С введением в действие нового ГК РФ ситуация изменилась. Как следует из содержания ст. 387, 365 и 965, законодатель придерживается другой точки зрения на юридическую природу оснований приобретения поручителем, залогодателем, страховщиком вышеназванных прав, а именно – распространяет на эти основания правила о переходе прав кредитора к другому лицу, которые в соответствии со ст. 382 ГК РФ не применяются к регрессным требованиям. Иначе говоря, ГК РФ совершенно определенно устанавливает, что при исполнении своей обязанности поручителем, страховщиком, залогодателем речь идет действительно о переходе права, то есть об отчуждении права от одного лица в пользу другого, а не о прекращении одного и возникновении иного права.[48]

Однако после получения платежа от поручителя кредитор считается удовлетворенным, а обязательство (возникшее, например, из договора займа) прекращенным, при этом речь действительно идет о прекращении одного обязательства и возникновении нового. Так происходит когда поручитель производит платеж кредитору до наступления срока возврата, предусмотренного договором. Если же срок возврата наступил, а платеж не производиться, в этом случае кредитор обращается с требованием к должнику и поручителю, предположим, что требования поручитель признал обоснованными и уплатил в пользу кредитора сумму долга и причитающиеся проценты. В данном случае, несмотря на получение платежа во исполнение обязательства и полного удовлетворения требований кредитора, обязательство продолжает существовать. Видимо, именно для подобных ситуаций законом предусмотрен переход прав кредитора к поручителю, в соответствии со ст. 365 и 387 ГК РФ, когда происходит замена активной стороны в основном обязательстве: из данных отношений выбывает кредитор, а на его место заступает поручитель.

Продолжая анализ перехода прав кредитора к поручителю, предположим, что обязательство должника предусматривало уплату повышенных процентов в случае просрочки возврата суммы займа. Может ли поручитель, исполнивший обязательство, требовать от должника уплаты повышенных процентов, предусмотренных основным обязательством? Исходя из содержания ст. 365 и 387 ГК РФ, он имеет на это право, так как стал кредитором по основному обязательству. Однако судебная практика придерживается иной точки зрения. В соответствии с ней, поскольку после удовлетворения получателем требования кредитора основное обязательство считается полностью или частично исполненным, поручитель не вправе требовать от должника уплаты процентов, определенных условиями обеспечиваемого обязательства, с момента погашения требования кредитора.[49]

Данное разъяснение позволяет утверждать, что пленумы ВС РФ и ВАС РФ исходят из невозможности перехода прав кредитора по основному обязательству к поручителю, исполнившему обязательство.

Мнения ученых, вопреки законодательному признанию, на природу права, приобретаемого поручителем, залогодателем, страховщиком при исполнении обязательства, возникающего из соответствующего правоотношения (залога, поручительства, страхования), также неоднозначны.

По мнению В.В. Витрянского, поручитель, исполнивший свое обязательство, то есть понесший ответственность за должника, нарушившего обязательство, наделяется правом обратного требования к должнику. В этом случаи к поручителю переходят права кредитора по основному обязательству, а так же права кредитора как залогодержателя (в том числе и в отношении третьего лица, выступившего в роли залогодателя).[50]

В.А. Белов полагает, что поручитель, исполнивший обязательство, вовсе не заступает на место кредитора, а приобретает регрессное требование к должнику; становится кредитором по регрессному обязательству.[51] Однако право регресса, по мнению названного автора, возникает у поручителя в результате исполнения им своих обязанностей по договору поручительства. Поскольку прекратились только отношения поручительства, то необходимо решить, что же происходит с основным обязательством должника? В.А. Белов приходит к выводу о том, что получается нечто вроде новации: назвав договор договором поручительства и сославшись на него в основном договоре, стороны тем самым согласились, что основное обязательство может прекратиться по причине возникновения обязательства регрессного. Источником же регрессного обязательства является прекращение правоотношений поручительства их исполнением. Таким образом, основное обязательство новируется в обязательство регрессное (именно об этом, правда, в очень неудачной формулировке, идет речь в ст. 365 ГК РФ), причем регрессное обязательство появляется в результате прекращения поручительства.[52]

Я. М. Каганцов в одной из своих статей, критикуя позицию В.А. Белова, обращает внимание на следующее: «… из рассуждений В.А. Белова получается, что никакого самостоятельного соглашения о новации не требуется. В силу чего же дополнительные обязательства продолжают существовать? Стороны могут заключить основной договор без соблюдения письменной формы. Как быть в этой ситуации с дополнительными обязательствами (правами, обеспечивающими основное обязательство)? К сожалению, у В.А. Белова нет ответа на данные вопросы. Вряд ли можно согласиться с предположением того же автора о новации основного обязательства в регрессное. Кроме того, новировать можно только существующее обязательство, однако после удовлетворения поручителем требований кредитора основное обязательство считается исполненным (полностью или частично). Следовательно, при всем желании новировать уже нечего».[53]

Комментируя высказанные точки зрения, напрашивается вывод о том, что право обратного требования у поручителя возникает из договора поручительства, заключенного между кредитором и его поручителем, а права обеспечивающие основное обязательство, в котором поручитель не участвовал, переходят к нему от кредитора основного обязательства. В этом и заключается основной смысл правила, содержащегося ст. 387 ГК РФ. Правило перехода прав кредитора было предусмотрено законодателем, чтобы обеспечить поручителю, исполнившему обязательство, наибольшую вероятность получения соответствующего возмещения от должника. Однако возможность осуществления поручителем права обратного требования не зависит от того, были ли переданы ему кредитором какие-либо права. Кроме этого, признание процесса перехода права как отчуждение права от одного лица в пользу другого, повлекло для кредитора-поручителя (страховщика, залогодержателя) практические последствия дисциплинирующего характера. Перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления (ст. 201 ГК РФ) в отличие от регрессных обязательств, по которым течение срока исковой давности начинается только с момента исполнения основного обязательства (п. 3 ст. 200 ГК РФ). Поэтому промедление в удовлетворении требования кредитора по договору поручительства или залога не входит в интересы самого поручительства или залогодателя. Следует отметить, что применительно к поручительству законодательство устанавливает дисциплинирующие правила и для первоначального кредитора - в виде пресекательных сроков для предъявления требования кредитора к поручителю (п. 4 ст. 367 ГК РФ). Кроме того, в отличие от кредитора-регредиента, правопреемник не свободен от возражений должника, который имел против первоначального кредитора (ст. 386 ГК РФ).