Еще раз: для большинства современных украинцев (и мужчин, и женщин, и стариков, и детей) семья – всего только, более или менее, доходное предприятие. Соответственно, ни о каком семейном воспитании в Украине в говорить не приходится.

О нравственной ситуации в украинских учебных заведениях – см. выше. Думается, она мало способствует становлению гармонически развитой личности. Причем, в данном отношении негативные процессы, развивающиеся в системе украинского наробраза, находят эмпирическое подтверждение в производственной (и внепроизводственной) практике трудовых коллективов, порождая у юношества иллюзию социальной укорененности аморализма, как жизненной программы.

В конечном счете, все упомянутые процессы находят свое разрешение на улице, где, как трава, растут публичные дома, роскошествует нетрудовая (трейдерская или компрадорская) буржуазия и нищенствует украинская интеллигенция[95][95],[96][96]. В итоге, украинские дети обретают качественно иной социальный опыт, нежели их родители, а родителям, в свою очередь, оказываются безразличными духовные запросы детей. Отсюда – тургеневская проблема «отцов и детей» в Украине закономерно перерастает в ситуацию безнадежной борьбы нынешних взрослых с влиянием «мокрецов», описанную в повести братьев Стругатских.[97][97]

Продолжать по этой теме можно было бы долго[98][98]. Но новые факты не смогут отменить очевидной истины: воспитание, как осознанный, целенаправленный педагогический процесс, ориентированный, с одной стороны, на развитие и отображение культурной традиции в сознательной деятельности и нравственном облике подрастающего поколения, а, с другой, на подготовку детей к продуктивной социальной деятельности, как обязательного условия общественного (включая семейного) благополучия и душевного комфорта, в современном украинском обществе, практически, не воспроизводится. Дети растут «непосредственно по Руссо»: в соответствии с физиологическими и ментальными предустановками.

По М.Мид (см выше) воспитание является важнейшим фактором становления национального характера. Так вот, в Украине указанный фактор фактически нивелирован.

Есть ли в сложившейся ситуации доля ответственности украинского национализма? Наш ответ: есть!

В приведенном выше определении подчеркнута процессуальность культуры, как социального феномена, ее кореллятивность другим социальным явлениям. В той мере, в которой ближайшим следствием национализации, стало то обстоятельство, что все социальные процессы (политические, экономические, проч.) в Украине приобрели энтропийную направленность (см выше: речь идет об упрощении традиционных социальных институтов, в том числе: крахе семьи, катастрофическом падении доверия к органам власти ets), в контексте всех феноменов культуры[99][99], как производных от многомерности социального бытия, по определению, выхолащивается позитивное содержание. Национализм стимулировал развитие социальной энтропии. Социальная энтропия, вкупе с национализмом обусловливает дискретизацию культурной традиции. Все это, в результате, находит воплощение и отражается в процессе воспитания. Так формируется curculus vitiosus, в основе - идеология национализма. Nil admirari!

F) современное состояние материальной культуры в Украине. В общепринятом толковании, материальная культура это совокупность вещественных продуктов созидательной деятельности человека, отображающая устойчивые характеристики исторических состояний общественного сознания тех или иных человеческих общностей. В свете сказанного, материальная культура (орудия труда, машины и механизмы, архитектурные (жилые и производственные) сооружения, материальные плоды производства (народных промыслов)) обусловлена и отражает общее состояние культуры.

Прямым подтверждением сказанному является современный уровень развития материальной культуры в Украине: в Донецке и Львове, Харькове и Днепропетровске, повсюду остановлены фабрики и заводы; на смену сложным производственным системам приходят народные промыслы; рушиться промышленность; устаревают основные фонды; утрачиваются производственные навыки; не функционирует в нормальном режиме коммунальная сфера и, как следствие, не ремонтируются и разрушаются жилые дома; разворовываются объекты общественного (в том числе, и муниципального) назначения; при содействии иностранных экспертов, осуществляется разукрупнение и распродажа промышленных предприятий; наиболее рентабельные отрасли промышленности сдаются в концессию или продаются «с молотка» (в том числе, и российским предпринимателям); бытовая техника, автомобили, общественный транспорт – все заменяется импортными аналогами.[100][100]

Не лучшая ситуация складывается и в селе, где рушится вековой уклад жизни. И вот почему.

Дело в том, что, в отличии, скажем, от Зауральской России и Западной Украины, в Восточной, Южной и Центральной Украине сельскохозяйственное производство традиционно строилось на основе общинного замлепользования (читайте, скажем, Олеся Гончара или Лесю Украинку). Отечественным аналогом апологизируемого ныне фермерского хозяйства в Украине являлась хуторская (фольварк) система, распространенная в Западных областях (вспомним границы применения Магдебургского права). Как упоминалось выше эпифеномены, по сути, местечкового («галичского») мировосприятия сегодня оказались востребованы украинской политической элитой. Более того, на практике проявилось созвучие их внешних характеристик (хутор-фермер, газда – ковбой, проч.) американской системе ценностей. В итоге, земельный вопрос в Украине встал в несколько ином ракурсе, нежели в России. Оставив в стороне перипетии политической борьбы, скажем только что в «сухом остатке» оказался украинский Закон о частной собственности на землю, относительно недавно принятый Верховной Радой.

С принятием этого документа, земля в Украине стала одним из наиболее ликвидных товаров,[101][101] и, к настоящему времени, активно раскупается. Отсюда - на месте бывших колхозов и совхозов формируются громадные «латифундии».

Нужно сказать, что в большинстве случаев, вновь возникшие украинские «земельные магнаты» имеют весьма отдаленное представление о специфике аграрного производства[102][102]. С другой стороны, опытные украинские селяне (вот вам – историческая память!) также не спешат идти в «наймы» к новым «хозяевам жизни». Ко всему прочему, машинный парк сельского хозяйства Украины безнадежно устарел, а для его обновления ни у государства, ни в частном секторе (это ведь не землю скупать за гроши!) нет свободных финансовых средств. Нет также денег для сезонных закупок топлива. Кризис неплатежей сотрясает украинское «хлеборобство»[103][103].

Последствия развития указанной ситуации прогнозировать весьма не сложно. Очевидно, что, в ближайшее время, Украине будет прогрессировать процесс сокращения посевных площадей, обширные земельные угодья которой (знаменитый украинский чернозем!) и без того, в значительной своей части, лежат в запущении, следует ожидать дальнейшее падение рентабельности сельскохозяйственного производства, интенсификацию оттока населения из села, упрощения агротехнических приемов, а трудолюбивое украинское крестьянство, как кормится, так и будет кормится, главным образом, за счет примитивного огородничества (горожане-то давно уже привыкли питаться дешевыми импортными суррогатами!)