Таким образом, индивидуально-типологические особенности личности оказывают существенное влияние на восприятие человеком своего сна.

1.3.4. Связь сновидческой деятельности с функциональной асимметрией мозга

Функциональная асимметрия полушарий играет важную роль в механизмах психологической защиты. Известно, что отчеты о сновидениях, в том числе и с включением зрительных компонентов, в значительной части случаев сохраняются после расщепления мозга. Это факт принципиальной важности, поскольку он означает, что сновидения могут развертываться исключительно на основе функциональных возможностей отчитывающегося левого полушария. Впрочем, жесткая связь зрительных образов и не только во время сновидений, но и во время бодрствования с активностью правого полушария подвергается сомнению рядом авторов [46]. Многие исследователи предполагают, что в продуцировании образов и снов принимает большое участие правое полушарие, большая активность которого заметна при наличии невротических черт личности [26]. За последние годы получены некоторые прямые доказательства важной роли правого полушария в происхождении сновидений: 1) на ЭЭГ во время быстрого сна на фоне уменьшения физиологической связи между полушариями регистрируется более высокая активность правого полушария; 2) при органическом поражении правого полушария снижается возможность к продуцированию образов и уменьшаются отчеты о сновидениях; 3) при электрическом раздражении правой височной доли во время нейрохирургических операций больные отчитываются о переживаниях, напоминающих сновидения [47].Самые яркие сновидения отмечаются в последних циклах сна, но именно в этих циклах доминирование активности правого полушария сменяется доминированием активности левого [46].

Активность правого полушария больше связана с бессознательными процессами, анализом невербальной информации, отрицательными эмоциями (печалью и страхом), а левого – с сознательными и речевыми процессами, положительными эмоциями. Большая эмоциональная лабильность, меньшая сила торможения нервных процессов у правополушарных показывают, что эмоционально-психологическая устойчивость у них меньше, чем у левополушарных.

По данным некоторых исследователей, процент цветных сновидений больше у правополушарных, они чаще видят кошмарные сновидения, чаще испытывают разнообразные ощущения (зрительные, вкусовые и т. п.). Сновидения правополушарных более информативны: они слышат во сне музыку, лучше понимают речь, считают, что видят «вещие» сновидения. Повышение значимости, образности, эмоциональности сновидений у правополушарных является компенсаторной реакцией для улучшения их адаптации, уменьшения невротизации[25,27].

Проблема межполушарных отношений в стадии быстрого сна остается спорной. Более высокая активность левой руки в психомоторных тестах при пробуждении из быстрого сна коррелирует с более яркими отчетами о сновидениях. После пробуждения из быстрого сна лучше выполняются тесты, адресованные правому полушарию, а после пробуждения из медленного – тесты, адресованные левому. Частота отчетов о типичных, насыщенных образами сновидениях не зависит от наличия и выраженности правополушарной доминантности, что в принципе можно объяснить одинаковым сдвигом в сторону активации правого полушария во время быстрого сна как у лиц с исходным доминированием правого, так и у лиц с исходным доминированием левого полушария [42]. Имеется предположение, что характер межполушарной асимметрии меняется в течение суток в определенном ритме, который продолжается во время сна, совпадая с ритмом медленный сон – быстрый сон. Следовательно, левое полушарие принимает участие в генерации сновиденческой активности, которая качественно отличается от таковой, связанной с правым полушарием. Отсюда напрашивается вывод, что правое и левое полушария могут отвечать за разные аспекты сновидческой активности [46].

1.3.5. Особенности сновидческой деятельности в условиях стресса и патологии

Данные о влиянии на сон внешних факторов, особенно эмоцио­нально значимых, довольно противоречивы, к тому же ряд таких данных получен в эксперименте на животных и не может быть прямо перенесен на человека.

Показано, что очень многие воздействия — непрерывный шум, болевые раздраже­ния, резкое ограничение двигательной активности животного, реакция ярости, искусственно вызванная раздражением соответствующих зон мозга — провоцируют и вызывают простую ответную активно-оборонительную реакцию по типу избегания или агрес­сии, вызывают у экспериментальных животных существенное уменьшение представленности быстрого сна.

На человеке наиболее подробно изучено влияние на сон но­вых, необычных условий при первом исследовании полиграфиче­ской структуры сна в энцефалографической камере. Большинством исследователей показана редукция быстрого сна и удли­нение латентного периода быстрого сна в первую ночь исследо­вания, причем без эффекта отдачи в последующие ночи[44].

Менее определены данные о влиянии первой ночи исследова­ния на дельта-сон: имеются сообщения о некоторой редукции дельта-сна и об отсутствии изменений дельта-сна. Доказано, что у пожилых людей адаптация к ситуации исследования (проявляющаяся восстановлением длительности быстрого сна) происходит не после первой, а только после второй ночи. В то же время имеются отдельные сообщения, что эффект первой ночи вообще не является обязательным и при эндогенной депрессии он отсутствует, как правило. Вопрос о природе эффекта первой ночи в литературе почти не обсуждается. Можно предположить, что ситуация исследо­вания, как новая и необычная, вызывает тревогу, ориентирован­ную вовне, с повышенной готовностью к пробуждению и актив­ному взаимодействию с внешней средой, что и приводит к редукции быстрого сна.

Данные о воздействии на сон естественных стрессорных ситуаций не только очень немногочисленны, но и малоинформативны. Holdstock и Vershoor исследовали сон студентов до, во время и после экзаменационной сессии и обнаружили только сокращение общего времени сна в период сессии без изменения структуры сна. Khowless с соавторами исследовали сон 9 новичков и 9 опытных парашютистов за четыре ночи до прыж­ка с парашютом и в ночь после прыжка. В ночь непосредственно перед прыжком по сравнению с фоном было выявлено незначительное изменение сна: у опытных прыгунов удлинен период засыпания, у новичков увеличена 1-я стадия [42].

C точки зрения гипотезы Н. И. Моисеевой [36,37], рассогласование биологических ритмов различных функций является пусковым механизмом сна, вызывающим инстинктивное поведение, окрашенное эмоционально – желание спать. Если заснуть удается, то стадии сна идут своей чередой и необходимое регулирование осуществляется в должной мере – положительные эмоции находят свое отражение в ощущении хорошего состояния и хорошего настроения после сна или возникают в парадоксальной фазе сна и выражены в более или менее эмоционально окрашенных сновидениях. В исследовании Н.И. Моисеевой (1975) стрессорная ситуация приводила к увеличению общей продолжительности сна, уменьшению числа переходов из стадии в стадию и уменьшению числа эпизодов быстрого сна [36].