1889 год начался для Ренуара приступом ревматизма, который поверг его в состояние глубокой подавленности. Между тем в его искусстве уже проступали черты, которые после долгих лет "строгой" манеры должны были возобладать в его творчестве, но и период строгости не был для него бесполезным, он вооружил его знанием формы, — знанием, существенно важным для него, но не достижимым на путях одного лишь импрессионизма. После долгой череды лет, когда его искусство обогащалось опытом исканий, наступил самый важный этап его творчества: "Я не знал, хорошо ли, дурно ли то, что я делал, но я достиг ступени, когда это уже было мне совершенно безразлично." Ренуар участвовал в различных выставках ("Группы двадцати", художников-гравёров), посылал свои работы в Салон. В 1892 году в мае открылась большая выставка его работ в галерее Дюран-Рюэля. В этом же году он провёл месяц в Испании, куда поехал, чтобы познакомиться с музеем Прадо и посмотреть работы Веласкеса, Гойи, Тициана. Ренуар, вообще, много путешествовал, словно предчувствуя угрозу ревматизма, который впоследствии пригвоздит его к дому.

В 1894 году умер Гюстав Кайботт, который завещал в дар государству свою коллекцию картин при непременном условии, что они должны быть помещены в Люксембургский музей, а затем в Лувр, а Ренуара он просил стать исполнителем своей воли. В связи с этим делом на долю Ренуара выпало много хлопот, которые завершились лишь через два года: представители власти в итоге отобрали тридцать восемь картин и поместили их в пристройке Люксембургского дворца. За это время произошло много смертей. Умерли сын Дюран-Рюэля, Жанна Самари, Виктор Шоке, Берта Моризо и мать Ренуара. Но как бы альтернативой этим печальным событиям было рождение второго сына Ренуара — Жана, которое словно бы принесло художнику свежее дыхание жизни. Ренуар подошёл к завершающему этапу раскрытия своей творческой личности. Он высвободил всё то главное, что было заложено в нём, — главное и неповторимое.

А между тем здоровье его всё ухудшалось, ревматизм прогрессировал, с более или менее затяжными приступами, боль то усиливалась, то отпускала. Ренуару всё трудней становилось передвигаться, и он теперь опирался на палку. Его руки, кисти были обезображены болезнью. Он лечился, но это не особо помогало. Ренуар, несмотря на страдания, не лишился привычного добродушия и чувства юмора. Ничто не нарушало его глубокой ровности духа и он продолжал писать свои картины, полные восхищения жизнью, любви, радости и света.

В 1900 году ему присвоили звание кавалера ордена Почётного легиона, в 1895 году Алина родила третьего мальчика, которого назвали Клодом, а болезнь художника всё обострялась, недуг поразил не только руки и ноги, но и был парализован нерв левого глаза. Слава Ренуара всё росла, теперь его считали одним из крупнейших мастеров современной живописи.

Вскоре Ренуар с Алиной решили навсегда обосноваться в Кане, где купили себе усадьбу "Колетт". Болезнь Ренуара обострилась, у него отказали ноги, он перенёс несколько серьёзных операций, а в 1911 году Ренуар уже стал офицером легиона. Майер-Грефе написал книгу о Ренуаре, всё чаще устраивались выставки его картин, слава продолжала расти. Ренуар стал заниматься скульптурой, но из-за болезни не мог лепить сам, его помощником стал Ришар Гвино. ("Венера-победительница", "Суд Париса".)

Началась война, все мысли Ренуара были теперь о его старших сыновьях, которые сражались на фронте. Через некоторое время Пьера ранили в предплечье, а Жану раздробило пулей шейку бедра, оба лежали в госпиталях, к этим несчастьем добавилась ещё и болезнь жены, которая уже несколько лет болела сахарным диабетом, но скрывала это от мужа и лечилась тайно. В июне 1915 она умерла. Ренуар пережил жену на четыре с половиной года. 2 декабря 1919 года он скончался. Но и в последнем проблеске сознания, в своём последнем желании этот человек остался верен себе: он попросил карандаш, чтобы набросать модель вазы.

Поль Сезанн

Поль Сезанн родился 19 января 1839 года в Эксе в семье банкира Луи-Огюста Сезанна. Поль был странным ребёнком, таким же упрямым и сердитым, как его отец; всегда стремился настоять на своём, иногда без всякого видимого повода начинал вдруг неистовствовать, топать ногами. В то же время он был очень ласковым, обожал своих родителей и сестрёнку Марию.

В 1849 году Поль поступает в школу Сен-Жозеф. Для него начинается новая жизнь, но он быстро приспосабливается к ней. Поведение его зачастую кажется странным или, по крайней мере, неожиданным. Он слишком подвижен, наделён чересчур острой, почти болезненной, восприимчивостью. Трудно правильно понять его, одновременно такого шумного и робкого, равнодушного и страстного, нелюдимого и общительного — в зависимости от обстоятельств, от смены настроения, различных вытесняющих друг друга впечатлений, какие он получает от живых существ и вещей.

С 1852 по 1855 год Поль учится в коллеже. Здесь его хорошими друзьями становятся Эмиль Золя и Батистен Байль. А закончив коллеж, поступает в экскую школу рисования.

Сезанн мечтает уехать в Париж, чтобы учиться живописи, но по настоянию отца вынужден поступить на факультет права в Эксе. В только что приобретённом его отцом доме в Жа де Буффан Поль оборудует себе мастерскую. Наконец уговорив своего отца, Сезанн в апреле 1861 едет в Париж, там он учится в мастерской Сюиса, встречается с Писсаро и Гийоменом, часто посещает Лувр. На приёмных экзаменах в Школе изящных искусств Сезанн проваливается и, обескураженный, возвращается в Экс, где становится служащим в банке своего отца и продолжает заниматься в школе рисования.

В 1862 году Сезанн снова едет в Париж (он понимает, что ему необходимо регулярно менять место жительства, постоянное житьё в одном городе угнетает его). Теперь Сезанн уже окончательно осознал своё призвание. Живопись для него — своеобразная исповедь, средство избавления от навязчивых идей, с помощью неё он выражает свой внутренний, сокровенный и сумрачный мир, извлекая на свет из самых тёмных глубин души весь клубок одолевающих его чувств и сдерживаемых желаний, позволяя воспалённой фантазии создавать образы, в которых до маниакальности болезненная чувственность сочетается с какими-то мрачными вымыслами. Свои неистово страстные композиции Сезанн создаёт в приглушённых, мрачных, тусклых тонах, сквозь которые местами вырываются яркие краски. Темперамента у него больше, чем знаний, и ему не удаётся придать форму своим видениям. Постоянно не удовлетворенный, он не дорожит своими творениями, они для него не больше, чем упражнение. В 1864 году он представляет свои работы в Салон, но их отвергают, в 1866 происходит то же самое, но это почти не расстраивает Сезанна, вообще сам Сезанн за последние годы сильно изменился. Напялив на себя красный жилет, явно щеголяя им, он, бородатый, всклокоченный, умышленно старается прослыть невежей и неряхой. Резкость его суждений, склонность к бахвальству и врождённая застенчивость в сочетании образуют поразительную смесь. В своей мастерской Сезанн живёт среди ужасающего беспорядка. Он запрещает подметать у себя "из боязни, как бы пыль не осела на ещё влажные полотна". Всюду валяются кисти, тюбики с красками, грязные тарелки с присохшей к ним вермишелью. "Эскизы сплошным потоком" спускаются со стен до самого пола, где громоздятся, образуя "оползень брошенных вперемешку полотен".