Посредине фасада на картине была изображена открытая дверь храма, от куда разорвав свои цепи выходил гнев с повязкой на глазах, с мечем и факелом в руках; слева ему отворяли дверь богиня раздора, с волосами – змеями, ей помогает Тизефон со змеями в руках, он опрокидывает ногой сосуд полный крови, а выше парит кровожадная гарпия. Справа богиня Мира с кадуцеем закрывает другую створку двери. У ее ног забытый всеми Рок изобилия. Богиня Мира умоляюще смотрит на зрителя, то есть на Фердинанда, ожидая от него помощи. Так же ей помогает инфанта Изабелла и благочестия. Религия под покрывалом близ алтаря и выше амур с факелом любви. Слева между колон портика – сцена ужасов войны; жестокосердие в лице воина, выволакивающего за волосы женщину с ребенком, Чума в виде закутанного в покрывало скелета с серпом и Голод – бледное, высохшее существо с тяжело дышащим полуоткрытым ртом и змеиным хвостом19. На углу две женские полуфигуры служили кариатидами, поддерживая архитров. Это были Ссора и Раздор – худые и готовые к отпору, они злобно косились на друг друга. Над ними извивался клубок змей, а с корниза свисала медаль на которой с двух сторон были изображены головы Ужаса и Робости. На том же карнизе, где по постройка принимает круглую форму находились опиравшиеся на локоть Бедность – в лохмотьях, босая и понурая – и Плачь – женщина в слезах, со сложенными вместе руками. Между этими двумя статуями помещалось канделябры, о основании которого были два обращенных к земле факела, которые обозначали смерть и надпись, которая гласила: «Calamitas Publica» (народное бедствие - лат). Рядом на углу карниза помещался трофей, состоявший из оружия, с черными знаменами и обрубленными головами на шестах. Правая сторона как бы по контрасту посвящена аллегориям Благочестия и Спокойствия. В правом интерколумнии были изображены блага Мира, за которыми следовали Безопасность и Спокойствие в виде двух женщин, одна из низ закутанная в покрывало сидела с моками и полосьями в курах и, отдыхая опиралась на алтарь, другая стояла опираясь на тот же алтарь правой рукой. На углу, обнимаясь, поддерживали архитров две кареатиды изображавшие Единение и Согласие, исполненные радости они с любовью смотрели друг на друга. В руках они держали ровную связку прутьев – символ единения, а над головой корзину различных плодов и фруктов. На свисавшей с карниза медали виднелись головы Доблести и Чести. Над карнизом помещались фигуры Изобилия и Плодородия; одна из которых рассыпала из рога монеты и сокровища, другая держала на коленях множество плодов и рог изобилия в правой руке. На основании стоявшего между ними конделяра помещались головы двух близнецов и два рога изобилия с надписью: «Elicitas Temporum (Счастье века) на самом углу находился трофест, состоящий из мотыг, плугов и других мирных орудий вместе с плодами, колосьями и символами благополучия, а посредине – гнездо с двумя горлицами20, символизирующее продолжение рода человеческого.

Создавая этот портик художник стремился показать, что от наместника, а в данном случае от Фердинанда зависит какие события будут происходить в Антверпене и соответственно во Фландрии. Благосостояние города зависит от того сможет ли Ферденанд «закрыть ворота храма Януса». Этой своей картиной Рубенс стремиться показать всю важность принимаемых решений в отношениях Фландрии и Нидерландов.

К сожалению, огромный талант Рубенса, руководившего созданием всей системы декоративного убранства города, был воплощен на сей раз в сооружениях, рассчитанных лишь на время празднества и позже уничтоженных.

Но эта работа оказалась не столько яркой и грандиозной, что не исчезла бесследно. Не только отзывы современников, но и гравюры художника Т. ван Тюльденна, запретившего портики и арки декоративного убранства города, дают представление о замысле Рубенса.

Особенно же ценны для нас эскизы, которые собственноручно выполнил художник.

Триумфальные сооружения в Антверпене, с их актуальным содержанием и выразительной формой, явились ярким образцом монументального героического его разностороннего гения.

Еще одно произведение на мифологическую тему в котором Рубенс также как и в картине «Персии и Андрамиса» восхваляет женское тело. Похищение дочерей Левклиппа. Это одно из центральных и совершеннейших произведений в творчестве Рубенса, которое содержит, как в капли воды, все основные признаки его сложившейся манеры и вместе с тем черты дальнейшего развития. Композиция картины построена на сплетении фигур, объединенных круговым ритмом. Сложная организация композиции является, несомненно, результатом долгой работы рассудка, размышления над труднейшим расположением и взаимосвязью тем, контрастным сопоставлением масс. Вынуждаемые целью образовать круг, контуры фигуры идут в этом неуклонным движении по часовой стрелке, образуя причудливые арабеские извивов, вызывая прихотливую игру линий22. Мы видим необычные ракурсы, рассчитанные на быстрейшее прочтение сюжетной ситуации, подчиненные выражению чувств и состояний. Накал бурных эмоций сгущен благодаря предельной концентрации композиционного решения. От прежней трактовки античного сюжета в духе возвышенного, героического спокойствия, от чистых пластических задач Рубенс переходит к более совершенному толкованию темы, раскрывая импульсы человеческих страстей в их возникновения и действии, заставляя человеческое тело быть выразителем яркого эмоционального состояния. Роже де Пиль утверждал, что видел книгу, исполненную рукой Рубенса, где содержалось в числе прочего любопытнейшее исследование об основных страстях души и о человеческих поступках, как их описали поэты, вместе с изображениями их пером, срисованными с работ лучших художников. В той книге были так же битвы, бури, игры, любовные сцены, казни, смерть в различных видах и другие схожие события и проявления страстей, причем некоторые были исполнены художником с античных произведений23.

Это свидетельство лишний раз подтверждает интерес Рубенса стихии человеческих чувств, внимательным наблюдателями исследователем которых он явился. Мир раскрывается перед Рубенсом в противоборстве сил, жестоких столкновениях, драматических и трагических коллизиях. Его творчество выразило это новое понимание XVII века, исторического т общественного бытия человека. С другой стороны на смену антропоцентризму Возрождения, непоколебимой вере в гармоничное совершенство мира он выдвигает культ героическое силы дерзости самоутверждения жизненного энтузиазма и человека, сражающего за себя и свое право. В этом кипящем котле человеческих страстей и борьбы возникает понимание особой ценности жизни, существование всего живого на земле.

Два близнеца Кастор и Полидевк похищают невест Афаретидов, тоже близнецов Ида и Линкея. По преданию Полидевк являлся сыном Зевса, который даровал ему бессмертие. Кастор был смертным так как являлся сыном спартанского царя, супруга Леды Тиндарея. Кастор был прекрасным укротителем коней, а Полидевку не было равных в кулачном бою. Похищение невест Фебу и Гилаиру, дочерей Левкиппа, который был братом Тиндарея правителем Мессении, дорого обошлось Диоскурам. В битве с Афаретидами погибает кастор, также погибают Линкей , которого убил Полидевк и Ид, который был испепелен молнией Зевса. Полидевк очень любил своего брата, и не желая его пережить, он попросил Зевса послать ему смерть. Зевс же позволил ему половину своего бессмертия отдать брату и с тех пор Диоскуры день проводили в подземном царстве, день на Олимпе. По некоторым преданиям, Зевс в награду за братскую любовь Диоскуров сделал их созвездием близнецов. Культ Диоскуров был очень распространен. Их чтили как покровителей воинов и моряков, защитников государства. Имена Диоскуров стали синонимами братской неразлучной дружбы.