственной продукции, не исполнивший либо ненадлежаще исполнивший обязательство по договору контракции, «несет ответственность при наличии его вины»; в соответствии со ст. 777 ГК исполнитель по договору на выполнение научно-исследовательских работ несет ответственность перед заказчиком за нарушение своих обязательств, «если не докажет, что такое нарушение произошло не по вине исполнителя» (ст. 401 п. 1).

Учитывая изложенное, рассуждения и выводы относительно того, что ст. 796 ГК, не употребляющая понятия «вина» и не содержащая отсылок к п. 1 ст. 401 ГК, тем не менее предусматривает виновную ответственность перевозчика за несохранность перевозимого груза, не только не соответствует воле законодателя, но и прямо противоречит нормам, содержащимся в названной статье.

Аналогичные выводы высказывались также Д.А. Медведевым, В.Т. Смирновым и Г.П. Савичевым, который, в частности, писал: «На обязательства, возникающие из транспортно-экспедиционного обслуживания, распространяются общие положения об основаниях гражданско-правовой ответственности. Однако, учитывая специфику транспортно-экспедиционных отношений, где в качестве экспедитора выступает предприниматель, говорить о вине как основании его ответственности не следует, поскольку в данном случае идет речь о предпринимательском риске экспедитора, ответственность которого предусматривается п. 3 ст. 401 ГК. Экспедитор в данном случае освобождается от ответственности за неисполнение или ненадлежащее выполнение договора лишь в том случае, когда это произошло вследствие непреодолимой силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельствах». (Далее: раскроем это понятие).

Прокомментированный пункт 3 ст. 401 ГК принято рассматривать в качестве императивного положения. При этом не обращается внимание на начало п. 3 ст. 401 ГК: «Если иное не предусмотрено законом или договором…». Но почему это «иное» не может быть предусмотрено в договоре транспортной экспедиции ? Вправе ли стороны предусмотреть в договоре иные основания ответственности, т.е. ответственность за вину ? Естественно, что такая инициатива должна исходить от экспедитора. Представляется. что для отрицательного ответа на данный вопрос достаточных оснований нет, особенно если учесть положения ст. 421 ГК о свободе договора.

Несовершением действий, связанных с организацией перевозок, на самом деле является неисполнение или ненадлежащее исполнение перевозчиком самостоятельных обязательств, связанных с обеспечением сохранности груза, которые не охватываются предметом договора транспортной экспедиции – имеющего реальный характер. Содержание договора перевозки конкретного груза составляют обязанности сторон: по доставке груза в пункт назначения в установленный срок, обеспечение его сохранности в пути следования и выдача груза грузополучателю (обязанности перевозчика), а также по уплате установленной платы за перевозку груза (обязанность грузоотправителя). Неисполнение или ненадлежащее исполнение указанных обязанностей представляет собой нарушение условий договора перевозки груза, которое влечет применение ответственности.

Хотелось бы отметить, что круг нарушений обязательств по перевозке и применяемых за эти нарушения мер ответственности ограничен договором перевозки (транспортной экспедиции), транспортными уставами и кодексами, а также главами 40, 41 ГК РФ, содержащими правила, регулирующие правоотношения, связанные с перевозкой грузов.