Для анализа третьего положения исследователь анализи­рует работы, демонстрирующие влияние группового членст­ва или социального статуса на саморепрезентацию и иден­тичность. Наиболее выразительно У. Дойс иллюстрирует данное положение на примере исследований Д. Дельвинь (1992), которая изучала и сопоставляла самоописания муж­чин и женщин различного возраста и социального статуса. Ею было показано подобие факториальной структуры отве­тов всех групп на французский вариант опросника половых ролей. Вместе с тем оказалось, что оппозиция между феминным и маскулинным полюсами в факториальной структуре женщин была выражена сильнее, чем у мужчин. Различия еще более очевидны, когда сравниваются характеристики мужчин и женщин с разным социальным статусом. Так, было выявлено, что баллы по маскулинности высоки у инди­видов более высокого социального статуса, независимо от их половой принадлежности, а баллы по феминности особенно низки у мужчин с высоким статусом. Анализируя эти данные и результаты других авторов, исследовательница приходит к выводу, который важен в плане рассмотрения третьего поло­жения: половая идентичность — это не набор атрибутов, ав­томатически продуцируемый принадлежностью к опреде­ленной половой категории; это социальный конструкт, свя­занный с разными социальными элементами и в том числе — с доминантностью статуса в обществе.

Продемонстрировав с помощью описанных исследова­ний правомерность всех трех вышеописанных положений, У. Дойс подтвердил свою первоначальную гипотезу о том, что личностная идентичность является одной из социальных репрезентаций, а значит, жесткое противопоставление лич­ностной и социальной идентичности неправомерно.

Идея о полярности двух основных видов идентичности подвергается критике и со стороны последователей симво­лического интеракционизма. Так, одной из последних ра­бот, написанных в рамках процессуального интеракциониз­ма и посвященных исследованию идентичности, является опубликованная в 1996 г. монография Р. Дженкинса под на­званием «Социальная идентичность» . Анализируя со­временную литературу по идентичности, исследователь при­ходит к мысли о том, что основные недостатки современных работ сводятся к следующим двум:

• идентичность рассматривается как данность, вне процес­са ее образования. С точки зрения автора, как и всех про­цессуальных интеракционистов, это в корне неверно, по­тому что на самом деле понята только как процесс. Оба основных значения понятия идентификации, которые рассматриваются автором — идентификация кик класси­фикация, категоризация вещей, событий, людей и т. д. и идентификация как отождествление кого-то с кем-то или с чем-то, — подчеркивают момент активности человека. Они существуют только в рамках делания, общения, практики и вне процессов активности поняты быть не могут;

• изучение идентичности сводится к самодетерминации, самокатегоризации без учета роли других людей в про­цессе ее формирования или трансформации. Согласно Р. Дженкинсу, это неверно, и автор не принадлежал бы к сторонникам интеракционизма, если бы думал иначе. Однако если предыдущие положения, как правило, раз­деляют все процессуальные интеракционисты, то основной пафос данной работы заключается в том, что автор пытается сделать шаг вперед в развитии своего направления, и, оттал­киваясь от работ своих предшественников — Г. Мида,Е. Гофмана и Ф. Барта, — выдвигает центральное положение своей работы: в отличие от традиционного взгляда на суще­ствование качественного отличия между индивидуальной и коллективной идентичностями, автор утверждает, что индивидуальная уникальность и коллективная разделенность мо­гут быть поняты как нечто очень близкое, если не то же са­мое, как две стороны одного и того же процесса. Наиболее значимое различие между ними заключается в том, что в слу­чае индивидуальной идентичности подчеркиваются отличи­тельные характеристики индивидов, а в случае коллектив­ной — подобные. Однако эта разница, по мнению автора, от­носительна. Одна не существует без другой. Процессы, в ко­торых они формируются или трансформируются, аналогич­ны. И обе они по происхождению социальны.

Согласно исследователю, если идентификация — это не­обходимая предпосылка социальной жизни, то и обратное тоже верно. Индивидуальная идентичность, воплощенная в самости, не существует в изоляции от социальных миров других людей. Самость конструируется социально — в про­цессе первичной и последующих социализации и в постоян­ных процессах социальных интеракций, в которых индиви­ды определяют и переопределяют себя и других на протяже­нии всей своей жизни. Восходящее к Г. Миду и Д. Кули пред­ставление о «Я» как о постоянно протекающем синтезе од­новременно внутренних самоопределений и внешних опре­делений себя другими стало исходной точкой для создания автором базовой «модели внешне-внутренней диалектики идентификации»как процесса, посредством которого все идентичности — индивидуальная и коллективная — конст­руируются.

Очень интересный подход к трактовке взаимоотношений личностной и социальной идентичности недавно предложи­ли Ж. Дешамп и Т. Девос . Авторы считают, что идея о же­сткой полярности социальной и личностной идентичности должна быть пересмотрена. Анализируя в этом плане «эф­фект аутгрупповой гомогенности»(т. е. экспериментально продемонстрированное положение о том, что в глазах членов ингруппы собственная группа выглядит как менее гомоген­ная, чем аутгруппа), авторы приходят к выводу о том, что дифференциация между группами вовсе не всегда означает ингрупповое подобие. И наоборот, согласно проведенным ими исследованиям, акцент на внутригрупповом подобии вовсе не ведет к усилению межгрупповых отличий. Поэтому исследователи приходят к следующему предположению: чем сильнее идентификация с группой, тем более значима меж­личностная дифференциация внутри групп. Уже существую­щим эмпирическим подтверждением этого положения явля­ется феномен «самосверхконформности» («superior confor­mity of the self»). Он выражается в том, что чем более индивид идентифицирует себя с группой, тем более у него выражена тенденция воспринимать себя отличным от других членов группы в том плане, что ему важно считать, что он более, чем другие члены группы, соответствует ее нормам и стандартам.

Ж. Дешамп и Т. Девос сформулировали модель межличностно-межгрупповой дифференциации: процесс когни­тивного центризма возникает, когда индивиды попадают в ситуацию дихотомизированного мира, разделенного на две взаимно исключающие категории. В этом случае при акцен­тировании данной категоризации будут одновременно уси­ливаться и ингрупповой фаворитизм или межгрупповая дифференциация (что может быть названо социоцентриз-мом), и аутофаворитизм или дифференциация между собой и другими (что может быть названо эгоцентризмом). Испо­льзуя модифицированный вариант экспериментов X. Таджфел по минимальной групповой парадигме, авторы получи­ли экспериментальное подтверждение этой модели.

Вместе с тем дальнейшая работа над ней показала, что она срабатывает не во всех контекстах, поэтому итоговая «кова­риационная модель взаимоотношений социальной и личност­ной идентичности», предлагаемая авторами, рассматривает максимально широкий спектр их соотношений, в рамках ко­торого и традиционный взгляд на их противопоставление, и предложенный авторами вариант модели межличностно-межгрупповой дифференциации рассматриваются как ее частные случаи.