В 1890 – 1891 годы в жизни престолонаследника произошло примечательное событие: он совершил многомесячное путешествие вокруг Азии. Когда путешествие, начавшееся 23 октября 1890 года, близилось к концу и изрядно измотанный многомесячным плаванием крейсер держал курс на Страну восходящего солнца, трюмы и каюты оказались заполнены заморскими дарами и восточными подношениями.

На корабле плыл целый зверинец, первое место в котором занимали два маленьких безобидных слона, чей протяжный рев слышался вокруг крейсера почти беспрерывно, хотя они вовсе не были стеснены в движении и как хотели разгуливали по палубе от носа до юта. Кроме слонов в морском плавании участвовали и другие звери: молодая черная пантера – настоящая хозяйка корабля и любимица экипажа (привыкшая к судовой команде и ласковая, как кошка, она становилась просто опасной для гостей фрегаты), две белые обезьяны – альбиносы, маленькая обезьянка – ленивец, прозванная матросами Антошкой – марсовым, и многочисленные птицы, клетки которых высились на баке.

15 апреля 1891 года перед путешественниками открылся японский берег. Розовые вершины вереницей вставали перед ними над окутанным светлою мглою горизонтом. Скалы и густая зелень – по сторонам. Узкий длинный залив, открывающий доступ в Нагасаки, был до такой степени оригинален и декоративно красив под нависающею над ним грядою тенистых возвышенностей, что на первых порах он даже казался искусственным.

Однако уже вскоре это радужное впечатление было омрачено неприятным событием, не только прервавшим путешествие, но и навсегда оставившем след в памяти Николая. 29 апреля, после двух недель пребывания в «Стране восходящего солнца», престолонаследник и сопровождающие из древней японской столицы Киото отправились в город Отцу. Осмотрели древний храм, затем состоялся обед у губернатора. По окончанию трапезы сели в повозки – рикши и отправились обратно.

Вот тут-то и произошло покушение, которое наследник описал в письме к матери: «Не успели мы отъехать двухсот шагов, как вдруг на середине улицы бросается японский полицейский и, держа саблю обеими руками, ударяет меня сзади по голове! Я крикнул ему по-русски: что тебе? И сделал прыжок через моего джиприкшу. Обернувшись, я увидел, что он бежит на меня с еще раз поднятой саблей, я со всех ног бросился по улице, придавив рану на голове рукой».[7] Все произошло так быстро, так неожиданно, что сопровождающие просто оцепенели. Быстрее всех опомнился кузен Николая греческий принц Георгий – рослый и крепкий молодой человек, бросился на убийцу и одним ударом повалил на землю. Позже выяснилось, что злоумышленник – психически ненормальный человек.

Николая срочно доставили в резиденцию губернатора и перевязали. Насколько можно судить по тому, что повязку разрешили снять лишь спустя три недели, и на верхней части лба на всю жизнь остался шрам, рана оказалась довольно серьезной. Поэт Аполлон Майков под впечатлением события написал стихотворение, посвященное чудесному спасению.

Царственный юноша, дважды спасенный!

Явлен двукраты Руси умиленной

Божия Промысла щит над Тобой!

Вихрем промчалась весть громовая,

Скрытое пламя в сердцах подымая

В общем порыве к молитве святой.

С этой молитвой всей русской землей,

Всеми сердцами Ты глубже усвоен…

Шествуй же в путь свой и бодр и спокоен,

Чист перед Богом и светел душой.[8]

У Николая II в молодости было четыре сердечных увлечения. В свои юношеские лета воображение захватила его кузина-ровесница, дочь Альберта-Эдуарда и Александры, английская принцесса Виктория Уэльская. Какое-то время русский престолонаследник симпатизировал княжне Ольге Александровне Долгорукой, а позже у него возникла связь с балериной! Эта была восходящая звезда императорской сцены Матильда Кшесинская (1872 – 1971). Их роман развивался исподволь несколько лет.

Они познакомились в марте 1890 года на выпускном акте Императорского балетного училища. В дальнейшем встречались от случая к случаю. Цесаревичу все больше и больше нравилась эта маленькая танцовщица, и глядя на нее, в нем просыпалось странное чувство восторга и трепета. Маленькая, подвижная девушка с гибким телом, полной грудью, точеной шеей, темными локонами и веселыми глазами, Кшесинская прошла суровую десятилетнюю балетную школу и в 1890 году была первой ученицей выпускного класса. Роман с «Малечкой» достиг кульминации зимой 1892-1893 года. Цесаревич регулярно посещал живую, раскованную, лишенную предрассудков и условностей танцовщицу, оставался нередко у нее на ночь.

Николай Александрович действительно увлекся молодой балериной, но никогда не забывал о том, «кто он» и «кто она», и знал, что дистанция между ними непреодолима. Мария Федоровна знала об увлечении сына. Она сочла нужным уведомить мужа, но тот не придал всей этой истории серьезного значения. Увлечения молодости! Императрица тоже особо не переживала, не сомневаясь, что ее Ники достаточно серьезен и слишком ответственен, чтобы позволить себе перейти допустимые пределы. Эту тему родители ни с кем не обсуждали.

Разрыв между балериной и цесаревичем произошел за несколько месяцев до его помолвки. Инициатором был Николай. У него была своя судьба. У нее – своя.[9]

4. Любовь на всю жизнь

14 ноября 1894 года в церкви Спаса Нерукотворного Образа в Зимнем дворце венчался император Николай II Александрович и благоверная великая княгиня Александра Федоровна, ставшая в тот день императрицей. Последней в истории России.

Еще в 1891 году признавался другу Сандро: «Я знаю, что мне пора жениться, так как я невольно все чаще и чаще начинаю засматриваться на красивенькие лица. Притом мне самому ужасно хочется жениться, ощущается потребность свить и устроить свое гнездышко».

21 декабря 1891 года наследник занес в дневник: «Вечером у Мама втроем с Апрак рассуждали о семейной жизни теперешней молодежи из общества: невольно этот разговор затронул самую живую струну моей души, затронул ту мечту и надежду, которыми я живу изо дня в день… Моя мечта – когда-либо жениться на Аликс Г. Я давно ее люблю, но еще глубже и сильнее с 1889 года, когда она провела шесть недель в Петербурге! Я долго противился моему чувству, стараясь обмануть себя невозможностью осуществления моей заветной мечты. Но когда Eddy (сын принца Эдинбургского, делавший предложение Алисе, но получивший отказ) оставил или был отказан, единственное препятствие или пропасть между нею и мною – это вопрос религии! Кроме этой преграды, нет другой; я почти уверен, что наши чувства взаимны! Все в воле Божией. Уповая на Его милость, я спокойно и покорно смотрю в будущее».[10]

Перипетии судьбы императрицы Александры, высокая история любви последнего царя и царицы описывались и комментировались многократно. Браку последнего царя и роли царицы Александры очень многие придавали (и придают) роковой для России характер.

Именно она, как нередко уверяют сочинители, «закабалила» царя, «подчинила» его своей «сильной воле» и» заставляла» проводить гибельную для империи политику. Александра Федоровна играла в жизни Николая II огромную роль, что, конечно же, соответствовало действительности. Они прожили в мире и согласии почти четверть века, и никогда этот союз не омрачила ни одна ссора или серьезная размолвка. И через годы после свадьбы они любили друг друга, как молодожены. А люди злословили, сочиняли всякие пошлости о странных «интимных привязаностях» царицы, о каких-то «греховных утехах» императора. Отголоски тех лживых измышлений до сих пор можно найти в некоторых публикациях. Никогда эти сплетни не имели под собой никакой реальной основы.