Ренуар

Пьер-Огюст Ренуар родился 25 февраля 1841 года в городе Лимож в семье портного Леонара Ренуара. В 1844 году его родители переехали в Париж. Все его детские воспоминания были связаны с кварталом Карузель, где бок о бок жили представители самых разных классов общества. Ренуар был очень впечатлительным, необычайно чутким ребёнком, но он умел быстро забывать теневые впечатления жизни и жадно впитывать радостные. Он не любил смаковать горести, интуитивно отворачивался от всего тяжёлого, и не потому, что был беззаботен — при всей своей жизнерадостности и непосредственности он часто впадал в задумчивость, о чём-то мечтал, — но он отличался редким душевным здоровьем и чистотой. У него была естественная потребность видеть хорошую сторону всего того, что с ним приключалось, а дурную отметать. Он умел извлекать радость из любого пустяка. Ещё в раннем детстве, стоило ему взять в руки цветные карандаши, которые ему иногда удавалось стянуть у отца, и он забывал серое уныние будней. Синий или красный грифель в руках — и вот уже небо становилось безоблачным.

Приходской регент посоветовал отцу Ренуара готовить своего сына к музыкальному поприщу, но портной не послушался совета, он хотел, чтобы его сын стал художником по фарфору и в 1854 году устроил сына на фабрику фарфора братьев Леви. Ремесло, которым пришлось заниматься Огюсту, увлекло подростка. Период ученичества длился недолго, очень скоро Ренуару стали поручать расписывать маленькими розочками тарелки и чашки, а потом писать цветы на более крупных предметах. Во время обеденного перерыва он наскоро перекусывал в лавчонке какого-нибудь виноторговца, а потом торопился в Лувр и там рисовал в галереях античного искусства. После работы он либо бродил по бульвару Тампль, либо шёл на вечерние курсы рисунка на улице Пти-Карро.

В 1857 году дела на фарфоровой фабрике ухудшились, ручную роспись стало вытеснять печатание и Ренуару пришлось искать другую работу. Через некоторое время он устроился в фирму по росписи штор и преуспел в этом новом ремесле так же блистательно, как прежде в фарфоре. Накопив достаточно денег, Ренуар в начале 1862 года решился держать экзамены в Академию художеств. Уже 1 апреля Ренуар был зачислен в Школу изящных искусств, тогда же он записался и в мастерскую Глейра.

Стройный, узкокостный, метр семьдесят шесть росту, худое, несколько удлинённое лицо, живые, подвижные светло-карие глаза и широкий, чуть выпуклый лоб, — внешность человека нервного и впечатлительного. Именно так выглядел молодой Огюст Ренуар, когда его приняли на отделение живописи в Школу. Там он посещал вечерние курсы рисунка и анатомии. А днём работал либо в самой школе с Глейром и другими преподавателями, либо в мастерской, которую Глейр открыл лет двадцать назад. Ренуар ценил всё то, чему его обучали в мастерской. Он придавал огромное значение технической стороне живописи, тому, что превращало её в ремесло, "подобное столярному или слесарному делу". В эти годы он подружился с художниками: Фантен-Латуром, Альфредом Сислеем, Клодом Моне и Фредериком Базилем. В январе 1864 Глейр закрыл свою мастерскую из-за грозившей ему слепоты. Ренуара это очень огорчило. Весной 1864 года друзья поехали В Шайи. Там, по предложению Моне, они очень много писали на природе. В Шайи Ренуар познакомился с Диасом и под его влиянием отказался от тёмной живописи, здесь же он написал портрет Ромен Ланко, в котором чувствуется влияние Коро. Заказ этого портрета был для него большой удачей, так как финансовое положение Ренуара было достаточно тяжёлым. Но лишения и неуверенность в завтрашнем дне никак не отражались на его поведении. Он смеялся, шутил, точно жил без всяких забот. Он принадлежал к той породе людей, на долю которых выпадает ничуть не меньше горестей, чем на долю других, но они не желают им поддаваться. Ренуар не любил жаловаться, не любил, чтобы его жалели.

В 1865 году Сислей предложил Огюсту поселиться вместе в квартире, которую он снимал. Вскоре Ренуар знакомится с Лизой Трео. Ей было чуть меньше восемнадцати, но высокая, здоровая и цветущая девушка казалась намного старше. Она стала подругой Ренуара, который на протяжении нескольких лет неустанно воспроизводил её черты. В эти годы учения, когда художник искал себя, портреты Лизы как бы вехами отмечали его творческий путь, но, кроме того, в них затаённо выражалась любовь художника ("Диана-охотница", "Лиза с зонтиком", "Дама в лодке", "Девушка с птицей", "Летом. Цыганка", "Алжирская женщина", "Купальщица с грифоном").

Салон 1866 года отверг работы Ренуара, а его положение совсем не улучшалось. Сислей женился, и Ренуару пришлось съехать с квартиры, но, к его радости, Базиль предложил Огюсту перебраться к нему. Ренуар продолжал работать в Фонтенбло и в Париже, а в августе вместе с Сислеем гостил у семьи Ле Кёр в Берке на берегу Ла-Манша. В Салон 1867 года Ренуар собирался представить "Диану", но его ожидало разочарование: картину отвергли.

Теперь Ренуар стал следовать примеру Мане, стараясь продвинуться вперёд на собственном пути. Мане не слишком заботился о моделировке, но зато полной мерой воздавал дань цвету.

Салон 1868 года принял "Лизу" Ренуара, а также картины других импрессионистов. Несмотря на то, что его работа привлекла внимание публики, Ренуар еле-еле сводил концы с концами.

Летом 1869 года он вместе с Лизой поселился у родителей. Там он написал портрет отца. Большую часть времени Ренуар проводил на берегах Сены рядом с Клодом Моне. Их дружба не только стала ещё теснее, но и отражалась в работе. Они вместе, помогая друг другу, приходили к общим взглядам на живопись и постепенно разрабатывали новую технику, которой требовали эти взгляды. Это лето было чрезвычайно плодотворным для их будущего, несмотря на то, что нужда мешала их движению вперёд. Общие интересы и склонности художников сказались и в выборе мест для работы. Сена от Буживаля до Аржантейя, Сена купален, пестрящая воскресным многолюдством, стала владением Ренуара и Моне. Чтобы передать радостное оживление этих сцен на пленэре, они стали писать мелкими мазками, которые быстро накладывали на холст, повинуясь непосредственному впечатлению. Нарядные картины, на которых запечатлена лёгкая, счастливая жизнь! Ренуар на свой манер идеализировал мир из стремления к безмятежной ясности, из любви к жизни. Он смотрел на мир благожелательным взглядом, не замечая в нём зла и низости, ощущая только его поэзию.

В октябре Ренуар возвратился в Париж к Базилю. Салон 1870 года принял его "Алжирскую женщину" и "Купальщицу с грифоном".

В период войны и Коммуны Ренуар устроился довольно-таки неплохо. 19 июля его в составе 10-го кавалерийского полка отправили в Либурн, около Бордо. Там он заболел дизентерией, и пока лечился и поправлялся, жил, как он сам впоследствии рассказывал Жюли Мане, “в замке, где с ним обращались, как с принцем. Он давал уроки рисования одной девочке и ездил верхом на лошади. Его не хотели отпускать из опасения, что его могут убить”. Вернувшись уже в послевоенный Париж, он снял комнату на улице Драгон. Он то и дело ездил из Парижа в Лувесьенн, где теперь жили его родители.