Согласно ст. 178 ГК РФ право возбуждения спора о признании сделки недействительной принадлежит только стороне, которая действовала под влиянием заблуждения. Отсутствие иска этой стороны свидетельствует о том, что заблуждение не повлияло на его волю заключить сделку. Закон исходит из презумпции вины стороны, которая действовала под влиянием заблуждения, и связывает с этим ее дополнительную ответственность.

При совершении сделки под влиянием обмана (ст. 179 ГК РФ) воля лица также формируется под влиянием неправильных представлений или неведения об элементах сделки. Но если при заблуждении неправильное представление складывается помимо воздействия на него других лиц, то при обмане имеет место умышленное, намеренное создание ложных представлений у участника сделки контрагентом или третьим лицом либо умышленное использование уже создавшегося у контрагента ложного представления для побуждения его к заключению сделки, которую без обмана он бы не совершил[42]. В этом случае порочность сделки заключается в расхождении между действительной волей и волеизъявлением, которое сложилось под влиянием обмана, тогда как характерным для сделки является свободное, добровольное волеизъявление. Обман совершается для того, чтобы ввести в заблуждение других лиц посредством лжи, умолчания, сознательного сокрытия чего-то, преднамеренного совершения отдельных действий. Если нет введения субъекта сделки в заблуждение, то нет и обмана. Обманом является действие, совершенное с прямым умыслом. Не обязательно, чтобы обман исходил от участника сделки. Он будет налицо и тогда, когда обманные действия совершит третье лицо по сговору с участником сделки или когда последний только использует обманные действия третьего лица, действовавшего независимо от него, ибо недопустимо использование чужой ошибки в расчете на то, что именно ее наличие послужит причиной совершения сделки. Причем умолчание, использование чужих обманных действий должно быть так же умышленным, так как без этого не будет обмана. Не будет обмана и в том случае, если ложное, неправильное, не соответствующее действительности представление было создано случайно или по неосторожности. Однако умышленное использование этого контрагентом для побуждения другой стороны заключить сделку следует рассматривать как обман.

Очень близкими к сделкам, совершенным под влиянием обмана, являются сделки, совершенные вследствие злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной.

По какой-либо причине, не имея возможности лично совершить сделку, лицо поручает это сделать другому лицу, которое получает доверенность и выступает от имени и за счет представляемого. Поскольку представитель является выразителем воли представляемого, юридические последствия его действий возникают непосредственно у представляемого.

Ст. 179 ГК РФ не имеет ввиду небрежность, беззаботность и т.п. представителя при выполнении им поручения. Закон имеет в виду умышленные действия представителя, направленные во вред представляемому, которые представитель совершает, вступив в сговор с контрагентом.

В сделках указанного типа проявляется расхождение между волей представляемого и волеизъявлением представителя, причем это расхождение обуславливается сговором между представителем и контрагентом, направленным на обман представляемого. По данной сделке ответственность за недобросовестность несет перед стороной только контрагент, а ответственность представителя перед доверителем обусловлена гл. 25 ГК. Злонамеренное же соглашение представителей юридических лиц в целях собственной наживы за счет представляемых организаций путем хищения, злоупотребления служебным положением и т. п. характеризуют лишь действия этих лиц, подлежащих привлечению к ответственности (уголовной, дисциплинарной и гражданской), а договоры, заключенные при посредстве такой деятельности, должны признаваться недействительными как противозаконные.

Поскольку для сделки характерна добровольность волеизъявления, а насилие и угроза являются разновидностью единого понятия «принуждение», закон связывает с ними возможность оспоримости и признания сделки недействительной. В этих случаях также имеет место расхождение между волей и волеизъявлением, которое обусловлено неправомерным принуждением лица к выражению того, что не соответствует его действительной воле.

Для недействительности сделки, совершенной под влиянием угрозы, не имеет значения, происходит ли она от контрагента или посторонних лиц, причем в последнем случае не важно, знал или не знал один из участников сделки, что ко второму участнику применялась угроза. Это может иметь значение при определении материальных последствий. Не имеет значения также и то, относится угроза к стороне по сделке или же к другому лицу, интересы которого ему настолько близки, что он готов совершить нежелательную для себя сделку.

Угроза опорочивает сделку и при правомерном характере, если она существенна[43]. Так лицо вправе оспорить сделку как совершенную под влиянием угрозы, если угрожавший добился ее заключения, угрожая другому, в противном случае сообщить в правоохранительные органы о совершенном последним преступлении.

Из этого правила может быть только одно исключение – это достижение при осуществлении угрозы того же правового результата, что и с помощью сделки, заключенной без влияния угрозы.

Например, участник общей собственности угрожает другим собственникам обратиться с иском в суд, если они не согласятся на выделение его доли. Заключенная под воздействием такой угрозы сделка не может быть опорочена ссылкой на такую угрозу, так как в результате обращения в суд лицо добилось бы такого же правового результата, т.е. выделения своей доли (ст. 254 ГК РФ).

Угроза неправомерна и тогда, когда она базируется на правомерном зле, так как независимо от своего содержания она используется для принуждения к совершению сделки, которую лицо не желало заключить, что придает ей характер шантажа[44].

Чтобы быть способной опорочить сделку, угроза должна обладать рядом свойств: она должна быть серьезна, осуществима, касаться важных имущественных или неимущественных интересов потерпевшего или его близких.

Материальная невыгодность сделки не должна считаться необходимым условием для ее опорочивания. Не исключена возможность такой сделки, которая для лица может быть материально выгодной, и тем не менее оно не заключило бы ее ввиду особой необходимости и ценности данной вещи для него. Однако лицо было вынуждено совершить сделку, ибо она является для него меньшим злом по сравнению с тем, которое могло возникнуть при осуществлении угрозы.

Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. в ст. 33 содержал условия оспоримости сделки, которые в литературе получили название кабальности. В этих недействительных сделках характерно то, что одна из сторон действует под давлением тяжелого материального положения, безвыходных материальных трудностей, которые побуждают ее совершить сделку, не соответствующую ее интересам, а другая сторона пользуется этим безвыходным положением. Такие сделки имели некоторое распространение в нашей стране до коллективизации сельского хозяйства[45].