Активно стала проявляться тенденция образования российских политических партий посредством раскола организации бывших единомышленников и со­ратников, характерная для многих вновь образованных полити­ческих партий в конце 80-х — начале 90-х гг. Она была вызвана как объективными причинами: размытостью социальной базы создавае­мых партий, стремлением четче определить свои программные и орга­низационные принципы деятельности, так и субъективными мотива­ми: имели место попытки удовлетворить невостребованные полити­ческие амбиции новоявленными лидерами.

Партия Жириновского была создана как оппозиционная офици­альным властям в конце 1989 г. За первые два года ее трижды прове­ряли правоохранительные органы, дважды запрещали. Однако партия продолжала существовать, более того, продолжала множить своих сторонников. Ее лидер баллотировался на первых выборах во время избрания Президента России и получил поддержку более 6 % росси­ян. Тогда в мае-июне 1991 г., как и на декабрьских 1993 г. выборах в Государственную Думу, ЛДПР достигла значительного успеха, кото­рый все средства массовой информации связывали с так называемым «феноменом» Жириновского. Одни объясняли победу «особым маг­нетизмом этой выдающейся личности», другие обвиняли Жириновского в сотрудничестве с КГБ, в пропаганде идей коммунофашизма и т. д. Действительно, с одной стороны, на политическом небосклоне России появилась неординарная личность: два высших образования, знание четырех иностранных языков, обладание ораторским искусст­вом и образным мышлением, организаторские способности. С дру­гой стороны, перед россиянами предстал лидер, практически сразу заработавший имидж «несерьезного, а потому и опасного скандалис­та».

Как и многие другие российские партии, ЛДПР представляла собой аморфную массу индивидов с оборванными этнокультурными и социальными связя­ми. Серьезной трансформации в условиях рушившихся экономичес­кой и социально-политической систем общества были подвержены и другие социальные слои. Эту маргинализацию социальной структу­ры и учитывал Жириновский, делая ставку на «свой» маргинализированный электорат. Раньше других Жириновский почувствовал, что большинство дезориентированных россиян ждет от новых политиков не разруше­ния российской государственности в угоду монетаристским рецептам модернизации страны, а ее укрепления для обеспечения безопасности и социальной защищенности большинства населения. Сформулиро­вав соответствующие лозунги, направленные на сохранение и преумножение традиций российской государственности в ходе либерально­го реформирования России, Жириновский смог сплотить вокруг себя не только соратников по партии, одержав победу над другими пре­тендентами на руководящую роль в ЛДПР, но и объединить под ло­зунгами партии простых избирателей.

В конце 1989 — 1990 гг., помимо уже перечисленных партийных объединений, были созданы Демократи­ческая партия (ноябрь 1989 г.), Крестьянская партия России (сен­тябрь 1990 г.), Республиканская партия Российской Федерации (но­ябрь 1990 г.), Партия свободного труда (декабрь 1990 г.) и ряд дру­гих оппозиционных по отношению к КПСС политических партий. Всех их объединяло, во-первых, стремление создать в России обще­ство, основанное на отечественных и западных либеральных тради­циях, т. е. общество с развитой системой частного предпринима­тельства, многопартийной политической системой, признающее при­оритеты прав личности по отношению к правам социальных групп или государства в целом. Во-вторых, большинство либеральных партий свою основную социальную базу видели в так называемом среднем сословии или третьем классе. В начале 90-х гг. этот новый социальный слой находился в стадии формирования за счет пред­ставителей иных социальных страт, с которыми в силу различных причин им приходилось расстаться. Учитывая это, а также тот факт, что в рамках нового социального слоя еще отсутствовала собствен­ная субкультура, общие статусные и профессиональные характерис­тики, можно предположить, что данная социальная база, на кото­рую уповали либералы, представляла в российском обществе нача­ла 90-х гг. маргинализированные слои населения. Этот факт во мно­гом объясняет надежды либералов на чудеса рыночной экономики, которые они связывали не с длительным процессом становления рыночных структур на протяжении жизни нескольких поколений, а с немедленным вхождением в рыночную цивилизацию. При этом еще до того, как вопросы методов создания рыночной экономики были поставлены в практическую плоскость, у либералов уже наме­тились существенные различия в их определении.

Условно (в конце 80-х — начале 90-х гг.) либеральные партии и движения можно было разделить на классических либералов западного толка, либерал-ап­паратчиков и либерал-популистов.

Либерал-популисты (ЛДПР, ДС, НПР и др.) призывали к «мир­ной революции снизу», включая в отдельных случаях в свой арсенал борьбы акты гражданского неповиновения, забастовки, создание па­раллельных структур власти. Они убеждали своих сторонников, что только решительный демонтаж старой общественной системы и энер­гичное создание нового демократического общества способно создать достойные для человека условия жизни и решить назревшие пробле­мы развития страны.

«Классические либералы западного толка» (РПРФ, ПЭС, ПСТ и др.) также делали ставку на либерально-демократические ценности, но ориентируясь, в основном, на городскую научно-техническую и производственную интеллигенцию, высококвалифицированных рабо­чих, они рассчитьшали создать рыночную экономику путем немед­ленного превращения всех граждан России в полноправных собствен­ников посредством перераспределения госсобственности.

«Либерал-аппаратчики» (РДДР, РДПП, «Обновление» и др.) пред­лагали действовать в духе либеральной парадигмы XIX в. — «рево­люции сверху». Представители этого направления функционировали преимущественно во властных структурах. По их мнению, система рыночной экономики могла быть воссоздана только по плану, благо­даря государственной политике.

Таким образом, имея единую направленность в программах ли­беральных преобразований в России, перечисленные партии пред­усматривали различные пути их реализации.

Другой общей линией в программных установках либералов был антикоммунизм, который, определяя их мировоззренческо-философские позиции, воплощался в антитоталитарных лозунгах, в том числе по отношению к правящей КПСС (от требования «отстранить КПСС от власти» до запрещения и суда над нею).

История возникновения левых партий, так же как и либераль­ных, была тесно связана с оформлением оппозиционных сил, в пер­вую очередь в самой КПСС. Так, образованию партий крайне левого толка непосредственно предшествовали процессы идейного, а затем и организационного размежевания членов КПСС, которая в конце 80-х гг. объединяла в рамках, казалось бы, общей доктрины людей неоднозначных политических взглядов и настроений.

Сначала в КПСС появились внеуставные организации, так назы­ваемые партийные клубы, в рамках которых и происходила конкре­тизация политико-идеологических позиций многих членов правящей партии. Затем в ходе предсъездовской партийной дискуссии эти клу­бы выдвинули собственные платформы к XXVIII съезду КПСС, что способствовало дальнейшей дифференциации различных политичес­ких направлений. И наконец, на базе консервативно-сталинского крыла в КПСС организационно оформились две партийные структуры, объя­вившие себя самостоятельными, но в составе КПСС. Это были Мар­ксистская рабочая партия — партия диктатуры пролетариата (МРП-ПДП, март 1990 г., Москва) и Российская коммунистическая партия (РКП, апрель 1990 г., Ленинград).