Материалы следующей переписи 1937 г. были сожжены, посколь­ку численность страны, в которой осуществлялись репрессии, не до­стигла величины, заранее заявленной Сталиным. Всесоюзная пере­пись 1939 г. выявила численность на уровне 170 млн. чел. при резком скачке горожан с 26 млн. (1926) до 56 млн. Такого темпа роста город­ского населения, вызванного ускоренной индустриализацией, не на­блюдалось в Европе и в США (где для удвоения числа горожан по­требовалось 60 лет и соответственно 30 лет). В подобных обстоятель­ствах возник кризис жилья, тормозивший нуклеаризацию семьи в го­родах и ускоривший падение детности (наряду с влиянием противосемейной идеологии государства и вопреки еще сохранявшейся у пе­реселенцев из деревни общекультурной ценности семьи с несколь­кими детьми).

Всесоюзная перепись 1959 г., проведенная через 20 лет после са­мой разрушительной по людским потерям войны (и разрушительной для реальных, а также потенциальных семей), обнаружила колоссаль­ную разницу в перевесе численности женщин над мужчинами (115 и 94 млн.). Разница в 21 млн. превысила довоенную (8 млн.), причем 14,2 млн. перевеса женщин над мужчинами пришлись на брачные возрасты 20—50 лет, что не могло не повлиять на снижение числа браков и се­мей и на структурное падение коэффициентов рождаемости. Это су­жение возможностей вступления в брак для миллионов женщин не могло не отразиться на таком переопределении этой ситуации, кото­рое сделало приемлемым и распространенным новые формы сексуаль­ного и репродуктивного поведения женщин (прежде всего имеется в виду феномен матери-одиночки).

Всесоюзная перепись 1970 г. выявила расширение брачных возмож­ностей женщин (130 млн. женщин и примерно 111 млн. мужчин), при­чем превышение на 18,9 млн. уже не включало возрастные группы от 20 до 30 лет. Общее число семей в СССР в 1970 г. было примерно 59 млн. против 50 млн. в 1959 г. В общей совокупно­сти семей около 80% состояли из одной брачной пары, причем при­мерно у пятой части последних не было детей; состояли из двух и бо­лее брачных пар 3,7% всех семей, и «осколочные» семьи, вообще не имевшие брачной пары, наблюдались среди 14,9% «семей».

Слово «семей» заключено в кавычки, поскольку «осколочные об­разования» представляли собой различные комбинации лишь из 2-х компонентов семьи (родительства и родства). Семьей в переписях обыч­но считается «совокупность лиц, проживающих совместно, связанных родством или свойством и общим бюджетом», т. е. совместное прожи­вание и общий бюджет добавляются к родству вместо супружества и родительства, которые как бы подразумеваются, но явно не формули­руются. Из общего числа семей 35,4% имели одного ребенка, 26,4% -двоих детей, 17% - 3 и более детей, 21,2% семей не имели детей вовсе (если учесть, что примерно 7—9% пар остаются бездетными к концу репродуктивного периода, то две трети бездетных — это еще не успев­шие обзавестись детьми).

Перепись 1979 г. обнаружила замедление темпов роста общей чис­ленности, а также городского населения. В России увеличилась до 69% доля горожан в общей численности в сравнении с 52% в 1959 г. и 62% в 1970 г. (и до 74% в 1989 г.), что также через изменение стиля жизни не могло не сказаться на положении семьи и детей в общей иерархии жизненных ценностей. По переписи оказалось 36,7 млн. российских семей со средним размером семьи 3,3 чел. (3,2 в городе), причем сред­ний размер семьи, имеющей детей меньше 18 лет, был 3,8. На 1000 женщин старше 15 лет приходилось в среднем 1859 рожденных детей, а на женщин, состоящих в браке, — 2038. Этими показателями исчер­пывается статистическая характеристика семей (за исключением дан­ных по составу семьи), что свидетельствует о скудости информации советских переписей.

