1. КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ РУССКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Русскую политическую культуру, да и сам русский народ нельзя представить без той мощной культуры, которая пронизывает все пласты нашей жизни. В контексте данной курсовой работы под культурологическими факторами формирования русской политической культуры следует понимать, в первую очередь, религию. Религия явилась тем фундаментальным, базисным образованием, на котором основывается русская цивилизация. Многие ученые и философы, как например А. Тойнби, рассматривали религию как отличительный признак цивилизации[17], а Шпенглер третьим прафеноменом, т.е. базисом культуры, также называл религию[18].

Среди русских мыслителей, тем или иным образом затрагивавшим проблему влияния религии на политическую культуру России, следует выделить, в первую очередь, Николая Бердяева. Бердяев, как выдающийся русский философ, старался раскрыть все существо как этот проблемы, так и других, связанных с тем как формируется «русская душа». Кроме Бердяева данную тему затрагивали и Ф.М. Достоевский, и многие другие русские писатели, мыслители, ученые. Что касается современных отечественных ученых, то этот вопрос исследовали В. К. Кантор, К. С. Гаджиев, Г. Г. Дилигенский, Г. Флоровский, А. Г. Фонотов, Е. В. Притчина.

Как отмечал, К.С. Гаджиев: «Немалая роль в формировании и функционировании политической культуры всегда принадлежит религии. …Многие идеи, ценности, установки, связанные с религией, входят составной частью в политическую культуру … страны, народа».[19] Религия, которая всегда уникальна для каждого народа, нации, пронизывает все слои жизни общества, в котором ее исповедуют и почитают; пускает корни тем глубже, чем больший путь исторического развития пройден народом с этой религией.

Русская политическая культура, вобрала в себя многие элементы своей религии. И здесь стоит отметить тот важный факт, что «русская» религия не является подлинно христианской православной, а представляет собой конгломерат сущностей, некий сплав из славянской мифологии и собственно православия. За более чем тысячелетнюю историю христианства в России, русская нация так и не смогла (или не захотела) отделить древнее язычество от византийского православия. И эта религиозная диалектичность сказывается и на сфере политического развития нашей страны.

Для подлинного понимания влияния религии на политическую культуру необходимо разобрать каждый из этих культурных генотипов. И начинать логичнее всего с язычества. Славянская мифология не успела сформироваться в устоявшуюся субстанцию с проработанными основными онтологическими и гносеологическими моментами, как например, было в греческой или скандинавской мифологии. Русский филолог Ф. Буслаев писал, что «славянский мифологический эпос не успел создать полных, округленных типов божеств… и доселе живет теплою… верою в целый ряд мифических существ, но существ мелких, немногозначительных… не самостоятельного, не отдельного бытия»[20]. В. Кантор отмечал, что у славянского язычества нет «культурного героя», т.е. персонажа, спасающего мир и цивилизирующего землю. Еще мыслители XIX века предупреждали об опасности рецидивов славянского язычества[21]. Восстановление, развитие языческого мироощущения повлекло бы за собой отказ от христианства, возврат к архаичной мифологии, которая отрицала личность, не знала противоборства двух диалектических начал – Света и Тьмы, Добра и Зла, а, следовательно, мифология лишала бы общество стимула к историческому прогрессу[22].

