Умер Посошков 1 февраля 1726 г. в Петропавловской крепости. Причина его ареста и заточения точно не установлена, но по-видимому она была обусловлена его слишком смелой "Книгой о скудности и богатстве".

Все сподвижники Петра были неординарными, умными и талантливыми людьми. Благодаря их продуманным действиям Россия сумела одержать ряд, как военных, так и политических побед, открыть "окно в Европу" и поставить Россию в один ряд с влиятельнейшими империями и странами Европы.

Макаров Алексей Васильевич

Жизнь Макарова, внешне не броская, без ярких всплесков. Алексей Васильевич не купался в лучах славы, не давал он и сражений, не вёл успешных переговоров, не сооружал кораблей и не командовал ими. Ма­каров вносил вклад и в победы русского оружия, и в успешные действия русской дипломатии, и в строительство регулярной армии и флота, и в новшества культурной жизни страны. Короче, он участвовал во всех пре­образовательных начинаниях царя. К этому его обязывала занимаемая должность: он являлся кабинет-секретарём Петра. Макаров следовал за Петром повсюду. Образно говоря, он был тенью царя, его памятью, гла­зами и ушами. Как и Пётр, Алексей Васильевич работал, не зная устами, с полной отдачей сил. Царю, бесспорно, импонировали спокойствие, уравновешенность, благоразумие и пунктуальность кабинет секретаря. Макаров принадлежал к числу сподвижников Петра, которые, подобно Меньшикову, Девиеру, Курбатову и многим другим, не могли похвастать­ся своим родословием. Круг обязанностей Кабинета был достаточно ши­рок. Они включали в себя переписку с русскими послами и агентами за границей, с губернаторами, коллегиями, Синодом и Сенатом; заботы о найме иностранных специалистов и отправке русских людей за границу; руководство строительством царских дворцов, устройством парков. Ка­бинет ведал содержанием придворного штата, расходами на Кунсткаме­ру, выдачу вознаграждений за монстров. Важной прираготивой Кабинета являлся прием челобитных на царское имя. В кабинете отложились множество документов военного содержания. Наконец, в последние годы жизни царя немало сил Кабинета поглощало написание "Гистории Свей­ской войны".

Карьера Макарова не взмывалась по вертикали, как, например, у Меньшикова. Напротив, восхождение к власти у него протекало медлен­но, не осложняясь, впрочем, ни падениями, ни крутыми подъёмами. И всё же две вехи на его долгом пути можно отметить. Первый раз это слу­чилось в 1711 году, во время Прутского похода, и затем повторилось в 1716-1717 годах, когда они совершали путешествие за границей. Меся­цы, проведённые вместе, сблизили царя с Макаровым. Пётр в полной мере оценил многие достоинства своего кабинет-секретаря: трезвую го­лову и ясный взгляд, способность трудиться, не покладая рук, быть слу­гой верным и надёжным.

Чем обширнее становились обязанности Кабинета, и чем больше по­ступало донесений, реляций, ведомостей, челобитных и прочих доку­ментов, тем весомее становилась роль Алексея Васильевича. Царю ес­тественно было не под силу самому разобраться в массе входящей кор­респонденции. Предварительный ее просмотр и систематизацию, а также определение важности существа дела производил кабинет-секретарь; он же докладывал о ней Петру, он же отвечал сам или готовил проекты от­ветов, подписываемых затем царем. В промежутке между этими забота­ми Макаров выслушивал повеления Петра, управлялся с финансовыми делами Кабинета и даже выкраивал время для управления собственны­ми вотчинами.

Трудно себе представить, когда он успевал все это делать. Сил у Ма­карова должно было быть чуть больше, чем у простого смертного. Это "чуть больше" и превращало Макарова в помощника, крайне необходимого царю. Правда, Алексей Васильевич имел сотрудников, но не зависимо от них он тянул такой воз и с такой щедростью растрачивал энергию, что это возводило его в ранг незаурядных людей.

Многие челобитчики научились обходить петровские указы, каравшие за подачу царю прошений: они обращались с просьбами не к царю, а к Макарову, что бы тот исхлопотал у монарха положительное решение во­проса. Почти все просили кабинет-секретаря донести свою просьбу до царя ” во благополучное время”. И Макаров терпеливо его выжидал, тем самым, предотвращая вспышку царского гнева по поводу предоставляе­мых ему донесений, содержащих плохие вести для него. Стоит упомянуть о деле Курбатова, обвинявшегося в казнокрадстве. Роль Макарова в этом деле была крайне сложной и требовала от него не только ловко­сти, но и отваги. Ему приходилось лавировать между противоборствую­щими силами – Меньшиковым и Курбатовым, с каждым из которых он на­ходился в приятельских отношениях. Кроме того, Макарову надлежало считаться и с самим царём, внимательно следившим за ходом следствия и считавшим Курбатова казнокрадом. Во время следствия Алексей Ва­сильевич делал всё возможное, чтобы облегчить судьбу приятеля. Но старания кабинет-секретаря оказались тщетными, и веру царя в винов­ность Курбатова он не поколебал. Также были наиболее известные дела Ершова и Кикина, в которых Макаров выступил в роли заступника обви­няемого. В общем целом служба Макарова на посту кабинет-секретаря была весьма необходимой и полезной для Петра.

Звёздный час Макарова, как и Меньшикова, наступил в годы непро­должительного царствования Екатерины I. Алексей Васильевич был вто­рым после Меньшикова человеком, к предложениям которого императ­рица прислушивалась и выражала готовность согласиться с ними. При Екатерине Кабинет, а вместе с ним и кабинет-секретарь достигли наи­высшего авторитета и влияния. Но со смертью Екатерины судьба Каби­нета, как и его секретаря, была предрешена. Неделю спустя после похо­рон императрицы, 23 мая 1727 года, Верховный тайный совет принял два указа, которыми положил конец существованию Кабинета и назначал Макарова президентом Камер-коллегии. Таким образом, Алексей Ва­сильевич был удалён от двора. Портрет Макарова будет выглядеть ущербным, если не оставить его хозяйственную деятельность. Алексей Васильевич принадлежал к типу помещиков, представленных такой ко­лоритной фигурой, как Меньшиков. Конечно, земельные богатства Ма­карова не шли ни в какое сравнение с владениями Шереметьева и осо­бенно Меньшикова. Тем немение Макарова можно отнести к помещи­кам выше среднего достатка. С Меньшиковым Макарова сближает не только практичность, но и происхождение вотчинного хозяйства. Оба они начинали с нуля, не имея ни земли, ни крестьян. Превращение сына во­логодского посадного человека в помещика - плод собственных усилий и предприимчивости Макарова. В нем чиновник, знавший себе цену на бюрократическом поприще, бок о бок уживался с расчетливым дельцом, умевшим округлять свои богатства. К концу жизни Макаров стал довольно крупным помещиком. Он владел не менее чем полутора тысячами крепостных крестьян. Девиз хозяйственной деятельности Мака­ров сформулировал сам: "а … люди ж всякого себе добра ищут, что нам можно делать". Слово у него не расходилось с делом. Кабинет-секре­тарь, действительно, всю жизнь был озабочен поисками для себя "доб­ра", то есть повышения доходности вотчин.