Немного позже я познакомлю вас более подробно с одной из самых последних типологий, принадлежащих А. Е. Личко. Я выбрал ее потому, что, во-пер­вых, в ней ассимилированы основные идеи предшеству­ющих типологий, во-вторых, она самая дифференциро­ванная, т. е. содержит наибольшее число типов, наконец, что очень важно, она заключает в себе описания также нормальных, а не только патологических характеров (как это имеет место, например, у Ганнушкина).

Однако сначала остановлюсь на вопросе о различной степени выраженности характера.

Практически все авторы подчеркивали,что характер может быть более или мене выражен. Представьте себе ось, на которой изображена интенсивность проявлений характеров. Тогда на ней обозначатся следующие три зоны: зона абсолютно «нормальных» характе­ров, зона выраженных характеров (они получили назва­ние акцентуаций) и зона сильных отклонений характе­ров, или психопатии. Первая и вторая зона относятся к норме (в широком смысле), третья — к патологии характера. Соответственно, акцентуации характера рас­сматриваются как крайние варианты нормы. Они, в свою очередь, подразделяются на явные и скрытые ак­центуации.

Различение между патологическими и нормальными характерами, включающими акцентуации, очень важно. По одну сторону черты, разделяющей вторую и третью зоны, оказываются индивиды, подлежащие ведению пси­хологии, по другую малой психиатрии. Конечно, «черта», эта размыта. Тем не менее существуют критерии, которые позволяют ее приблизительно локализовать на оси интенсивности характеров. Таких критериев три, и они известны как критерии психопатий Ганнушкина-Кербикова.

Характер можно считать патологическим, т. е. расценивать как психопатию, если он относительно стабилен во времени, т. е. мало меняется в течение жизни. Этот первый признак, по мнению А. Е. Личко, хорошо иллюстрируется поговоркой: «Каков в колыбельке, таков и в могилку».

Второй признак — тотальность проявлений харак­тера: при психопатиях одни и те же черты характера обнаруживаются всюду: и дома, и на работе, и на отдыхе, и среди знакомых, и среди чужих, короче говоря, в любых обстоятельствах. Если же человек, предположим, дома один, а «на людях» — другой, то он не психопат.

Наконец, третий и, пожалуй, самый важный признак психопатий — это социальная дезадаптация. Последняя заключается в том, что у человека постоянно возникают жизненные трудности, причем эти трудности испытывает либо он сам, либо окружающие его люди, либо и тот и другие вместе. Вот такой простой житейский и в то же время вполне научный критерий.

С целью подробного знакомства со всеми типами па­тологических характеров я отсылаю вас к замечательной работе П. Б. Ганнушкина «Клиника психопатий, их ста­тика, динамика, систематика» (1933), которая явилась обобщением более чем тридцатилетнего его клинического опыта.

Остановлюсь для примера на двух типах психопатий, описанных Ганнушкиным.

Первый тип принадлежит к астенической группе. Эта группа включает две разновидности (частные типы): неврастеников и психастеников. Их общие свойства -повышенная чувствительность и быстрая истощаемость. Они возбудимы и истощаемы в нервнопсихическом смысле.

В случае неврастении сюда добавляются еще некоторые соматические расстройства: человек жалуется на периодически возникающие неприятные ощущения, боли, покалывания, плохую работу кишечника, плохой сон, усиленное сердцебиение и т. п. Все эти неполадки в работе организма имеют психогенную природу, заметная органическая основа их, как правило, отсутствует. Они возникают по причине слишком повышенного внимания неврастеника к отправлениям своего организма. Тревожно вчувствываясь в них, он еще более их расстраивает.

Теперь о трудностях в социальной жизни. Слабость и истощаемость астеников приводит к тому, что их де­ятельность, как правило, оказывается малоэффективной. Они плохо преуспевают в деле, не занимают высоких постов. Из-за частых неудач у них развивается низкая самооценка и болезненное самолюбие. Их притязания обычно выше, чем их возможности. Они тщеславны, самолюбивы и в то же время не могут достичь всего того, к чему стремятся. В результате у них образуются и усиливаются такие черты характера, как робость, не­уверенность, мнительность.

У психастеников нет соматических расстройств, зато добавляется другое качество — боязливость, нерешитель­ность, сомнения во всем. Они сомневаются относительно настоящего, будущего и прошлого. Часто их одолевают ложные опасения за свою жизнь и за жизнь близких. Им очень трудно начать какое-то дело: они принимают решение, потом отступают, снова собираются с силами и т. д. Им трудно принимать решения потому, что они сомневаются в успехе любого задуманного дела.

С другой стороны, если уж психастеник что-то решил, то должен осуществить это сразу; иными словами, он проявляет крайнюю нетерпеливость. Постоянные сомне­ния, нерешительность и нетерпеливость, вот такое пара­доксальное сочетание свойств. Однако оно имеет свою . логику: психастеник торопит события потому, что опа­сается, как бы что-нибудь не помешало совершить заду­манное; иными словами, нетерпеливость происходит из той же неуверенности.

Таким образом, астеники в основном сами страдают от своего характера. Но у них есть некоторые особен­ности, которые заставляют страдать окружающих близ­ких. Дело в том, что мелкие обиды, унижения и уколы самолюбия, которых много в жизни астеника, накапли­ваются и требуют выхода. И тогда они прорываются в виде гневных вспышек, приступов раздражения. Но это случается, как правило, не среди чужих людей — там ас­теник предпочитает сдерживаться, а дома, в кругу близ­ких. В результате робкий астеник может стать настоящим тираном семьи. Впрочем, эмоциональные взрывы быстро сходят на нет и кончаются слезами и раскаянием.

П. Б. Ганнушкин не приводит примеров конкретных людей — носителей патологических характеров. Однако приобретать опыт в распознавании резко выраженных черт и типов характеров в их жизненных проявлениях очень важно. Поэтому в порядке упражнения разберем один образ из художественной литературы.

В романе Ф. М. Достоевского «Идиот» есть персонаж, который, как мне кажется, обнаруживает многие черты психастеника. Это Гавриил Ардалионович Иволгин, или просто Ганя, как его называют в романе.

Ганя — мелкий чиновник, он служит секретарем у генерала Епан-чина. Уже с самого начала Достоевский дает нам почувствовать какое-то внутреннее напряжение, присущее этому герою. Так, при первом знакомстве с ним князю Мышкину показалось, что улыбка Гани слишком тонка, а взгляд — неестественен. «Он, должно быть, когда один, совсем не так смотрит и, может быть, никогда не смеется»,— подумал князь.

И действительно, внутренний мир Гани — клубок мелких страстей, противоречий, неудовлетворенных желаний. Он очень тщеславен, счи­тает, что заслуживает положения гораздо более высокого, чем то, которое занимает. Ради этого он как будто соглашается жениться на Настасье Филипповне за крупную сумму денег, которую предлагает ему генерал. Однако решение это далеко не окончательное. Он весь в сомнениях. В мучительных колебаниях он проводит два месяца и в последний день, когда должен дать окончательный ответ, говорит генералу, что да, он согласен, генеральше — что нет, никогда этого не сделает, а Аглае пишет, что по первому ее слову он порвет этот договор окончательно.