Дефлятор - соотношение номинального ВНП данного года к ВНП, измеренному в ценах базового года («реальному» ВНП). В отличие о двух предыдущих индексов дефлятор отражает не только изменение цен, но и изменение структуры « корзины» благ.

Уровень цен используется для пересчёта денежных (номинальных) значений экономических параметров в их реальные значения.

Реальное значение экономического показателя - его номинальное значение, делённое на уровень цен. Так, для определения величины реального дохода надо его ценность, исчисленную в текущих ценах, разделить на уровень цен; разделив номинальные кассовые остатки на уровень цен, получим величину реальных кассовых остатков, которая показывает, сколько благ можно купить на имеющуюся сумму платёжных средств.

2. Неоклассическая школа

Неоклассическая школа сформировалась в 90-х гг. XIX в. после опубликования книги А. Маршалла "Принципы экономики" (1890). Неоклассическая теория исследовала рыночное хозяйство в период господства свободной конкуренции. Она соединила идеи классической политэкономии с идеями маржинализма. Возникновение предельного анализа Маршалл понимал не как революцию в науке, а как результат ее эволюции. После того, как полезность была соединена с общественными издержками, была создана общая теория сопоставления результатов и затрат, возникла так называемая вторая классическая ситуация. Неоклассическая школа господствовала до 30-х гг. XX в.

Прежде всего нужно обратить внимание на особенности методологии неоклассического анализа. Во всех предыдущих теориях в первую очередь выделялся источник ценности, абсолютный закон ее образования. Например, ценность выводилась из затрат труда или издержек производства, или из предельной полезности. Неоклассики переходят к функциональной теории, где нет места абсолютным категориям, все они рассматриваются как относительные. Экономические явления анализируются не по принципу движения от глубинных причин к поверхностным явлениям, а по принципу взаимозависимости и взаимного определения (принцип релятивизма). Маршалл писал: "Мы могли бы с равным основанием спорить о том, регулируется ли ценность полезностью или издержками производства, как и о том, разрезает ли кусок бумаги верхнее или нижнее лезвие ножниц".

До 30-х годов количественная теория денег была общепризнанной теорией. Это не значит, что она была признана всеми: ее критиковали страстно и многократно ряд известных авторов. Однако никакой соперничающей теории равного уровня вместо нее предложено не было, и все ведущие экономисты придерживались одной из трех схожих, но в тонкостях различных версий количественной теории: одной из них была трансакционная теория, описанная в работе Фишера "Покупательная сила денег" (1911); другой была теория, основанная на категории кассовых остатков, развитая Маршал­лом, Вальрасом и Викселлем; и наконец, существовала версия, основывавшаяся на категории дохода, которую развивали Робертсон и молодой Кейнс. Кульминацией этой теории был тот факт, что Пигу включил концепцию скорости обращения денег относительно дохода в работу "Промышленные колебания" (1927).

Убедительность количественной теории денег базировалась на часто наблюдаемой связи между изменениями в уровне цен и существенными изменениями в количестве денег. Как писал Фридмен: "Возможно нет такого другого эмпирически наблюдаемого отношения в экономике, которое носило бы такой всеоб­щий характер при самых разнообразных обстоятельствах, как отношение, возникаю­щее в течение короткого периода времени, между существенным изменением денеж­ной массы и ценами; первое неизменно связано со вторым, причем происходит в одном и том же направлении; я подозреваю, что эта неизменность относится к тому же роду всеобщих зависимостей, которые образуют основу естественных наук". Использова­ние количественной теории денег для прогнозирования того, как будут реагировать цены на существенные изменения денежной массы, предполагало относительную стабильность скорости обращения или скорости обращения денег по доходу. Это, однако, не означает, что сторонники количественной теории рассматривали скорость обращения в качестве естественной константы, сводя "уравнение обмена скорее к тождеству, чем к равновесному отношению. Мысль о том, что старая количе­ственная теория денег не содержала в себе ничего, кроме очевидного равенства не что иное, как изобретение авторов современных учебных пособий. Подо­бная интерпретация теории лишает смысла сам механизм уравновешивания, с по­мощью которого увеличение количества денег воздействует на цены. Однако Фишер и Викселль имели в виду именно механизм достижения равновесия, который собственно и придает количественной теории статус.

Сторонник количественной теории — это тот, кто придержи­вается точки зрения, согласно которой вековые изменения уровня цен обусловлены изменением денежного предложения, а нестабильность цен проистекает скорее от монетарных, чем немонетарных причин. Эта точка зре­ния выража­ется в целой серии эмпирических гипотез относительно природы денежных инъекций, скорости процессов адаптации, идентификации должников и кредиторов, склонности к сбережениям и инвестициям у различных групп доходополучателей и пр. Поэтому трудно определить количественную теорию денег, и потому даже Фридмен, самый известный современный защитник количественной теории, признает, что "количественная теория денег — это термин, характеризующий скорее общий подход, нежели хорошо сформулированную теорию".

Дело усложняется тем, что в истории количественной теории денег отчетливо выделяются три стадии, радикально изменившие ее смысл за истекшие столетия. Юм ясно видел, что деньги нейтральны в долгосрочной перспективе и ненейтральны в течение короткого периода времени, уделяя столько же внимания этому второму аспекту, сколько и первому. Экономисты-классики дополнили этот список ненейт­ральных эффектов изменения, однако упорно приуменьшалиих значение в проти­вовес примитивному инфляционизму их предшественников — меркантилистов.

В то время как Юм допускал позитивное воздействие ползучей инфляции на производство и занятость, Рикардо и Милль избегали даже упоминать о том, что денежное вливание может вызвать благоприятный реальный эффект; в их руках количественная теория денег по существу свелась к простой и ясной теореме пропор­циональности. Однако в неоклассический период 1870-1930 гг. количественная теория постепенно отошла от той строгой версии, которая была принята Рикардо и Миллем.

Фактически решающей характеристикой сторонников количественной теории в этот последний период стал упор скорее на проблемы краткосрочного периода, чем на пропорциональность количества денег и цен в долгосрочной перспективе. Даже книга Фишера "Покупательная способность денег", которую часто приводят в качестве типичного изложения количественной теории, содержит глубокий анализ "переходных периодов". Предполагается, что эти "переходные периоды" длятся в среднем 10 лет, и сам Фишер потратил остаток своей жизни на описание тех мероприятий в области денеж­ного обращения, которые могли бы справиться с этими циклическими колебаниями "переходных периодов". Викселль сосредоточил свое внимание на проблеме "кумулятивного процесса", а кумулятивный процесс по сути своей является краткосрочным, неравновесным феноменом. Точно так же последователи денежной теории Маршалла, такие, как Пигу, Робертсон, Лавингтон и молодой Кейнс, посвяти­ли значительную часть своих статей и книг по проблемам денежного обращения роли денегв промышленных колебаниях; а Пигу и Робертсон посвятили целые монография экономическому циклу. Этот акцент на краткосрочном анализе был еще более ярко выражен у такого представителя Чикагской школы количественной теории 30-х годов, как Г. Саймонс. Что было общим для всех этих авторов, так это отсутствие интереса к долгосрочному равновесию между денежным предложением и ценами и преобладающее внимание к вопросам краткосрочной политики — как стабилизировать уровень н с помощью соответствующих действий в монетарной области. Короче говоря, уже Кейнса существовала макроэкономическая теория, поскольку неоклассическая теория денег была фактически тем, чтосегодня называют макроэкономикой.