Построение схемы ситуации (схемы формального метра) – это всегда реконструкция, т.е. восстановление целого по деталям, часть из которых домысливается. Поэтому процесс реконструкции не лишен субъективизма, а ее результат не всегда однозначен. Для полноты формализации следует описать еще и алгоритм реконструкции, но мы ограничиваемся описанием результатов его применения, исходя из того, что схема формального метра сама по себе ограничивает сферу возможных интерпретаций.

Реконструкция схемы ситуации открывает, как правило, не одну, а две и более метрических схем, описывающих последовательное ее изменение. Почти всегда можно восстановить предшествующую, текущую и последующую ситуации и соответствующие им схемы. Мы рассматриваем эту последовательность схем как семантический размер, по аналогии со стиховым размером, измеряемым числом стоп. Каждый ритмический вариант формального метра трактуется как метрическая единица, общее число которых и составляет семантический размер произведения. Назовем этот размер транзитивным, поскольку ритмические варианты, по смыслу ситуации, последовательно переходят один в другой. Транзитивный семантический размер – это отображение авторской семантической ритмики.

1. Схема ситуации: А + В + С = 0 (Он, Она и огонь - "здесь", а "там" никого и ничего нет)

Первым примером воплощения этой схемы служит произведение

Тот же голос, тот же взгляд,

Те же волосы льняные.

Все, как год тому назад.

Сквозь стекло лучи дневные

Известь белых стен пестрят .

Свежих лилий аромат,

И слова твои простые.

1909. Два стихотворения

Актуальная ситуация описана как "встреча" и одновременно – как повтор такой же ситуации, имевшей место "год тому назад". Схема актуальной ситуации представлена во внутритекстовом контексте дважды: первый раз как исходная, а второй – как конечная. В интервале, "в течение года", сохранялось "промежуточное положение", которое можно описать так: Он ушел, а Она осталась, но не одна, а с огнем. Это описание отвечает третьей схеме: А + С = –В. Можно сказать, что исходная ситуация отвечала первой схеме, промежуточная – третьей, а конечную вновь описывает первая схема. Полный цикл предполагаемых превращений имеет вид: 1. А + В + С = 0 ® 3. А + С = –В ® 1. А + В + С = 0.

Запишем наблюдаемое последовательное преобразование ритмических форм сокращенно, указывая только их номера в комбинативной системе: 1 – 3 – 1. Это и есть схема транзитивного семантического размера данного произведения. Схема отображает семантический ритм как одно из направлений метрической изменчивости в системе ритмических форм, выделенное самим автором.

В комбинативной системе нет никаких направлений изменчивости. Все переходы между различными ритмическими формами равноправны. Появление направлений изменчивости, т.е. выделенных переходов позволяет рассматривать эту систему не только как набор схемных метров, но и как набор одностопных схемных размеров. Из восьми одностопных размеров можно формально составить 64 вида двухстопных, 512 видов трехстопных, 4096 видов четырехстопных и т.д. В этом потенциальном разнообразии размеров, начиная с двухсложных, встречаются как монометрические (составленные из однородных стоп), так и полиметрические (составленные из разнородных стоп). Выделенный нами семантический размер – это полиметрический трехстопник вида 1–3–1.

Оба лирических героя находятся в одной комнате, белые стены которой испещрены солнечными лучами. Можно сказать, что комнату наполняет "белый огонь". Мы рассматриваем его как "огонь любви" и включаем в схему в качестве третьего "действующего лица" на том основании, что символика "белого огня" расшифрована самим автором в следующем произведении, воплощающем ту же схему ситуации:

И когда друг друга проклинали

В страсти, раскаленной добела,

Оба мы еще не понимали,

Как земля для двух людей мала,

И что память яростная мучит,

Пытка сильных – огненный недуг! –-

И в ночи бездонной сердце учит

Спрашивать: о, где ушедший друг?

А когда сквозь волны фимиама

Хор гремит, ликуя и грозя,

Смотрят в душу строго и упрямо

Те же неизбежные глаза.

1909

Оказывается, "белый огонь" – это "огонь страсти". В первом примере он уже вспыхнул, но еще не достиг необходимого "накала". Лирические герои только начали сближаться после годичной разлуки. Вероятно, их дальнейшее сближение, как сближение двух электродов, зажжет "вольтову дугу" страсти, которая, вопреки обычной логике, не соединит влюбленных, а разъединит их, превратит встречу в разлуку, а любовные клятвы в проклятия. Можно сказать, что предпосылка комбинаторных преобразований исходной, первой ситуации заложена в ней с самого начала и обусловлена логикой отношений в мире лирической героини. А пока повторяется тот же самый транзитивный размер, но его реализация отличается рядом особенностей. Во-первых, изменяется "пространственный масштаб" внутритекстовой ситуации. Лирические герои находятся не в "комнате", а на "земле", т.е. "камерное" действие превращается в "глобальное". Во-вторых, все три схемы воплощаются последовательно, в порядке следования четверостиший. В первом говорится о том, что было, о внешней стороне событий. Прошлая ситуация отвечает первой схеме А + В + С = 0, где А и В – Она и Он, "проклинающие друг друга", а С – огонь ("страсти, раскаленной добела"). Во втором четверостишии – о дальнейшем их развитии и о том, что за этим последовало во внутреннем плане: Он ("друг") ушел, а Она осталась наедине с огнем ("огненным недугом"). Это третья схема ситуации: А + С = –В. В третьем Он возвращается, но не в "комнату", и не на "землю", в "душу" лирической героини, где и пылает "огонь любви". Последнюю ситуацию можно выразить той же схемой, что и первую: А + В + С = 0, рассматривая знак равенства (=) как границу между внешним и внутренним миром лирической героини.

Итак, оба произведения с точки зрения семантической ритмики написаны одним и тем же транзитивным размером вида 1–3–1. Полученный результат показывает, что семантическую ритмику, подобно силлабо-тонической, можно представить в виде системы метров и размеров, если предварительно формализовать понятие семантического метра.

2. Схема ситуации: А + В = –С (Он и Она – "здесь", а огонь – "там")

О, жизнь без завтрашнего дня!

Ловлю измену в каждом слове,

И убывающей любови

Звезда восходит для меня.

Так незаметно отлетать,

Почти не узнавать при встрече.

И снова ночь. И снова плечи

В истоме влажной целовать.

Тебе я милой не была,

Ты мне постыл. А пытка длилась,

И, как преступница, томилась

Любовь, исполненная зла.

То словно брат. Молчишь, сердит.

Но если встретимся глазами -