Таким образом, уведомление должника при уступке права требования и согласие кредитора при переводе долга не делают их сторонами договоров, на основе которых совершается перемена лиц в обязательстве. Обязательства неизменяющихся сторон не изменяются.

Если же произойдет реальное изменение обязательств, то речь может идти только о новации. Согласно ст. 414 ГК РФ обязательство прекращается соглашением сторон о замене первоначального обязательства, существовавшего между ними, другим обязательством между теми же лицами, предусматривающим иной предмет или способ исполнения (новация). Новация предусматривает сохранение субъектного состава в изменяющемся обязательстве, тогда как перемена лиц в обязательстве сохраняет само обязательство, изменяя субъектный состав.

Цессия не изменяет обязательств должника, перевод долга не изменяет прав кредитора. Принятие уведомления, дача согласия не носят характер сделки. Так как сделками, согласно ст. 153 ГК РФ признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей, а здесь этого не происходит. Таким образом, неизменяющиеся стороны не участвуют в сделках, связанных с переменой лиц в обязательстве, так как они не совершают действий, которые могут квалифицироваться как сделки. В связи, с вышесказанным можно согласиться с предположением Г.Ф. Шершневича, о том, что к изменению кредитора (верителя) способны все обязательства, что должнику безразлично, кому произвести то действие, которое он должен исполнить.[6]

Огромное практическое значение в вопросе о том, можно ли говорить о перемене лиц в обязательстве, когда кредитор передает лишь часть своих прав, а так же ряд других вопросов, имеет правильное определение сущности института перемены лиц в обязательстве. Для более глубокого исследования данной проблемы, представляется необходимым сравнить такие институты в гражданском праве как «Участие в обязательстве третьих лиц» и рассматриваемый нами институт «Перемены лиц в обязательстве». Известно, что в зависимости от участия третьих лиц обязательства разделены на виды: обязательства в пользу третьих лиц, обязательства, исполняемые третьему лицу, обязательства, исполняемые третьим лицом. Однако, ни одна из перечисленных конструкций не означает замену стороны (кредитора) в обязательстве, поскольку в первом случае – если третье лицо откажется от права предоставленного ему по договору, кредитор сам может воспользоваться этим правом, во втором случае – третье лицо не приобретает в отношении должника каких-либо прав требований, поскольку получает исполнение по прямому указанию кредитора, и в третьем случае – возложение исполнения на третье лицо так же не приводит к замене должника, поскольку третье лицо осуществляет лишь фактические действия по передаче имущества и уплате денег, но не становиться обязанным по отношению к кредитору. Согласно ст. 403 ГК РФ, за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства третьими лицами, на которых было возложено исполнение, отвечает должник, если законом прямо не установлено, что ответственность несет третье лицо, являющимся непосредственным исполнителем. Итак, участие третьих лиц не приводит к перемене лиц в обязательстве, то есть к замене должника или кредитора, если это прямо не предусмотрено законом или договором. В период действия обязательства существует возможность замены участвующих в нем лиц при сохранении самого обязательства, поскольку основой обязательства является имущественный интерес сторон, а не личные отношения.

Таким образом, институт перемены лиц в обязательстве призван (и в этом ее правовая природа) обеспечить хозяйствующим субъектам более оперативно производить взаиморасчеты, тем самым, ускоряя гражданский оборот, а не использовать данный институт в криминальных целях. Перемена лиц в обязательстве предполагает безусловную замену лица, когда кредитор (должник) выбывает из обязательства, а принадлежащее ему право (обязанность) передается другому лицу, в смысл понятий «право» и «обязанность» следует вкладывать всю совокупность правомочий, имеющихся у субъекта (кредитора или должника) в наличии на момент перехода. Здесь же необходимо отметить, что (в соответствии со ст. 384 ГК) право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, что включает в себя права на неполученные проценты, а так же другие, связанные с требованием права. Поскольку уступка требования оформляет замену стороны в обязательстве, кредитор не может передать новому кредитору лишь часть своих прав, так в этом случае первоначальный кредитор сохраняет за собой некоторые права и остается стороной в обязательстве.[7] Так как всю совокупность ряда встречных права и обязанностей сторон (продавца и покупателя, арендатора и арендодателя, заказчика и подрядчика и т. п.) следует рассматривать как одно правое отношение, составляющее содержание обязательственного правоотношение. При изменении существенного условия договора, как с согласия контрагента, так без него, можно вести речь о внутреннем изменении, которое происходит в рамках первоначального договорного правоотношения. Тогда как перемена лиц в обязательстве предполагает ситуацию, когда обязательственное правоотношение, основанное на договоре, сохраняется в первоначальном виде, но меняются его стороны. Это значит, что происходит лишь внешнее изменение договора (обязательства).

Данное утверждение подвергается обширной критике, как с теоретической, так и с практической стороны, мы попытаемся в последующих параграфах на основе примеров судебно-арбитражной практики и анализа мнений различных ученых обосновать необходимость признания такого подхода как единственно верного.

1.2. История возникновения данного института в законодательстве России

Потребность в создании такого института как перемена лиц в обязательстве возникла еще в Древнем Риме, когда с развитием товарного и денежного оборота римское право стало допускать возможность перемены лиц в отдельных обязательствах. До этого вопрос о том, что же происходит с правоотношением при прекращении или изменении юридического качества его участников, решался по средствам применения конструкции универсального правопреемства, то есть - приобретения целиком всех прав и обязанностей, ранее принадлежащих другому лицу. Однако данный институт применялся к правам вещным.

Древнеримское право рассматривало обязательственное отношение как чисто личное, связывающее конкретных лиц, и, поэтому рассматривало изменение лиц в обязательстве как изменение самого обязательства. Замена одной из сторон рассматривалась как разновидность новации, в силу которой обязательство между прежними участниками прекращалось, возникая между новыми участниками (делегация). Неудобство такого подхода состояло в том, что, требовалось согласие должника, а, кроме того, с прекращением прежнего обязательства прекращались обеспечивающие его обязательства (поручительства, залоги и т.д.)