Перепись 1989 г. оказалась последней всесоюзной переписью, пос­ледней еще и в том смысле, что учитывались «семьи», а не «домохо­зяйства», которые впервые в России стали регистрироваться в соответ­ствии с международной практикой в микропереписи 1994 года. Учет домохозяйств, а не семей позволяет включать в анализ одиночек, по­этому средний размер домохозяйства оказался меньше (2,84), чем сред­ний размер семьи (3,2 в 1989 г.). С точек зрения социологической и демографической интересны семейные домохозяйства с несовершен­нолетними детьми. Таковых оказалось среди всех домохозяйств 46,6%, при этом на одно домохозяйство приходилось 1,6 ребенка.

Специалисты, изучающие структуру семей с помощью статистичес­ких методов (это, прежде всего, демографы, экономисты и социологи), обращают внимание на важность концепции, положенной в основу той или иной типологии. Концептуальные различия ведут к разнообразию предлагаемых типов не только в выборочных обследованиях, но и в пе­реписях. Первое и классическое обоснование принадлежит Н. И. Во­робьеву, написавшему работу по материалам переписи городского на­селения 1923 г. в Нерехте, - одном из городов Костромской области. Под семьей им понималась группа лиц, связанных кровным родством и общностью хозяйства, причем подчеркивалось, что изучать следует фактические семьи с фактически существующими отношениями меж­ду ее членами. Вместе с тем предлагалось выделять и неполные семьи без одного и даже двоих родителей. Среди полных рассматривались простые семьи (нуклеарные, как сейчас говорят) с одной супружеской че­той и сложные (расширенные) с двумя и более. Демограф И. А. Гера­симова считает, «что его тезисы об измерении возраста семьи длитель­ностью брака супружеской пары, о выделении трех этапов развития полной простой семьи — роста, зрелости и распада — нашли подтверж­дение и развитие в последующих работах демографов». Идеи Воробь­ева оказали влияние на «методологию разработки семейных перепи­сей», на программу переписи 1926 г., как признавал один из ее иници­аторов. Наиболее важна мысль об учете динамики семьи, предвосхи­тившая жизненный цикл семьи.

Все последующие классификации состава семей исходили из попыт­ки совмещения нескольких критериев, а именно супружества (супру­жеская пара), далее родства (супруги и их родители, дети, а также про­чие родственники), наконец, родительства (супруги - дети своих ро­дителей и одновременно сами имеющие детей). Разные конфигурации признаков по этим критериям образуют у разных авторов отличающи­еся в деталях типы семей, но основная цель классификации одна: при переписи каждая семья должна быть учтена только один раз в одном из типов.

Важно подчеркнуть общую черту для всех классификаций: за ос­нову семьи принимается нуклеарная, а не расширенная семья (иног­да специально оговаривается, что берется младшая супружеская пара), чем признается уход с исторической сцены расширенных многопоко­ленных семей. Предполагается также, что типология семей учитывает этапы их жизненного развития, поскольку все классификации начина­ются с супружеской пары без детей, потом добавляются дети и при взрослении их и вступлении в брак появляются новые брачные пары, которые могут отделяться или нет от родительской семьи. Однако неизбежность учета в переписях одиночек и разного рода «осколочных форм», оставшихся после распада по разным причинам полных семей, ведет к тому, что в один и тот же тип могут попасть семьи или «оско­лочные формы» их, относящиеся к разным этапам семейного цикла. Имеет смысл различать два жизненных цикла семьи: родительской семьи и порождаемой ею расширенной семьи, которая в свою очередь может определяться относительно какой-либо из нукле­арных семей, рассматриваемой в качестве стержневой или корневой (семья сына или старшего сына, как это было в некоторых странах в прошлом). Однако общепринятое классифицирование состава семей в ста­тистике, пытающееся учесть также стадии семейного цикла, имеет ту особенность, что берет за основу не полную нуклеарную семью, спо­собную обнаружить цикличность, повторяемость семейных событий (т. е. не родительскую семью с детьми несовершеннолетними или вступившими в брак), а изолированную от семейного кругооборота отдельную семью с завершенным рядом нуклеарных событий. Такая семья как бы «застыла» на той стадии семейного цикла, которая была прервана каким-либо событием, связанным с исчезновением семей­ного ядра «супружества—родительства—родства». Под ядром здесь по­нимается то, что в статистике именуется брачной парой с детьми. Отсюда исключены пары без детей или же один из родителей с ре­бенком (детьми), а также все иные комбинации дробления недели­мого семейного ядра.