Но корень «КРТ» почти исчез, а «ЧРТ» - «чет» - сохранился почти во всех славянских языках как олицетворение всяческой злой сверхъестественной силы. Черт стал синонимом христианского дьявола.

«Низшие образы «низшей мифологии» после мифологии принятия христианства оказались у славян» более устойчивыми.

У всех славянских народов отмечены поверья о духах природы. Духи – олицетворения леса известны, главным образом, в лесной полосе: русский леший, белорусский лешак, польский duch lensy, Borowy.

В них олицетворялась опасливая враждебность славянина-земледельца к дремучему лесу, у которого приходилось отвоевывать землю, и в котором человек угрожала опасность заблудиться, погибнуть от диких зверей.

Дух водной стихии – водяной – внушал гораздо больший страх, чем добродушный шутник леший, ибо опасность утонуть в омуте, озере куда страшнее, чем опасность заплутать в лесу.

Характерен образ полевого духа полудница. Это женщина в белом, которая будто бы является работающим на поле в полуденный жар, когда обычай требует делать перерыв в работе: полудница наказывает нарушителя обычая, сворачивая ему голову или как-нибудь иначе. Образ полудницы – олицетворение опасности солнечного удара.

Более сложен и менее ясен образ вилы – лесных, полевых, горных, водяных или воздушных дев, которые могут вести себя и дружественно, и враждебно в отношении человека, в зависимости от его собственного поведения. Происхождение образа неизвестно, но в нем переплетаются разные элементы:

- олицетворение природных стихий;

- представление о душах умерших;

- сила плодородия.

Более ясен вопрос о происхождении русалки, хотя и более спорен: олицетворение духа воды или это утопленница…

Само слово выводили то от «русый» (светлый, ясный), то от «русло» и т.п.

У русских справлялась русальская неделя (перед Троицей), а также проводы русалки; русалку изображала девушка, либо соломенное чучело.

Сам мифологический образ русалки – девушки, живущей в воде, или в поле, в лесу, - поздний: он засвидетельствован только с ХVШ века, это олицетворение самого праздника или обряда. Но этот образ слился с другими мифологическим представлениями: тут и олицетворение водной стихии (русалка любит завлекать в воду и топить людей), и представления о погибших в воде женщинах, девушках, о некрещеных умерших детях -нечистые умершие, и верования о духах плодородия (русалки любят гулять во ржи, кататься по траве, тем самым дают урожай хлеба, льна, конопли и пр.)

Очевидно, этот новый и сложный образ русалки вытеснил исконно славянские древние образы берегинь, водяниц и других женских водяных духов. [9]

К древнейшей эпохе восходят, несомненно, корни лечебной мысли, которая у славян, как и у всех других народов была связана с народной медициной.

В церковных поучениях упоминается, хотя и весьма неясно, лечебно-магические обряды, говорится и о связанных с ними аниликтических образах: «немощь волшбами лечат, и ноузы (амулеты), и чарами, бесом требы приносят и беса глаголемого трясовицу, творят, отгоняще…».[10]

Очень неясен вопрос о древнеславянских служителях культа, исполнителях религиозных обрядов. Ритуал семейно-родового культа выполнялся, скорее всего, главами семей и родов.

Общественный же культ был в руках особых профессионалов – волхвов. Само это слово не разъяснено, несмотря на многочисленные попытки.

Есть мнение, что в нем отразились связи славян с кельтами (волов, валах – обозначение кельтов), либо с финнами (velho – колдун), либо даже с германцами (volva – пропочица). Но, несмотря на связь слова «волхов» со словом «волшебный», «волшебство», неясно, чем были волхвы. Сохранились, впрочем, и другие обозначения для исполнителей религиозно-магических обрядов: чародей, ведун, вещий, баяльник, ворожец, кудесник и пр.

Есть известия, что после принятия на Руси христианства волхвы выступали как защитники старой веры и одновременно, как руководители антикняжеских и антифеодальных выступлений (напр. 1071 г.)

Это понятно, ибо христианство пришло на Русь как чисто феодально-княжеская религия. Когда славянские племена по мере классового расслоения стали переходить к государственным формам жизни, возникли и условия превращения племенных культов в национальные и госудственные.

Быть может, культ Святовита у поморских славян распространился именно в связи с этим. У восточных славян попытку создания общегосударственного пантеона и государственного культа сделал киевский князь Владимир: по рассказу летописи, он в 980 году собрал на одном из холмов Киева целый сонм кумиров различных богов (Перуна, Велеса, Дождьбога, Хорса, Стрибога, Мокоши) и велел молиться им и приносить жертвы. Владимир пытался сделать из них как бы официальных богов своего княжества, чтобы придать им идеологическое единство.

Надо полагать, что самого князя не удовлетворила попытка создать собственный пантеон из богов славянского происхождения – всего через 8 лет он принял из Византии христианство и принудил к этому весь народ. Христианская религия более соответствовала формировавшимся феодальным отношениям. В позднейшее время у всех славянских народов сохранились колдуны, чародеи, чернокнижники, которым приписывались тайные знания, сношения с нечистой силой.

Но наряду с ними сохранились и специалисты по лечебной магии, связанной с народной медициной, - знахари (шептуны, ведуны). В народных поверьях они отграничивались от колдунов и нередко сами себя противопоставляли им, утверждая, что действуют они при помощи силы Божьей, и не нечистой силы.

Очень характерно, что у русских считались более сильными колдунами и знахарями иноплеменники: финны, карелы, морва и пр. Это явление, впрочем известно и другим народам.

В Древнеславянской религии, несомненно, существовали священные и жертвенные места, а кое-где и настоящие святилища и храмы с изображениями богов и пр. Но известно только об очень немногих: Арконское святилище на острове Рюгене, святилище в Ретре, дохристианское святилище в Киеве (под Десятинной церковью).

Из чего состоял культ, трудно судить с уверенностью. (Но главной его частью было, несомненно, принесение жертв). «Кладут требы», «ставят трапезу», «жрут», «Короваи молят» и пр. – такие выражения нередки в древних источниках. В жертву приносили не только животных («куры режють»), но в важных случаях и людей (принесение варягов-христиан в жертву Владимиром).

Христианство медленно, преодолевая сопротивление народа, распространилось среди восточных славян. Распространение христианства сопровождалось его слиянием со старой религией. Об этом позаботилось само христианское духовенство, чтобы сделать новую веру более приемлемой для народа. Старые земледельческие и другие праздники были приурочены к дням церковного календаря. Старые боги постепенно слились с христианскими святыми и, по большей части, утратили свои имена, но перенесли свои функции и атрибуты на этих святых. Так Перун продолжал почитаться, как божество грозы под именем Ильи Пророка, скотий бог Велес – под именем Святого Власия, Мокошь – под именем Святой Параскевы или святой Пятницы.