Исследователи попытались также сформулировать представление о том, какие особенности людей способствуют развитию профессио­нального «выгорания». По мнению американских исследователей, разви­тие «выгорания» более вероятно у людей с меньшей степенью зрелости и самодостаточности, более импульсивных и нетерпеливых, не имеющих семьи, но нуждающихся в тех, кто мог бы их поддерживать или одоб­рять, имеющих цели и притязания, которые не вполне согласуются с реальностью. К этому также добавляется указание на то, что с возрас­том вероятность развития выгорания уменьшается, то есть ему более подвержены начинающие работники, люди более молодого возраста. Однако большинство исследователей считают, что возраст, пол, стаж работы и другие социально-демографические характеристики не связа­ны прямо с профессиональным выгоранием. Большее значение имеет индивидуальный тип реагирования на стрессогенные ситуации. [19].

Как говорит К. Маслач, если все знание относительно того, что ведет к выгоранию, и того, что может ему препятствовать, свести к одному слову, то это будет слово «баланс». Наруше­ние этого баланса — как в профессиональной, так и в личной жизни — ведет к разрушению.

Первые исследования профессии учителя с точки зрения ее «трудности и вредности» были проведены в России еще в 1920-е гг. (хотя впоследствии они и не получили должного развития). Исследова­тели сходятся во мнении относительно высокой эмоциогенности учи­тельского труда, высокого уровня психической напряженности учителя, сопутствующего его профессио­нальной деятельности [21], что вынужда­ет рассматривать стрессоустойчивость как профессионально необходи­мое качество педагога [34]. В ряде исследований отечественными специалистами зафиксиро­вано наличие у учителей проблем, которые совпадают с симптоматикой «выгорания». Например, в одном из исследований, включавшем в себя обследование учителей, у 50% опрошенных учителей отмечалось ухудшение результатов деятельности, у 35% — понижение работоспособно­сти, у 20% — появление нехарактерных ошибок, которые не замечают­ся. Наблюдались изменения в мимике, позе, у большинства (60%) — изменения в речи. Обнаружено снижение показателей психических процессов: в памяти — воспроизведения, во внимании — объема, кон­центрации, устойчивости, в мышлении — быстроты, гибкости, логичности. После переживания каких-то напряженностей в общении значи­тельная часть опрошенных учителей чувствуют разбитость, подавлен­ность, желание лечь, уснуть [21].

Испытывая хроническое эмоциональное напряжение и стараясь каким-то образом справиться с ним, уменьшить его, человек часто — вольно или невольно — физически и психологически дистанцируется от своих партнеров по общению.

Физическое дистанцирование проявляется в том, что там, где это возможно, работники начинают сокращать рабочее время и увеличи­вать рабочие перерывы. Западные исследователи отмечают прямую связь между профессиональным выгоранием и увольнениями с работы. Нередки случаи, когда работник стремится перейти на административ­ную работу в той же области, так как она допускает меньшее вовлече­ние в проблемы людей.

В психологическом отношении характерным для синдрома выго­рания, как уже указывалось, является развитие чувства недовольства собой или разочарования. Замечая за собой отчуждение или всплески внутреннего раздражения по отношению к своим подопечным, «помогающий» сотрудник переживает это как собственную несостоя­тельность, некомпетентность или человеческие недостатки, часто винит в происходящем с ним самого себя. В повседневной рутине выгорание подкрадывается незаметно, в окружающей ситуации как будто ничего не изменилось, ситуационные причины идентифицировать трудно, и, следовательно, человек невольно начинает искать причины происходя­щего в самом себе. Кроме того, как правило, эти проблемы не обсуждаются в своем коллективе, кажется, что окружающие ничего подобного не переживают, и это также способствует приписыванию причин своего изменившегося состояния себе самому. В отечественной практи­ке несомненное влияние оказывают также социальные требования со­ответствия определенным профессиональным образцам, которые явля­ются особенно жесткими в случае «человеческих» профессий, что уси­ливает переживание собственной несостоятельности [34].

Переживания человека могут реально сказываться на качестве его деятельности, как бы подтверждая для него правильность его негатив­ных суждений в свой адрес. Тенденция к самообвинению может стать столь сильной, что приводит к возникновению саморазрушительных процессов. Нарушение самоуважения часто является центральной ха­рактеристикой депрессии. Человек может считать, что он терпит неуда­чи на работе, что он вообще потерпел неудачу в жизни, что его прин­ципы и идеалы не осуществились, и он переживает жизненное разоча­рование.

В этой связи нам бы хотелось прежде всего обратить внимание на встречающиеся в литературе по проблемам синдрома выгорания отдельные утверждения о большей подверженности выгоранию лиц с наиболее активным, добросовестным отношением к работе, «лучших работников». К сожалению, эти суждения не подкреплены какими-то данными и, как правило, даже не интерпретируются; очевидно, счита­ется само собой разумеющимся, что эти люди больше вкладывают в деятельность, а потому больше страдают. Характерно в этой связи название одной из книг наиболее известной иссле­довательницы «выгорания» К.Маслач «Выгорание. Плата за сочувствие».

Форманюк трактует это иначе. Активное трудовое поведение является одной из форм самореализации, точнее говоря, поиском само­реализации в сфере профессиональной деятельности. Это особенно ха­рактерно для «помогающих профессий» с их высокими идеалами слу­жения людям, с высокими (и часто завышенными) требованиями, кото­рые предъявляются по отношению к представителям данных профессий и результатам их деятельности со стороны общества и часто принима­ются ими, задавая высокие критерии «субъектного вклада индивидов в профессиональное занятие» [49].

Соответственно растут и их собственные ожидания относительно тех «личностных наград», которые дает профессиональная деятель­ность, поскольку «чувство принадлежности, достойная профессия, при­общенность к системе ценностей так же существенны для психологиче­ского благополучия, как безопасность, любовь и самоуважение.

Потенциально помогающие профессии дают хорошую возможность самоактуализации за счет сильного эмоционального вовлечения в деятельность, что является важным элементом самоактуализации по А. Маслоу, утверждавшего, что «самоактуализирующиеся люди, без единого исключения, вовлече­ны в дело. выходящее за их пределы, во что-то вне них самих», что образует область их «метамотивации» — посвящения себя чему-то «вне себя». Фрустрация метапотребностей приводит к «метапатологии», проявляющейся в том числе в безнадежности, неже­лании чего-либо добиваться, отчаянии, бессмысленности или бесцель­ности жизни. Появление этих чувств не удовлетворяет потребности индивида в переживании обретения смысла жизни, наполнении своей жизни смыслом, разрушает его веру в то, что жизнь имеет смысл, что то, что он делает, важно и нужно.