В национализированных отраслях работало несколько больше 8%, а во всем секторе — около 25% всех занятых в стране. Иными словами, в производстве на государственных предприятиях работала третья часть всех занятых в публичном секторе. В собственности правительства находи­лось примерно 17% стоимости акций и других ценных бумаг страны.

В результате приватизации большинства ранее национализированных отраслей, осуществленной правительством М. Тэтчер, а также структурных сдвигов в экономике страны в конце XX в. доля государственных предприятий в производстве и услугах сократилась до незначительного уровня, не превышающего 3% ВНП. О масштабах про­цесса можно судить по следующим данным: толь­ко в 1988-1992 гг., которые в основном заверши­ли эту волну приватизации, среднегодовое отно­шение приватизированного капитала (фондов) к ВВП страны составляло почти 1%. В абсолют­ных масштабах это были весьма заметные суммы - более 44 млрд. долл. только за эти пять лет.

Огромный интерес с рассматриваемой точки зрения представляет Япония. Именно здесь грань между частной и публичной собственностью (и сектором) наиболее размыта и наглядно видны статистические трудности ее определения. В стране существуют два типа публичных корпора­ций, которые разделяются на два подвида: прямо­го правительственного и косвенного подчинения. К первым относятся несколько собственно госу­дарственных предприятий (корпораций) в класси­ческом для Запада смысле: почтовая служба, лес­ное ведомство, государственное управление ти­пографий. Публичные предприятия косвенного подчинения классифицируются в зависимости от степени контроля и финансирования правитель­ством или парламентом их деятельности.

В этой категории предприятий целая гамма ви­дов, классификация которых опирается на весьма произвольные критерии. Среди них токусю ход-зин - корпорации центрального и местного под­чинения, созданные особыми парламентскими актами, и специальные корпорации - кося. И те, и другие представляют собой некий аналог амери­канских "независимых" агентств и корпораций. Министерства "создают целевые и временные предприятия - коданы. Их разновидностью явля­ются джигоданы, отличающиеся порядком фи­нансирования: в первом случае его источники многообразны, во втором - это соответствующие министерства.

Публичные специализированные финансовые корпорации - коко - играют роль вспомогатель­ного сектора финансовой системы, используя в своей деятельности не только критерий прибыльности, но и установки, задаваемые центральными органами власти страны - парламентом и прави­тельством. Существуют еще два вида финансо­вых публичных банков - токусю гинко и кинко. Есть смешанные (с участием государственного капитала) акционерные общества - токусю кай­ся, а также фонды, ассоциации содействия и ассо­циации взаимной помощи. Наконец, имеется та­кой вид публичных корпораций, как некоммерче­ские организации разного рода, связанные с правительственными органами неформальными отношениями, через которые государство в зна­чительной мере определяет их деятельность. Та­ким образом, в Японии спектр предприятий, от­носящихся к публичному сектору, весьма широк. Пожалуй, он многообразнее и шире, чем в ос­тальных развитых капиталистических странах.

В начале 80-х годов в Японии был разработан проект административно-хозяйственной рефор­мы, целями которой были оздоровление государ­ственных финансов, приватизация части государ­ственных предприятий, сокращение госаппарата и расходов на него. В результате приватизации бюджет только за 1988-1992 гг. получил более 23 млрд. долл. Однако сами масштабы приватиза­ции были весьма скромными, о чем можно судить по следующему показателю: отношение привати­зированных активов к объему годового ВВП в среднем за год в течение этого периода составило чуть более 0.1%. Основными формами привати­зации стали превращение части публичных кор­пораций в смешанные, снижение степени участия государства в ряде корпораций, и только часть го­сударственных корпораций прямого подчинения были полностью приватизированы. Их привати­зация и дала указанные суммы в бюджет.

В Германии число фирм, в которых федераль­ному правительству принадлежало не менее 25% акций, составляло в 1970 г. 697, а в 1982 г. - уже 958. В соответствии с конституцией обеспечива­лась государственная монополия на железные до­роги федерального подчинения, почтовые услуги и некоторые виды коммуникаций, внутреннюю водную систему.

Хотя в целом доля госсектора в Германии была ниже, чем в большинстве других западноевропей­ских стран, все же приватизация началась. Если в 1986 г. федеральное правительство участвовало прямо или косвенно в капитале 463 предприятий, то уже в 1989 г. - только в 309. За 1982-1989 гг. правительство продало акции 570 компаний. Счи­тается, что в публичном секторе Германии в нача­ле 80-х годов соотношение федеральной и земель­ной собственности составляло 2 : 1. В течение 80-х годов были приватизированы крупнейшие зе­мельные банки страны - "Вестдойче ландесбанк" (активы 141 млрд. марок), "Байерише ландес­банк" (115 млрд. марок) и другие земельные банки.

Франция долгое время была страной с высо­ким удельным весом госсектора в национальной экономике. Пришедшие в 1981 г. к власти социа­листы объявили в соответствии со своей про­граммой о планах дальнейшей национализации. Но госсектор стал головной болью правительст­ва. Только в 1981-1985 гг. предприятиям госсек­тора пришлось предоставить субсидий на общую сумму более 150 млрд. фр. и примерно 10 млрд. фр. фактически безвозвратных кредитов. Стало ясно, что предел такого "эффективного хозяйст­вования" близок. В 1984 г. госсектор представля­ли примерно 600 концернов с 2.3 млн. занятых. Пик доли госсектора в производстве пришелся на 1985 г., когда он достиг 24% ВВП и примерно 18% занятых.

В 1986 г. начался процесс самой крупной в ис­тории страны приватизации госпредприятий. Сначала были приватизированы 66 крупнейших компаний (42 — в банковском секторе, 13 — в стра­ховом, 9 - в промышленности, 2 - в коммуникаци­ях) с общим числом занятых 750 тыс. Однако аб­солютные масштабы сокращения госсектора оказались не столь большими, как в Великобри­тании или даже в Новой Зеландии.

Вообще в Австралии и Новой Зеландии прива­тизация рассматриваемой волны оказалась самой эффективной, возможно, потому, что она прово­дилась социал-демократическими правительства­ми, весьма ответственно отнесшимися к такой не­свойственной социалистам функции. В Новой Зе­ландии за 1988-1992 гг. среднегодовое отношение приватизированного капитала (активов) к объе­му ВВП превысило 3.5% (максимальная для за­падных стран величина), что дало бюджету этой небольшой страны за пять лет около 8 млрд. долл. В Австралии этот доход госбюджета пре­высил 4.5 млрд. долл.

Приведем данные по другим развитым стра­нам. Доходы от приватизации за те же пять лет составили (млрд. долл., в скобках - отношение приватизированных активов к ВВП в среднем за год, %): в Германии более 27 (0.4), Японии - при­мерно 23 (0.12), Швеции - более 4 (0.4), Австра­лии - 4.5 (0.3), Канаде - 5.7 (около 0.2), Испании -2.7 (0.9), Голландии - 2.4 (0.15), Италии - 3.4 (0.4), Португалии - 1.3 (1.1), Мексике - более 20 (1.7), в Аргентине - более 9 (1.3%). Для сравнения: в России доля доходов от приватизации в консо­лидированном бюджете (его доходной части) со­ставила в 1993 г. всего 0.4%, в 1994 г. – даже 0.1%.