Основная черта «критической философии» Канта — прими­рение материализма с идеализмом — агностицизм. «Когда Кант допускает, что нашим пред­ставлениям соответствует нечто вне нас, какая-то вещь в се­бе, — то тут Кант материалист. Когда он объявляет эту вещь в себе непознаваемой, трансцендентной, потусторонней,— Кант выступает как идеалист».

Учение Канта о непознаваемости «вещей в себе» носит иде­алистический характер потому, что «вещи в себе» оказываются, в конечном счете, у Канта трансцендентными, поту­сторонними, существующими вне времени и пространства. Время же и пространство, количество, качество, причинность и все другие объективно существующие связи и отношения рассматриваются Кантом как субъективные, существующие благодаря сознанию.

2.4. Учение Канта «о знании»

Учение Канта о знании опирается на его теорию суждения. По Канту, знание всегда выражается в форме суждения, в ко­тором мыслится какое-то отношение или связь между двумя понятиями — субъектами и предикатами суждения. Сущест­вует два вида этой связи. В одних суждениях предикат не дает нового знания о предмете сравнительно с тем знанием, которое уже мыслится в субъекте. Такие суждения Кант назы­вает аналитическими. Пример аналитического -суждения: «все тела имеют протяжение». В этом суждении предикат — поня­тие «имеют протяжение» — не дает никакого нового знания сравнительно с тем знанием, которое имеется в понятии «тела» — в субъекте суждения. Рассматривая понятие «тело», мы находим среди прочих его признаков признак «имеет про­тяжение». Признак этот логически выводится из субъекта — из понятия о теле.

Но есть суждения, в которых связь между субъектом и пре­дикатом нельзя получить посредством простого анализа поня­тия субъекта. В них предикат не выводится из субъекта, а соединяется с субъектом. Такие суждения Кант называет син­тетическими. Пример синтетического суждения: «некоторые тела тяжелы». Понятие о теле не заключает в себе необхо­димо признак тяжести, он соединяется в мысли с понятием о теле, и это соединение — синтез.

В свою очередь синтетические суждения Кант делит на два класса. В одном из них связь предиката с субъектом мыслится потому, что связь эта обнаруживается в опыте. Таково, напри­мер, суждение «некоторые лебеди черны». Такие синтетические суждения Кант называет апостериорными.

Другой класс составляют синтетические суждения, в кото­рых связь между предикатом и субъектом будто бы не может основываться на опыте. Она мыслится как связь, предшест­вующая опыту и независящая от него. Такие синтетические суждения Кант называет априорными, например: «все, что случается, имеет причину». Суждение это, по Канту, априор­ное, так как мыслимая в нем связь между его субъектом я предикатом не может основываться на опыте: в суждении го­ворится обо всем, что случается, но из опыта нам может быть известна лишь часть того, что случается.

Ввиду значения, какое Кант приписывает априорным син­тетическим суждениям, основной для Канта .вопрос об источ­никах знания, о видах знания и о его границах формулируется как вопрос о возможности априорных синтетических суждений в каждом из видов знания. Так как Канта интересует главным образом три вида знания — математика, теоретическое естест­вознание и «метафизика» (умозрительное познание всего су­щего), то вопрос об априорных синтетических суждениях Кант ставит в троякой форме: 1) как возможны такие суждения в математике; 2) как возможны они в теоретическом естествознании и 3) возможны ли они в «метафизике».

Решение этих трех вопросов Кант связывает с исследова­нием трех основных способностей познания: 1) чувственности, 2) рассудка и 3) разума. Чувственность — способность ощу­щений, рассудок — способность понятий и суждений, разум— способность умозаключений, доходящих до «идей». «Идеи» — понятия о безусловном единстве всех обусловленных явлений.

2.5. Учение о формах чувственного познания

Вопрос о возможности априорных синтетических суждений в математике Кант рассматривает в учении о формах чувственного познания. По Канту, элементы

математического знания — не понятия, а наглядные представ­ления, или чувственные созерцания (чувственные «интуиции»). В суждениях математики синтез субъекта с предикатом осно­вывается либо на чувственном созерцании пространства (в геометрии), либо на чувственном созерцании времени (в ариф­метике). Пространство — априорная форма внешнего чувст­венного созерцания. Именно априорность и сообщает, по Канту, созерцаниям пространства их безусловную всеобщность и необходимость.

И точно так же, по Канту, время — априорная форма внутреннего чувственного созерцания. Априорность сообщает и со­зерцаниям времени их безусловную всеобщность и необходи­мость.

Это учение о пространстве и времени как об априорных формах чувственного созерцания есть субъективный идеализм. У Канта пространство и время перестают быть формами суще­ствования самих вещей. Они становятся априорными формами нашей чувственности.

Априорные синтетические суждения в математике возмож­ны, по Канту, потому, что в основе всех положений математики лежат априорные формы нашей чувственности — пространство и время. Безусловная всеобщность и необходимость истин в математике относится не к самим вещам, она имеет значимость только для нашего ума, со свойственной ему априорностью форм чувственного созерцания. Для ума, организованного

иначе, чем наш, истины математики не были бы непреложными.

2.6.Учение Канта об априорных формах рассудка.

Категории

Условием возможности априорных синтетических суждений в теоретическом естествознании являются, по Канту, категории. Это — будто бы независимые от доставляемого опытом содержания понятия рассудка, под которые рассудок подводит всякое содержание, получаемое им из наших чувственных созерцаний.

Учение Канта о категориях рассудка так же идеалистично, как его учение о формах чувственности. У Канта категории — не формы бытия, а понятия нашего рассудка. Понятия эти не есть отражение содержания, найденного в чувственном опыте, это только формы, под которые рассудок подводит доставляе­мый чувственностью материал. Будучи такими понятиями, ка­тегории априорны. Они не развиваются, между ними почти нет переходов.

Учение Канта о чувственности и о рассудке есть введение в учение о знании. По Канту, ни ощущения, ни понятия сами по себе еще не дают знания. Ощущения без понятий — «слепы», а понятия без ощущений — «пусты». Знание всегда состоит в соединении (в синтезе) ощущений с понятиями. Поэтому пе­ред Кантом возникает вопрос: каким образом разнообразие чувственных созерцаний превращается посредством априорных форм рассудка в единство. По Канту, высшее условие такого единства состоит не в материальном единстве самого предмета, а в единстве самосознания.

Единство самосознания, по Канту, предшествует возмож­ности всякого соединения чувственных созерцаний, т. е. апри­орно. Оно не зависит от конкретного содержания самих чувст­венных созерцаний и потому формально.

2.7. Учение Канта о гносеологических условиях возможности