Об отношении высших и низших сословий в официальном уложении говорилось следующее: "Все нарушения должны быть наказуемы в соответствии с сословным статусом". Те нарушения, которые считались для самураев "эксцессами", для народа были уже "преступлениями" и могли караться смертью. Однако, с другой стороны, самурай (по бусидо) лишался жизни за такой поступок, за какой крестьянину сохраняли жизнь. При невыполнении приказа, например, или нарушении данного слова воин должен был покончить жизнь самоубийством.

Многие элементы законодательства сёгуната, выступавшие часто в форме этических принципов, выполняли собой официальную идеологию самурайства (бусидо), которая продолжала своё развитие в период Эдо.

Эпоха правления сёгунов Токугава была временем наивысшего расцвета сословия самураев, окончательного сложения его идеологии, культуры и обычаев. Однако это же время ознаменовало собой ухудшение состояния экономики, кризис всей финансовой системы правительства и укреплении торгово-ростовщических элементов, развивавшихся в растущих городах. Особенно явственно это стало проявляться после годов Гэнроку (сентябрь 1688 - март 1704).

Не помогли сёгунам Токугава и реформы, которыми власти пытались укрепить пошатнувшуюся экономику, изменить бедственное положение разоряющихся крестьян, страдавших от тяжёлых поборов, неурожаев, голода и эпидемий.

Обострялась и борьба за власть. В кругах придворной аристократии Киото, являвшихся сторонниками императорской власти, всё чаще поднимались голоса в поддержку антисёгунского движения. В этих условиях существование паразитирующего и всё более деградирующего многочисленного сословия воинов, предназначенного для защиты народа (населения княжеств) от несуществующих бедствий войны (при отсутствии междоусобных войн), представляло собой парадоксальное явление.

В мирное время самураи, свободные от своего основного состояния - войны, направляли свою энергию и храбрость иногда лишь на борьбу с пожарами, которые особенно часто возникали в кварталах столицы сёгуната Эдо, сплошь состоявших из деревянных строений. Самураи дежурили на специальных постах по оповещению о пожарах. Даймё и высокопоставленные чиновники выезжали на пожар, как на войну: в полном военном снаряжении, в шлемах и доспехах. В остальном самураи, поддерживаемые правительством и даймё, не занимались никакими полезными для государства делами, ничего не производили и являлись лишь потребителями того, что создавалось трудом крестьян и ремесленников. Сёгунату и феодальным князьям по мере развития товарно-денежных отношений и в связи с экономическими трудностями всё тяжелее было содержать самурайские дружины. Даймё, попадавшие в зависимость к юридически бесправным торговцам, постоянно сокращали рисовые пайки самураев и вынуждены были распускать свои мелкие армии.

Самураи, превращавшиеся в ронинов, шли в города и начинали заниматься делами, не дозволенными представителям их сословия: ремеслом, мелкой торговлей, становились учителями, художниками и т.п. Многие ронины, не способные к работе в виду своей полной неподготовленности к практической деятельность или сословных предрассудков, влачили жалкое существование, ничем не отличаясь от низших сословий. Нередко такие люди принимали участие в крестьянских восстаниях, иногда возглавляя их, присоединялись к выступлениям горожан.

Обычным явлением в конце эпохи японского феодализма стало нарушение феодальных законов и традиций: продажа воинских доспехов, оружия и сомой принадлежности к сословию самураев путём "усыновления" богатых горожан или женитьбы на купеческих дочерях.

Ухудшение экономического положения в феодальных княжествах заставляло военное дворянство приспособляться к обстановке. В японской деревне в последние десятилетия господства сёгунов Токугава постоянно рос весьма своеобразный социальный слой - госи, деревенские самураи. Госи объединяли в себе специфические черты самураев, юридически относясь к господствующему классу, и крестьян, так как проживали в деревнях, имели землю и занимались сельским хозяйством наряду с крестьянами. Положение сельских самураев было устойчиво в экономическом смысле, они выгодно отличались от буси низших рангов, живших на всё уменьшающиеся пайки, и ронинов, не получавших извне никаких средств к существованию. Госи имели значительно большие, чем у крестьян, участки земли, что позволяло им сдавать часть её в аренду. Они не брезговали также торговлей и ростовщичеством, нередко скупали крестьянские участки, становясь вместе с гоно - богатыми землевладельцами - особой разновидностью мелких помещиков, социальной верхушкой токугавской деревни.

К середине XIX в. процесс разложения самурайства достиг своей высшей точки. Система общества, разделявшая население Японии на привилегированные и низшие сословия, фактически перестала существовать. После насильственного "открытия" страны для внешней торговли с развитыми капиталистическими странами Европы и Америкой система натурального хозяйства была почти окончательно разрушена. Дешёвые иностранные товары наводнили японский рынок, вызвав тем самым развал экономики, который отразился на положении всех слоёв населения. В этих условиях с ещё большей силой разгорелась борьба между самурайской оппозицией, в которую входили и ронины, против токугавского режима. Самурая и ронины, поддерживаемые и направляемые представителями промышленной и торговой буржуазии, выступали под антисёгунскими лозунгами "изгнания варваров" (иностранцев) и "почтения к императору". Результатом этих событий и гражданской войны, последовавшей за ними (1866 - 1869), было свержение 15-го сёгуна династии Токугава Ёсинобу (Кэйки) и восстановление власти императора, которое получило название в японской истории "Мэйдзи-исин", или "обновление Мэйдзи".

Утверждение самураев в период средневековья как господствующего сословия сопровождалось становлением особой культуры самурайства (духовной и материальной) или своеобразного комплекса элементов культуры, характерных только для сословия воинов, отличных от культуры аристократического общества.

В период Гэмпэй (конец XII в. ) начало оформляться мировоззрение служилого дворянства - своеобразный кодекс самурайской этики - бусидо, определявшее поведение воина в обществе. В то же время среди самураев широкое распространение получило учение буддийской секты "дзен", которое наряду с бусидо составило официальную идеологию сословия.

Деяния самураев обусловили появление военного эпоса - гунки, жанра средневековой литературы. При покровительстве военных домов развился своеобразный на вид танцевальной оперы - представления средневекового театра "Но". Постоянные междоусобные войны способствовали выработке и развитию военных искусств самураев, совершенствованию боевого снаряжения и оружия, что в свою очередь отразилось на прогрессе прикладного искусства и ремесла, связанного с производством вооружения буси, их одежды, предметов обихода и т.п.