Например, при планировании эксперимента, связанного с изучением интеллекта, психологу, возможно, придется дать интеллекту операциональное определение в виде суммы баллов, полученных его испытуемыми по конкретному тесту. И это - целесообразное решение. Однако, если психолог погрузится в свои протоколы, он может забыть об абстрактной природе этого понятия и начать думать, будто интеллект - это всего лишь другое название для тех баллов, которые у него записаны в протоколах. Изначально интеллект был абстрагирован как свойство множества разных поведенческих ситуаций и не должен как-то особо зависеть от конкретного теста. Только безотлагательное требование придумать операциональное определение заставило психолога размышлять об интеллекте на таком конкретном уровне.

7) Модифицируемость

Есть еще один признак хорошего научного теоретизирования, который, однако, является не столько свойством самих по себе теорий, сколько свойством тех, кто ими пользуется. К теории следует относиться как к чему-то такому, что со временем может быть изменено и, в конечном счете, полностью израсходовано. Иногда теоретики оказываются настолько связанными дедуктивным рассуждением, что считают, будто все их построения рухнут, если они развернутся на 180° и начнут модифицировать свои предположения в свете последних наблюдений. Одна из характерных особенностей современного научного теоретизирования - открытая возможность, которую оно оставляет для индуктивного рассуждения по результатам экспериментов.

Разумеется, эксперименты планируются вокруг гипотез, временно предполагаемых истинными. Исходя из этих пробных гипотез, ученый осмеливается на определенные предсказания. Если эти предсказания не осуществляются и если ученый не видит никакого иного объяснения случившемуся, он волен отказаться от своих гипотез. Но из-за этого ему не стоит терять покой и сон. Как долго ученый должен держаться за свои предположения вопреки растущей горе неблагоприятных фактов, - является в значительной степени делом вкуса. Конечно, ему не следует отказываться от них сразу, как только происходит что-то неожиданное. Поступать так - значит делать себя жертвой обстоятельств. Обычно ученый дольше держится за те предположения, которые имеют более широкое значение, и легко отказывается от тех, которые уместны лишь в каких-то конкретных, преходящих условиях.

Если сравнить модифицируемость в науке с юридическими законами, то законы – теории, а конституция в соответствии с которой они меняются – концепция. Отказаться от теории вполне реально, от концепции – очень тяжело. В психологии, как гуманитарной науке (это не факт) модифицируемость теорий прямо пропорциональна «либеральности» ученого породившего теорию. Такая позиция (либеральность, склонность к компромиссу) может избавить ученого от многих забот при условии, что он обладает гибкими основными убеждениями, дающими ему чувство личной независимости от своей теории. Она также может предотвратить искажение ученым собственных экспериментальных данных в угоду теории, с которой тот не в силах расстаться.

8) Гипотетический критерий

Есть, грубо говоря, три способа порождения проверяемых гипотез: (1) гипотезу можно вывести дедуктивно из эксплицитной теории; (2) гипотезу можно вывести индуктивно из данных наблюдения, например из клинического опыта, и (3), воздерживаясь от логических средств, можно искать гипотезы с помощью "статистического невода".

Каждый из этих способов обходит некоторые явные недостатки двух других. Гипотетико-дедуктивный метод исходит из теории, которая на какое-то время должна быть признана непоколебимой, раньше или позже удар непредвиденных экспериментальных результатов должен поразить такую логическую структуру либо на уровне проверяемых гипотез, либо на уровне самой теории. В научной практике этот вопрос становится одним из решающих на той стадии эксперимента или поисковой программы, когда теория должна покориться фактам. Такая стадия, где бы она ни находилась, отмечает точку, в которой теория перестает быть полностью дедуктивной.

Гипотетико-индуктивный метод уступает фактам с самого начала. Даже гипотезы формулируются как несильные обобщения наблюденных фактов, а эксплицитную теоретическую надстройку разрешается создавать лишь задним числом. На практике, по-видимому, невозможно оставаться до конца верным гипотетико-индуктивному методу. Факты можно увидеть только глазами наблюдателей, и потому факты подвергаются в той или иной степени отбору и искажению под влиянием позиции наблюдателей. Тогда, если подходить трезво, индуктивно сформулированные гипотезы есть не что иное, как лично истолкованные факты. Их можно считать выведенными настолько же из имплицитной личной теории наблюдателя, насколько и из явленных ему событий.

Метод "статистического невода", вероятно, также признает приоритет фактов. От гипотетико-индуктивного или клинического метода он отличается в двух принципиальных отношениях: (1) логическая структура гипотез и теории сведена при нем к минимуму, а (2) факты, на которых сосредоточивается внимание, предоставлены множеством предшествующих наблюдений, отличающихся разными пристрастиями.

Получаемые методом "статистического невода" гипотезы обычно формулируются в гораздо менее обобщенной форме и, даже когда они подтверждаются перекрестной проверкой достоверности, не могут распространяться на другие ситуации, если только не делаются рискованные допущения относительно репрезентативности уже известных выборок. Такие гипотезы - это обычно всего лишь отдельные пункты в составе опросника, в отношении которых предсказывается, что они обладают различительной способностью применительно к двум подвыборкам, разделяемым исключительно на основе "критерия".

Невод собирает то, что в него попадает. Статистический метод формулирования гипотез делает то же самое. Переменные, которые не объясняют существенной доли выборочной дисперсии, не захватываются этим методом, даже если они могут быть крайне важными в том, что касается личной адаптации или социальных перемен. Гипотезы, вычерпываемые методом "статистического невода", отражают массовый уклон в состоянии дел на данный момент.

В психологии используются все три метода формулирования гипотез. Гипотетико-дедуктивный метод представлен в работах последователей теории научения Халла. Клинико-индуктивный метод находит свое воплощение в деятельности психоаналитиков, имеющих научную ориентацию. Метод "статистического невода" представлен основной массой современных тестологических исследований в области отбора персонала и деятельностью миннесотской группы - с применением таких тестов, как SVIB и MMPI. Пока при проверке гипотез используется надлежащая научная методология, все три метода приемлемы. Однако, пользуясь ими, нужно отдавать себе отчете в тенденции гипотетико-дедуктивного метода к буквализму, в личном уклоне клинико-индуктивного метода и в тяготении метода "статистического невода" к улавливанию массовых тенденций.