Актуальность проблем патернализма подтверждается и события­ми наших дней, когда сложившаяся в постсоветский период ситуация продемонстрировала потребность народа в опеке со стороны государ­ства, в гарантиях социальной помощи и защиты, которые он рассмат­ривает как нечто априорное, как обязательную функцию власти. Патерналистские традиции можно отнести к «коллективному бессознательному», то есть архетипу культуры, ус­военному человеком в процессе социализации, и который управляет его поведением на уровне подсознания[51].

Для понимания сущности формирования политической культуры России стоит отметить также концепцию институциональных матриц, разрабатываемую доктором социологических наук С. Г. Кирдиной. Концепция институциональных матриц - попытка представить один из таких социологических механизмов, определяющий основания устойчивости социальных систем разного рода и «коридор» их общественной эволюции. На базе ряда теоретических посылок и анализа исторических и современных данных высказано предположение, что в основе внешне различных и чрезвычайно многообразных социальных общественных структур лежат определенные институциональные матрицы, выполняющие интегративную и системообразующую роль, функцию своеобразного скелета, регулирующего социальные взаимодействия. Выделены два типа институциональных матриц, названные Х и Y-типами и отличающиеся содержанием образующих их базовых институтов[52].

Х-матрица, которая доминирует в России, большинстве стран Азии и Латинской Америки, характеризуется институтами редистрибутивной экономики, унитарным устройством государства[53] и коммунитарной идеологией. Y-матрица преобладает в Западной Европе и США. Основные признаки Y-матриц: преобладание рыночной экономики, наличие федеративного государственного устройства, а также доминанта субсидиарной идеологии (доминирующее значение частных ценностей по отношению к ценностям сообществ более высокого уровня). Наряду с доминирующими в той или иной стране институтами, существуют так называемые комплементарные институты, т.е. институты институциональной матрицы другого типа. Эти институты являются вспомогательными и дополнительными; они обеспечивают устойчивость институциональной среды в конкретной сфере общества. Обнаружено, что базовые институты институциональной матрицы имеют стихийный и неуправляемый характер, а комплементарные институты, наоборот, придают обществу сбалансированность. Причем для появления и продуктивного функционирования комплементарных институтов необходимы целенаправленные усилия со стороны субъектов общественных отношений. Без этого влияния безраздельное господство одних лишь базовых институтов может ввергнуть общество в хаос[54].

Можно провести параллель рассуждения С. Г. Кирдиной и проблемой формирования политической культуры России. Как уже неоднократно упоминалось в этой работе, политическая культура России являлась неоднородной и противоречивой структурой. Это противоречие можно объяснить и с помощью концепции институциональных матриц. Наша политическая культура формировалась из многих различных составляющих, одни из которых стали базовыми, другие же нашли себе место в политической культуре России в виде комплементарных институтов. И следуя концепции С. Г. Кирдиной можно сделать вывод, что именно сочетание базовых и комплементарных институтов в русском обществе давали возможность существовать, на первый взгляд, несовместимым факторам; этот симбиоз не давал России даже при всем ее противоречивом нутре окончательно погрязнуть в хаосе и вечном кризисе.

Интересны и рассуждения С. Г. Кирдиной в рамках той же концепции о российском обществе в постсоветское время. С точки зрения данной концепции современный период трансформации российского общества может быть охарактеризован как процесс поиска и складывания нового баланса базовых и комплементарных институциональных форм, соответствующих изменившимся условиям существования нашего государства. Накануне перестройки в стране тотально доминировали устаревшие формы, отражающие природу Х-матрицы, в то время как необходимые для институционального равновесия комплементарные институты были в основном теневыми, нелегальными. Обветшание форм, присущих базовым институтам, и уродливый характер жизненно необходимых дополнительных комплементарных форм привели страну к кризису.

На первом этапе реформ (1980-1990-е годы) упор был сделан на широкое легальное дополнение искаженной в ходе советского периода институциональной структуры элементами, характерными для государств с Y-матрицей. Внедрение рыночных механизмов, принципов федерализма либеральных «западных» ценностей было таким резким, явным и агрессивным, что общество всерьез говорило о развитии капитализма в России, о закате централизованной власти и об отмирании устарелых «традиционалистских» ценностей, присущих населению страны.

Однако на втором этапе реформ (конца 1990-х годов) усилия общества все более направляются не столько на адаптацию заимствуемых экономических, политических и идеологических решений, сколько на модернизацию и развитие форм, отражающих специфику социетальной природы нашего государства, в которой доминируют институты Х-матрицы. Это выражается в сохранении статуса «государственных монополий» для важнейших инфраструктурных отраслей, в усилении роли государства в деятельности АО с участием федеральных и региональных структур, в росте планово-бюджетных начал в экономике.

В политической сфере особенность второго этапа состоит в укреплении иерархической вертикали власти во главе с центром, который вновь занимает

доминантное положение в конституционном, финансовом и экономическом пространствах. В идеологической сфере актуализирован поиск национальной идеи, выражающей присущие стране ценности и соответствующей новому этапу развития страны. Что же касается ранее превалирующих организационных форм, методов и способов управления, а также ценностей и норм, свойственных обществам с доминированием Y-матрицы, то по ходу своего внедрения они все более модифицируются и занимают подчиненное положение, что соответствует теоретически определенной роли комплементарных институтов в институциональной макроструктуре российского общества.

На основе положений разрабатываемой концепции С. Г. Кирдиной был сделан прогноз перспектив трансформационного процесса современной России. Предполагалось, что основным результатом этого процесса станет, во-первых, укрепление - в обновленных формах - доминирующего положения базовых институтов редистрибутивной экономики, унитарно-централизованного политического устройства и коммунитарной идеологии. Во-вторых, будут найдены и определены эффективные ниши для встраивания и действия комплементарных для нашей страны институтов рыночной экономики, федеративного устройства и субсидиарной идеологии. В-третьих, по-видимому, будет достигнут общественный консенсус по проблемам устройства и перспектив развития страны, что выразится в расширении «правового поля», то есть более полной правовой артикуляции и закреплении свойственных «жизни и идее» нашего общества цивилизованных форм социальной жизни[55].