Что касается введения в России института православия, то необходимо в первую очередь подчеркнуть причины, побудившие князя Владимира крестить Русь. Самая главная и существенная причина – это консолидация всего русского народа вокруг единого бога, создание единого религиозного «аппарата»: православной церкви. Еще одна причина, это главенствующая православная идея русской культуры – «Москва – Третий Рим». Данная доктрина позволяла проводить внешнюю экспансию как мирным, так и силовым путем; она легитимизировала процесс экспансии и позволяла мобилизировать русское общество на проведение такой политики. Как отмечал К. С. Гаджиев, важнейшей особенностью русской церкви было то, что она срослась с государством, т.е. государственный и церковный аппараты находились в симбиозе. Церковь была жестко вмонтирована в систему государственного управления. Говоря о русском православии, нужно принять во внимание тот факт, что православие в России представляло собой не одно из многих вероучений, а некий своеобразный образ жизни, которому свойственны такие моменты как внеисторичность и вневременность. Славянофилы на этой почве критиковали прочие конфессии – католичество и протестантство за то, что они слишком историчны, конкретизированы и всецело обоснованы. А задачу православия славянофилы видели в воплощении христианства в его первозданном виде благодаря наличию в нем соборного духа, до сих пор оставшемся в русском народе, в том числе и в политической культуре. Гаджиев также говорит о том, что многие атрибуты и символы русской православной церкви стали одновременно и символами государственными, как например, собор Василия Блаженного[23].

Факторы, которые оказали влияние на становление политической культуры России, связанные с религией, оставались практически неизменными на всем протяжении исторического развития. Но почему тогда почти век Советской власти, отказавшейся от религии, не внес значительные коррективы в матрицу политической культуры? Почему русский народ так быстро перешел от православия в лоно марксистко-ленинской идеологии? Для понимания этого аспекта нужно принять во внимание тот факт, что в период господства в России православной церкви большую часть населения (и священнослужителей), заботили не церковные догматы, а обрядовая, ритуальная часть христианства. В. К. Кантор отмечает, что «существуют разные степени усвоения христианских представлений – от высокого богословия монахов до амальгамы язычества и православия у темного люда»[24]. По словам того же автора, влияние христианства на широкие людские массы было заторможено трагичным историческим развитием Руси. После завоевания Руси монголо-татарами церковь начала «раболепствовать» перед интервентами, и лишь церковь смогла удержать духовную покорность населения перед завоевателями, причем само православие несло в себе функцию интеграции русского народа, тогда как клир выполнял фискальные и духовно-полицейские функции. В результате этого духовная сущность православия не смогла проникнуть в менталитет людей, народ воспринимал церковь как фискальный инструмент государства[25]. В этом и кроется тот отказ в годы Советской империи от православных догматов, причем в деревне атеизм внедрялся еще легче, чем городе.

А в период Советской власти, вместо запрещенной религии, роль и функции православной церкви стал выполнять марксизм-ленинизм: религию заменила идеология. Но русский народ, все-таки привыкший за почти тысячелетие к христианству, получил себе замену в новой советской «религии». К. С. Гаджиев отмечает, что марксизм, который на Западе был одной из многих научных теорий, подверженных критике и рациональному объяснению, в СССР превратился в форму религиозного откровения. Марксизм рассматривался как апогей всей научно-философской мысли человечества, поэтому ни о какой критике в его адрес не могло быть ни речи, а его положения стали критериями оценки всех остальных философских систем. К. Маркс стал отцом-основателем церкви, его труды – священным писанием. Маргинальная российская интеллигенция восприняла марксизм как не подлежащую критике веру. С самого начал становления Советской власти началось обожествление Ленина, а затем Сталина, Брежнева и так далее. Марксизм обрел все атрибуты религиозного фундаментализма: фанатизм, буквализм, эсхатологизм. В нем присутствовали и догматы, и святые и апостолы. Государство, по словам К. С. Гаджиева, представляло собой практически систему теократического правления, где верховный жрец-идеолог одновременно являлся и главой государства. В итоге социализм реализовался в СССР в форме некого профанированного воплощения христианской теократии. Все это привело к тому, что россияне в большей степени, нежели европейцы или американцы, выработали в себе комплекс ожидания благ от государства. Причем русский народ требовал от государства не установление норм или законов, а именно конкретной помощи, поддержки. В этом смысле русской политической культуре свойственна ориентация на различные привилегии и льготы, а также на патернализм со стороны государства. Крушение СССР поставило под удар многие постулаты русской политической культуры, менталитет русского народа дал трещину, сломался привычный образ жизни[26]. Поэтому на данный момент мы можем наблюдать, как происходит изменение глубинных основ политической культуры нашей страны.