Европейская реформация XVI в.: основные фигуры, религиозные доктрины и социально-политическое значение.

I. Призыв к реформам.

1. Историческая ситуация рубежа XV-XVI вв.

2. Предтечи Реформации: движение лоллардов, Ян Гус и Джон Виклифф.

3. Религиозные идеи реформаторов.

4. Концепция Реформации: лютеранство, кальвинизм, анабаптизм, и контр-реформация.

II. Реформаторы и реформы.

1. Мартин Лютер

2. Жан Кальвин

3. Ульрих Цвингли

4. Томас Мюнцер

5. Филипп Меланхтон

III. Вклад идей Реформации в развитие современного общества.

1. Протестантская трудовая этика.

2. Зарождение капитализма.

3. Права человека.

4. Возникновение естественных наук.

Призыв к реформам

Историческая ситуация рубежа XV-XVI вв.

Уже сам термин "Реформация" прямо указывает на то, что нечто (в данном случае— западно-европейское христианство) подверглось реформам. Как и другие термины, используемые историками для обозначения периодов человеческой истории — такие, как "Возрождение" или "Просвещение"— он может быть подвергнут критике. Например, в двенадцатом веке была предпринята похожая попытка реформировать Церковь в Западной Европе, однако термин "Реформация" не используется для обозначения этого раннего движения. Возможно, некоторые могут предложить другие, более приемлемые термины для обозначения рассматриваемого явления, которое имело место в шестнадцатом веке. Тем не менее остается фактом, что термин "Реформация" получил всеобщее признание как соответствующее обозначение этого движения частично ввиду того, что оно было связано с признанием необходимости коренных преобразований институтов, практики и идей Западной Церкви. Таким образом, термин удачно указывает на то, что обозначаемое им явление имело как социальные, так и интеллектуальные корни.

К началу шестнадцатого века стало очевидным, что Церковь в Западной Европе вновь стала испытывать острую нужду в реформах. Ее юридическая система остро нуждалась в преобразованиях, а недееспособность и коррумпированность церковной бюрократии была общеизвестна. Нравы духовенства часто были распущенными, что приводило в смущение паству. Духовенство (даже на самом высоком уровне) часто отсутствовало в своих приходах и епархиях. В Германии, например, лишь один приход из четырнадцати имел постоянно проживающего в нем священника. Архиепископ Сенский, всего лишь один раз присутствовал на службе в своем кафедральном соборе. Его роль во время этой службы была настолько пассивной, как будто это были его собственные похороны. Назначение на высшие церковные должности производилось сомнительными средствами: внимание, в основном, уделялось политическому или финансовому положению кандидатов, а не их духовным качествам. Так, в 1451г. герцог Амадей VIII Савойский добился назначения своего сына на высокую должность женевского епископа. А если у кого-то и вызывал сомнение тот факт, что новый епископ не был рукоположен в священники, т.к. ему было всего восемь лет, то они благоразумно молчали об этом. Папа Александр VI добился своего избрания папой в 1492г. несмотря на то, что у него было несколько любовниц и семеро детей, в основном благодаря тому, что он открыто перекупил папство через головы своих ближайших конкурентов. Последним из пап эпохи Возрождения был Лев X (1513-1521) из династии Медичи. Для той эпохи неудивительно, что человек равнодушный к вере и называвший христианство “доходной басней” стал главой христианского мира. Он занял престол в 37 лет, и ему приписывают слова: “насладимся папством, потому что Бог нам дал его”. Он стал меценатом всех римских художников, поэтов и музыкантов. Он не жален на них казны и даже пригласил из Швейцарии математика, писавшего теоремы в стихах. Папа сам недурно пел и любил театр. 50% казны уходило на папскую кухню. Когда не хватало средств, папа продавал свои облачения и однажды продал и тиару. Он устраивал пиры, карнавалы и театральные представления – мягко говоря – двусмысленного содержания. Местные жители привыкли к этим причудам, но паломники (Лютер в т. ч.), видя всё это, возвращались домой уже протестантами.

Маккиавелли объясняет свободные нравы, царившие в Италии в конце эпохи Возрождения, дурным примером, показываемым церковью и ее духовенством. Для одних призыв к реформам был призывом к административной, нравственной и юридической реформации Церкви. Следовало изжить имевшие место нарушения и безнравственность, папа должен был меньше интересоваться мирскими делами, духовенство должно было иметь специальное образование, управление Церковью должно было быть. Для других наиболее насущной проблемой была духовность Церкви. Имелась срочная, жизненно важная нужда вернуться к первоосновам христианской веры. Многие оглядывались вглубь веков, завидуя простоте и духовности апостольского христианства. Нельзя ли было вернуть этот золотой век христианства, возможно, вновь осмыслив новозаветные тексты? Такой была программа реформ, являвшаяся заветной мечтой интеллектуалов половины Европы. Однако папы эпохи Возрождения, казалось, больше интересовались светскими, а не духовными вопросами, что привело к невиданному ранее уровню корыстолюбия, коррупции, безнравственности и поразительно неудачным результатам применения политики силы. Слова Пико делла Мирандола подводят итог мыслям, не дававшим покоя многим образованным людям того времени: "Для того, чтобы одержать победу над врагами и вероотступниками, гораздо важнее восстановить падшую нравственность до ее древнего добродетельного состояния, чем вводить флот в Черное море".

Были, однако, и такие, которые добавляли к этому списку еще одно требование — реформацию христианской доктрины, богословия, религиозных идей. По мнению таких мыслителей, как Лютер (Виттенберг) и Кальвин (Женева), Церковь потеряла из виду свое интеллектуальное наследие. Настала пора возрождения идеалов "золотого века" христианской Церкви. Плачевное состояние Церкви в начале шестнадцатого века было лишь симптомом более страшной болезни — отклонения от основных идей христианской веры, неспособности понять того, чем на самом деле являлось христианство. Для этих мыслителей очевидные промахи Церкви в период позднего Возрождения были последней стадией постепенного процесса разложения христианской доктрины и этики. Те основные идеи, которые, по мнению Лютера и Кальвина, лежали в основе христианской веры и практики, были заслонены - если не полностью извращены - рядом средневековых трансформаций. По мнению этих мыслителей, настало время преобразований, направленных на то, чтобы вернуться к более "чистому и свежему" христианству. Реформаторы подхватили призыв гуманистов: "назад к источникам (ad fontes)", назад к золотому веку Церкви, чтобы вновь утвердить ее свежесть, чистоту и жизнеспособность, потерянную в период застоя и разложения.

Литература того периода рисует картину растущего церковного разложения и недееспособности, указывая на степень нужды в реформах, которую испытывала Церковь в период позднего средневековья. Увеличение числа образованных мирян — один из наиболее значимых элементов интеллектуальной истории Европы позднего средневековья— приводило к возрастанию критики Церкви ввиду очевидного расхождения между тем, чем Церковь являлась в действительности и тем, чем она должна была являться. Растущая критика могла вполне отражать не реальное ухудшение состояния Церкви, а тот факт, что ввиду увеличения образовательных возможностей все большее количество людей были в состоянии ее критиковать.