Кухня была единственной комнатой в доме, где не требовался дополнительный источник тепла. Большая часть прислуги спала под кухонным столом, согреваясь теплом очага или остывающей печи. К 1750 году приготовление пищи больше не осуществлялось на открытом огне, в новых домах для этого использовали изысканные каминные решетки из ковкой стали. Но в большинстве обычных домов готовить продолжали на открытом огне вплоть до середины XX века[62].

Камины Адама были сравнительно простыми и строгими по форме. Цвет отделки и рациональное использование скромного неоклассического орнамента заменили пышность декорировки, свойственной стилям палладианства и рококо. Крупные горельефы были заменены барельефами с мелкомасштабными мотивами, получившими распространение благодаря Стюарту, Реветту и братьям Адам. Вазы, изящные гирлянды и фигуры из античной мифологии были особенно популярны. После 1760-х годов Роберт Адам вводит в камины в качестве опор для полок фигуры кариатид[63].

Цветовая гамма

Заново открытый мир античности принес в архитектуру последней трети XVIII века новую палитру цветов, открытых среди руин Рима и Греции. Это - сиреневый, ярко голубой и зеленый, насыщенный розовый и черный, а также наиболее характерный терракотовый цвета, часто используемые в комбинации с черным для создания эффекта "этрусского стиля".

За сорок лет до времени братьев Адам мебельщики начали отказываться от темной древесины, которая ассоциировалась с XVII веком. Они выбирали более светлые тона. «Белый цвет стал основным, или белый, в сочетании с позолотой»[64].

Это был не ослепительно белый цвет, который мы знаем сегодня, а цвет, который был скорее беловатым. Даже чисто белый цвет георгианской эпохи постепенно становился желтым в результате выдержки льняного масла, использованного для связи пигментов. Яркие оттенки белого, которые используются сегодня, новшество второй половины XX века, которое было недосягаемо в георгианских интерьерах.

Гипсовые стены и потолки в XVIII веке окрашивались дешевой белой темперой, составленной из мела, замешанного на клею, то есть левкасом[65]. Но белая краска, которую применяли для внутреннего оформления, была масляной - свинцовые белила. Она отличалась большей стойкостью, нежели темпера, которая растворялась в воде и осыпалась. Приготовление свинцовых белил, служивших не только как краска, но и как основа для многочисленных масляных полотен, было опасным и грязным производством. Для получения высокотоксичного пигмента огромные листы свинца погружались в уксус. Пигмент, полученный ценою бесконечных отравлений рабочих, затем смешивался с льняным маслом для получения конечной краски, к которой часто добавляли небольшое количество скипидара для придания матового оттенка изделию, чтобы оно выглядело как настоящий камень. Матовая отделка стен была в моде в Великобритании, в то время как в Америке в оформлении интерьеров на протяжении всего XVIII века оставалась популярной глянцевая отделка[66].

Кроме белого цвета широко использовали разнообразие других более дешевых «простых» цветов, например, так называемые «каменные» цвета, серый (часто называемый свинцовым цветом), тускло коричневый, оливковый, традиционные древесные цвета, такие как дуб, орех или шоколад, обычно используемый для окраски плинтусов или внутреннего оформления дверей. К этим «простым» цветам можно добавить те, которые были немного дороже, но все же доступны домовладельцам среднего класса: ярко-зеленый, небесно-голубой, лимонный, розовый и соломенный. Подобные краски могли дополнять более дорогие масляные, на которые цены варьировались в зависимости от трудоемкости и дороговизны получения основных пигментов. Среди дорогих голубых красок самым популярным был ультрамарин, чрезвычайно яркий голубой цвет, который получали из лазурита и смальт[67].

Не все архитекторы и декораторы последней трети XVIII века использовали неоклассицистические цвета. Они продолжали использовать комбинации ярко-зеленого, темно-желтого и серого с белым. Такие однообразные цветовые сочетания резко контрастировали с яркими неоклассическими оттенками, введенными в оформление интерьеров Робертом Адамом и его последователями. Наиболее живыми и смелыми эти цвета были в оформлении потолков особняков, выполненных по проекту Роберта Адама. Богатые сиреневые, розовые и зеленые оттенки соперничали с панелями в стиле гризайль, гипсовыми камеями или медальонами, расписанными классическими сценами Кауфман или Дзукки. Дизайнеры и декораторы эпохи Адама использовали достоинства богатых живых оттенков.

Как заметил выдающийся историк архитектуры Говард Колвин: «…изобретательная и богатая планировка обеспечила развитие разнообразных и интересных форм и заменила простые прямоугольные комнаты ранней георгианской архитектуры. Стены. Потолки, камины, ковры и мебель, даже такие детали как круглые дверные ручки и подсвечники, были задуманы как часть элегантного разнообразного и высокоутонченного декоративного замысла»[68].

2.2. Интерьеры Роберта Адама как воплощение идей английского неоклассицизма

«В предисловии к «Архитектурным творениям Роберта и Джеймса Адама» (1773-1779) братья утверждают, что в Англии они совершили переворот «во всей системе изящного и полезного искусства архитектуры»[69] - и это не преувеличение. Вместо крупных масс с отдельными акцентами в виде дверного проема, плафона или камина братья Адам создают интерьер из плоских поверхностей, «затянутых» единообразным орнаментом, поэтому они предпочитают плоский потолок без кессонов, как мы уже писали выше. Этот подход хорошо согласовывался с задачей, встававшей перед Адамом, - вписать интерьер в уже сложившийся ансамбль. Так были созданы три его важнейшие творения, в которых с наибольшей полнотой проявился его талант - Сайон-хауз, Кедлстон-холл и Остерли-парк. В этих интерьерах, создававшихся в 1760-е годы (одновременно с Кенвуд-хаузом, Хэрвуд-хаузем, Салтрем-хаузем и др.), Адам освободился от нерешительности и некоторой тяжеловесности стиля своих ранних работ, как, например, в Хэрленде (1759). В этих ансамблях он выполнил блестящие интерьеры в своем специфическом стиле, основанном на гротеске, в излюбленной гамме (бледно-зеленый, голубой или розовый фон с включением небольших живописных панно), но здесь были и комнаты, решенные совсем по-другому.

Сайон–хауз

Сайон–хауз – один из первых и самых роскошных домов Роберта Адама, содержащего неоклассические интерьеры и прекрасные образцы мебели, выполненные по чертежам архитектора. «Дом был построен после 1761 года для первого герцога Нортамберленда, закадычного друга Георга III, которого Адам льстиво называл человеком обширных знаний и изящного вкуса»[70], - пишет доктор искусствоведения Стивен Париссен. К числу наиболее известных интерьеров относится Аванзал в Сайон–хаузе. Поражает его монументальный декор и колонны искусственного мрамора. Высоко ценимое Адамом впечатление движения (как он писал «подъем и спад, устремленность вперед и отход назад, сообщающие композиции живописность»[71]) наглядно ощущается в Сайон-хаузе, где из вестибюля с воздушным, «ренессансным» декором, окрашенным в серо-белые тона, мы попадаем в Аванзал, решенный в интенсивной гамме; а оттуда – в сдержанную по цвету столовую; пышную, обтянутую шелком гостиную и, наконец, - в длинную галерею с тщательно проработанным декором.