Структурно-демографические социальные ограничения выполняют многообразные функции регулирования социально-стратификационной и демографической структуры общества. Эти ограничения регулируют изменения социального статуса личности, во многом определяют её классовую, стратовую, профессиональную принадлежность. Человек, принадлежащий к той или иной социальной группе, ограничен социальными условиями, в которые поставлена эта группа. Например, безработица является структурно-демографическим социальным ограничением, так как безработный в известной мере ограничен в возможностях своей социальной самореализации; демографический компонент социальной ограниченности проявляется здесь в том, что безработными чаще становятся не только люди тех или иных профессий, но и определённых возрастов и пола. В обществе, где безработицы нет, нет и соответствующих этому социальному статусу социальных ограничений. Так как социально-демографическая структура в разных обществах различна, то и конкретные узкие функции отдельных, частных структурных социальных единиц (сословий, классов) должны различаться. В соответствии с этими частными функциями существуют и свои конкретные социальные ограничения, специфические и уникальные для каждого сословия, касты, варны, страты, класса, возраста, профессии и т. п. Эта спецификация социальных ограничений ещё более возрастает при переходе от группового к индивидуальному уровню, на котором индивидуальные социальные ограничения отличаются ещё большим разнообразием, что верно также и в отношении их функций. Чтобы не вдаваться в излишнюю детализацию, разберём некоторые общие регулирующие функции структурно-демографических социальных ограничений в их конкретизации.

Одной из таких функций структурно-демографических социальных ограничений является регулирование социальной мобильности (См. 69, 261). П.А. Сорокин выделял индивидуальную, групповую, горизонтальную (территориальную, профессиональную, политическую) и вертикальную (восходящую и нисходящую) мобильности (373). Ученый сомневался в существовании обществ, где бы полностью отсутствовала горизонтальная и вертикальная мобильность в экономической, политической и профессиональной формах. Однако «никогда не существовал общества, в котором вертикальная социальная мобильность была бы абсолютно свободной, а переход из одного социального слоя в другой осуществлялся бы безо всякого сопротивления…» (373, с.379). Функцию сопротивления этим перемещениям и выполняют структурно-демографические социальные ограничения, которые препятствуют свободному поселению в любом месте, занятию тех или иных должностей и т.п. В позитивной варианте эти социальные ограничения выполняют функцию сохранения социальной стратификации как важнейшей части социальной организации, без которой общество существовать не может. В негативном случае эти социальные ограничения реализуют функцию социального подавления индивидов и групп, препятствуя им занять то положение, которое наиболее соответствует их способностям и желаниям. В результате этого возникают группы людей, недовольных своим положением и плохо делающих своё дело (или не делающего вообще ничего, ничего полезного). По мнению П.А. Сорокина ослабление социальной мобильности имеет место в стареющем социальном организме, а усиление закрытости каких-либо социальных рангов и слоев – свидетельством падения их значения и упадка данного общества в целом. Подобные тенденции наблюдаются и в современной России, в частности, в сфере образования, находя своё выражение в росте сроков обучения, его коммерциализации и т.п.; аналогичные процессы происходят и в сфере науки.

Еще одной функцией структурно-демографических социальных ограничений является формирование социально-управленческой элиты. В зависимости от характера установленных на пути в элиту социальных ограничений формируется качество и особенности этой элиты. Так для индийских брахманов был характерен высший уровень интеллектуальных и нравственных качеств, а для современных элит, по П.А. Сорокину, характерно сочетание хорошего интеллекта и безнравственности, поэтому среди её представителей широко распространены жадность, коррупция, демагогия, цинизм, сексуальная распущенность (Б. Клинтон) и прочие пороки. Это является наглядным подтверждением несовершенства существующей в современных обществах системы социальных ограничений.

Еще одной функцией этих социальных ограничений является регулирование количественного и качественного состава населения. Например, в Китае, Индии и ряде других стран чрезмерный рост населения ограничивает возможности социальной самореализации и потенциально ухудшает условия жизни для большинства. В большинстве регионов пост советской России складывается обратная ситуация, когда из-за вымирания населения возрастают социальные ограничения для оставшихся жителей страны. Для изменения демографической структуры населения в качественном и количественном аспектах в Китае была введена система экономических и правовых ограничений. «Китай единственная сегодня страна в мире, если не считать Сингапура, где официально введено евгеническое законодательство» (37, с.5), - писал А. де Бенуа. Меры по ограничению рождаемости в Китае, наряду с мерами по улучшению качества населения призваны изменить его социально-демографическую структуру, а, следовательно, и связанные с ней социальные ограничения.

Сама социально-классовая и профессиональная структура взаимосвязана с демографической и выполняет функцию её регулирования, а демографическая структура регулирует в свою очередь стратово-профессиональную, так как люди определенных возрастов оказываются в массе мало способными к той или иной профессиональной деятельности.

Эти ограничения выполняют детерминационно-регулятивные функции в отношении поведения личностей и групп и выбора ими своей жизненной стратегии. Эти социальные ограничения во многом определяют характер социального отбора и правила социального тестирования для занятия тех или иных социальных мест: так, при избытке тех или иных специалистов эти правила обычно ужесточаются, а при недостатке смягчаются. Они выполняют функции структурирования, упорядочивания, иерархизации в обществе, препятствуют его превращению в однородную массу, пребывающую в состоянии социального хаоса.

В соответствии с диалектикой ограничений и свобод структурно-демографические социальные ограничения, замыкая личность или группу в рамки социальных структур, дают им возможность самореализации в соответствии с возможностями этих структур, но в то же время лишают возможностей реализовать потенциалы, свойственные другим структурам. Если же человек или группа не желают использовать данные им в обществе возможности, то его структура приобретает для них отчуждённый и негативно-ограничительный характер. В последнем случае вся система социальных ограничений может быть представлена как паутина или сеть, наброшенная на индивида или группу. В принципе, эта ситуация так или иначе имеет место всегда, хотя не всегда осознаётся. Чтобы этого осознания не произошло и не возникло стремления к избавлению от этой сети, главной функцией всей системы социальных ограничений становится формирование социально ограниченной личности, для которой внешняя социальная ограниченность стала бы внутренней, овнутрилась.