Содержание

Введение

Глава 1. Понятие «интеллигенция» в России в конце XIX – начале ХХ вв.

Глава 2. Интеллигенция в деловой жизни Петербурга накануне I Мировой войны

2.1. Деловые круги Петербурга конца XIX – начала ХХ вв.

2.2. Интеллигенция в деловой жизни Петербурга накануне I Мировой войны

Заключение

Список использованной литературы

Введение

В отечественной историографии проблема, которая может быть обозначена как «интеллигенция и предпринимательство», остается до настоящего времени малоизученной. В ряде современных исследований констатируется участие квалифицированных специалистов, «интеллигентных» профессионалов в предпринимательской деятельности.

Однако количественные и качественные характеристики слоя «предпринимательской» интеллигенции, принимавшей активное участие в хозяйственной и общественной жизни Петербурга, далеки до полноты. Отчасти это определяется сложностями в изучении процесса разрушения сословных перегородок и формирования переходных форм социальных объединений в структуре российского общества в рассматриваемый период, а также сохраняющимся стереотипом «антибуржуазности» русской интеллигенции, сложившимся ранее в советской историографии.

Безусловно, в изучении «феномена» интеллигенции необходимо опереться на объективные социально-экономические процессы, которые имели место в дореволюционный период. Соответственно, требуют осторожных оценок по данной проблеме эмоциональные, зачастую субъективные мнения как представителей самой интеллигенции, так и представителей власти. Иначе говоря, возникает необходимость более глубоких исследований деятельности тех или иных групп интеллигенции применительно к различным сферам общественной жизни, в том числе к сфере предпринимательства.

Данный подход открывает для историков интереснейший «пласт» исследований, связанный с формированием и эволюцией слоя «деловой» интеллигенции, определением ее места и роли в структуре российского и, в частности, петербургского предпринимательства.

Особый интерес для данной проблематики представляет рубеж XIX-XX вв. Именно в этот период происходило стремительное структурное обновление капиталистического предпринимательства России. С принятием в 1898 г. Закона о государственном промысловом налоге, открывшим возможность (вне зависимости от сословной принадлежности) заниматься торговлей и промьшленностью без обязательной записи в гильдейское купечество, а также с имевшими место в этот период изменениями в акционерном законодательстве, были созданы благоприятные условия для занятия предпринимательской деятельности в стране. В это время меняется деловой облик Петербурга — крупнейшего хозяйственного и финансового центра страны, « .в промышленное предпринимательство, владение акциями, биржевые операции втягивались представители различных слоев населения, в том числе дворянства, технической, научной и творческой интеллигенции, госслужащих, офицерства .»[1].

Подобное активное вовлечение в сферу предпринимательства представителей интеллигенции было, безусловно, следствием развития самого капиталистического производства, которое усложнялось и поднималось на новый уровень в условиях технической и технологической модернизации России в 1890-е гг. При этом возникала острая нужда в квалифицированных специалистах, «интеллигентных» профессионалах, способных решать сложные хозяйственные задачи, предлагать нестандартные технические, а также творческие подходы в новых экономических условиях. «Мы не наследственные профессионалы-промышленники, а представители разных слоев русской интеллигенции, может быть одними из первых . нашли пафос в хозяйственном созидательном труде», — писал один из инженеров в начале прошлого века, расценивая это «служение» на ниве предпринимательства как новую миссию «образованного слоя» в России .

Глава 1. Понятие «интеллигенция» в России в конце XIX – начале ХХ вв.

Делая обзор литературы, выпущенной на рубеже XXI и ХХ вв и посвященной интеллигенции, можно составить целую библиотеку. Это пестрое собрание книг весьма разнообразно и по своему качеству, и по отношению к предмету описания. Некоторые историки считают русскую интеллигенцию жертвой большевистской революции. Другие исследователи саму эту революцию рассматривают как утопический интеллигентский эксперимент. Одни авторы рисуют идеализированный и романтический портрет «прекрасного класса» — «специфически русской, высоконравственной, бескорыстной и жертвенной интеллигенции», другие же довольствуются злой карикатурой на «класс сумасшедших полуевропейцев», повинных в многочисленных бедствиях своей страны.[2] Противоположность, полярность оценок обусловлена не только пристрастиями, симпатиями и антипатиями авторов, но и различными толкованиями термина «интеллигенция».

Уже к началу XX века данное понятие широко использовалось для самоидентификации. Так, в 1900 г. в связи с 40-летием литературной деятельности Н. К. Михайловского ему было направлено до 520 приветствий, этот праздник превратился в настоящий смотр сил русской интеллигенции. Во многих поздравлениях звучал один и тот же мотив: «Ваш праздник — наш праздник, праздник русской интеллигенции»[3]. Авторы многих адресов с гордостью указывали на свою принадлежность к интеллигенции, а в некоторых случаях и подписывались соответствующим образом: так, Михайловскому были направлены приветствия от «Интеллигенции города Чернигова», «Группы интеллигентов-евреев», «Интеллигенции и учащейся молодежи города Харькова».[4]

Неудивительно, что поздравления такого рода направлялись именно Михайловскому. Писатель не без оснований считался одним из «изобретателей» интеллигентской традиции, именно он наиболее ярко сформулировал гордое кредо интеллигенции. В 1881 г. он писал: « .мы — интеллигенция, потому что мы многое знаем, обо многом размышляем, по профессии занимаемся наукой, искусством, публицистикой. Слепым историческим процессом оторваны мы от народа, мы — чужие ему, как и все так называемые цивилизованные люди, но мы не враги его, ибо сердце и разум наш с ним». Роль Михайловского и народников в распространении понятия «интеллигенция» необычайно важна. Не они придумали его, но они придали ему новые значения и новый смысл, с тех пор это слово перестало быть просто нейтральным термином. Соответственно многие противники народников скептически и критически относились к данному понятию, а сами народники его защищали. Однако сам Михайловский еще в том же 1881 г. воспринимал термин «интеллигенция» как «нескладное» и «неуклюжее» слово, неудачный термин.

В том же году В. А. Гольцев, в будущем видный член сообщества «интеллигентов», писал о «неудачном» слове.[5] Герой же романа П. Д. Боборыкина «Перевал», действие которого происходит в 1880-е гг., гегельянец, «человек 40-х годов», говорит о «варварском слове». Можно с уверенностью предположить, что автор, имевший специализацию «романиста-репортера», гордившийся репутацией «фотографа» новых и важных общественных явлений, долгое время считавшийся крестным отцом термина «интеллигенция», не случайно упомянул об этом высказывании. По-видимому, оно стало «типичным»[6].