"Роман с цветами" начинается в том же месте, что и "Роман с огнем". Во время встречи с лирическим героем в комнате, наполненной "белым огнем", Она слышит не только "тот же голос" и видит "тот же взгляд", но и ощущает аромат "свежих лилий". Можно сказать, что комнату наполняет "ароматный белый огонь".

Присутствие именно Лилии весьма показательно. Лилия в мире лирической героини – это "небесный цветок" и одна из форм ее будущего воплощения. "Уподобься небесному крину", (крин – небесная лилия) – говорит ей "святитель из кельи" спустя пять лет (Моей сестре, 1914), а еще спустя 25 лет "знакомый голос" напоминает:

Что же ты на земле замешкалась

И венец надеть не торопишься?

Распустился твой крин во полунощи,

И фата до пят тебе соткана.

1940 "Уложила сыночка кудрявого ."

В этом контексте упоминание одной только Лилии в момент повторной встречи лирических героев "через год" достаточно для трактовки ситуации как встречи "на небесах" через многие годы. Во внутритекстовом контексте эта ситуация ретроспективно предстает как стилизация райского града и райского сада под обычную комнату, наполненную белым огнем и (предположительно белыми же) цветами. С участием цветов в "схему райского сада" превращается не только пятый, но и первый ритмический вариант. Эта же схема встречается и в позднем творчестве:

Так уж глаза опускали,

Бросив цветы на кровать,

Так до конца и не знали,

Как нам друг друга назвать.

Так до конца и не смели

Имя произнести,

Словно замедлив у цели

Сказочного пути.

1965

Оба лирических героя снова в комнате с цветами. Огня не видно, но цветы брошены "на кровать", т.е. занимают то же место на "несмятой постели", которое прежде занимали солнечные лучи. Можно сказать, что "небесный огонь" материализовался в форме цветов. Цветы, следовательно, и в этом случае фигурируют в качестве символа небесной любви.

Если сопоставление текстового контекста с внетекстовым позволяет говорить о необычайной "свежести чувств" автора, то сопоставление текстового и внутритекстового показывает, что последний получает все более явное выражение даже в т.н. "любовной лирике". Встреча с "небесным огнем" уже не подразумевается, а изображается "непосредственно", прямым указанием одной из типичных форм его воплощения.

2. А + В = –С (Он и Она – "здесь", а цветы – "там")

В "Романе с огнем" эта ситуация реализована как актуальная. Оба лирических героя находятся в комнате, а убывающий "огонь любви" виден за ее стенами как восходящая звезда. В "Романе с цветами" реализация этой ситуации планируется в будущем, которое представляется как встреча в комнате без цветов:

Пока не свалюсь под забором

И ветер меня не добьет,

Мечта о спасении скором

Меня, как проклятие, жжет.

< .>

Войдет он и скажет: "Довольно,

Ты видишь, я тоже простил", –

Не будет ни страшно, ни больно .

Ни роз, ни архангельских сил.

Затем и в беспамятстве смуты

Я сердце мое берегу,

Что смерти без этой минуты

Представить себе не могу.

1921 "Пока не свалюсь под забором ."

Упоминание "роз" и особенно "архангельских сил" наводит на мысль, что лирические герои расстались в райском саду. Возможно, это продолжение все той же темы "изгнания из рая" за "восхваление отступника", которое завершилось "падением" лирической героини с неба на землю. Будучи "проклятой", она "притворилась" обычной земной женщиной, вышла замуж, родила ребенка, а год спустя, в "пламенном сне", начинает периодически возвращаться на свою небесную родину.

На этот раз тема получает новый поворот. Обжигающее ощущение "проклятия" сменяется такой же "обжигающей мечтой", но уже "о спасении". Гордое противостояние (бунт против Бога), именуется "беспамятством смуты". Лирическая героиня как бы полностью смиряется со своей ролью "земной женщины" и видит будущее не как возвращение на небо, а как встречу с любимым "на земле", без всяких признаков "небесного огня". Но Огонь присутствует и здесь, только не в видимой форме небесного цветка – Розы, а в невидимой, но не менее ощутимой форме, как "мечта о спасении", жгущая как "проклятие".

Предполагаемую последовательность событий можно представить в виде последовательной трансформации схем ситуаций: 5. 0 = А –В –С ® 4. А – В –С ® 2. А + В = –С.

С учетом внутритекстового контекста, эти схемы можно обозначить, соответственно, как "рай", "изгнание из рая", "томление о рае". Текстовые ситуации встреч и разлук переосмысливаются, во внутритекстовом контексте, как эпизоды священной истории.

3. А + С = –В (Она и цветы – "здесь", а Он – "там")

Варианты воплощения этой схемы в "Романе с цветами" столь же многочисленны, как и в "Романе с огнем". Более того, в этих цветах почти всегда виден или ощутим "небесный огонь", что позволяет соответствующие ситуации рассматривать как "общую часть" этих "романов".

Я несу букет левкоев белых.

Для того в них тайный скрыт огонь,

Кто, беря цветы из рук несмелых,

Тронет теплую ладонь.

1910 Обман. "Синий вечер ."

Цветы в руках лирической героини – источник "тайного огня", который становится ощутим через прикосновение к ее ладони. Она идет на свидание, и в момент вручения цветов между влюбленными вспыхнет тот самый "белый огонь", который сопутствует всем подобным встречам. Прогнозируемое развитие ситуации: А + С = –В ® 0 = –А –В –С, т.е. "возвращение в рай".

Напоминанием о прежней "райской жизни", которая закончилась много "веков" назад, служит встреча с розовым кустом, охваченным "белым пламенем":

Хорошо здесь: и шелест, и хруст;

С каждым утром сильнее мороз,

В белом пламени клонится куст

Ледяных ослепительных роз.

И на пышных парадных снегах

Лыжный след, словно память о том,

Что в каких-то далеких веках

Здесь с тобою прошли мы вдвоем.

1922

"Тайный" (невидимый) Огонь становится видим как "белое пламя". Схема развития ситуации зеркально симметрична предшествующей, что позволяет говорить об инверсии семантического размера. Если предшествующий локальный семантический размер имеет вид 3–5, то инверсия превращает его в размер вида 5–3.

Понятие локальный семантический размер означает, что речь идет не о размере всего произведения, а только отдельной его части. В данном случае – о размере процитированного отрывка. Этот отрывок завершает третью часть цикла Обман, которая начинается другим размером: