Законодательницами женских мод во второй половине XVI в. были: супруга Генриха П (до 1559 г.) Екатерина Медичи и ее младшая дочь Мар­гарита (с 1572 г супруга Генриха IV). Старшая дочь Екатерины, Елизаве­та (родилась в 1545 г.), славившаяся своим изящным вкусом и изобрета­тельностью в нарядах, она была выдана замуж за Филиппа II Испанско­го (в 1559 г.), поэтому ее влияние на французские женские моды было непродолжительно. Ей приписывают, как замечает Брантом, изобрете­ние разрезных рукавов на проволочном каркасе, которые в Испании на­зывались пунтос. Екатерина Медичи до своего вдовства одевалась чрезвычайно богато, но все-таки настоящим источником женской моды -, и роскоши была не она сама, а постоянно окружавшая ее блестящая тол­па молодых и красивых женщин, в кругу которых при дворе своих бра­тьев Франциска II и Карла IX воспиталась и ее дочь Маргарита.

При Генрихе II в моду вошли умеренно широкие верхние платья с глад­кой талией и шлейфом. Широкие, почти колоколообразные робы не исчезли совершенно, а сохранились до времен Генриха Ш, преимущественно в качестве церемониальной, как бы форменной при­дворной одежды. Эти робы носили широко распахнутыми спереди таким образом, чтобы надетое под ними платье было как можно больше на виду, тогда как другие платья обычно застегивались. Изменения верхнего платья ограничивались только лифом и рукавами. Уже при Франциске I лиф и рукава были значительно упрощены. Им придавалась форма, более соответствующая строению тела, а потому более удобная Екатерине не очень нравилась эта простота: она предпо­читала искусственность. Поэтому Екатерина снова ввела в моду шнуро­вание и подшитый китовым усом нижний лиф, или корсет. Ей нрави­лись открытые шея и плечи, вследствие чего вырез лифа был увеличен настолько, что открывал половину груди, приподнятой с помощью «де-мигюзе». Все это не мешало очень многим женщинам носить высокие лифы или закрывать шею до подбородка тонким воротником при низ­ком лифе. Рукава по-прежнему были довольно широкими, со сплошны­ми долевыми прорезами, заложенными небольшими буфиками, но мода склонялась к узким рукавам с буфами на плечах. Иногда такие рукава доходили только до локтя, тогда под них надевались длинные и довольно широкие рукава из очень тонкой материи, оканчивавшиеся у кисти ман­жеткой. Такие рукава носила сама Екатерина Медичи, а также молодая герцогиня д'Эгамп, любовница Франциска I. Буфы на плечах делались то выше, тo ниже, то уже, то шире и большей частью туго набивались.

Почти одновременно с этими плечевыми подушками стали входить в моду подушкообразные подкладки другого рода. Уже при Генрихе II, когда носили узкие сборчатые платья со шлейфом, некоторые дамы на­чали искусственно увеличивать себе заднюю часть Эта мода быстро рас­пространилась и продержалась до времен Карла IX. Затем подобным образом стали искусственно увеличивать объем бедер. Все это делалось с помощью подушек соответствующей формы, которые подвязывались под платье Расширенные таким образом юбки не уступали в объеме фиж­мам (юбкам на китовом усе). Все эти подкладки при Елизавете (с 1558 г) были переняты в Англии, где получили усовершенствование.

Упорно державшаяся мода на высокие плоеные воротники (фрезы) превратила их в самую нарядную часть дамского туалета. Екатерина даже дала итальянцу Винчола исключительное право изготовлять и продавать их, а Елизавета Английская в 1564 году вызвала из Голландии некую Дингам ван-дер-Плассе только для того, чтобы чистить и крахмалить свои воротники. Форма этих воротников до Карла IX сохранялась. Прежняя, лишь незначительно меняясь.

В прическе и головных уборах не произошло никаких особенных пе­ремен. Башмаки теперь стали иногда носить с небольшими каблуками, а дамы небольшого роста даже прибегали к давно известным в Испа­нии башмакам на высокой подошве, которые назывались патенами. С этого же времени, если не раньше, началось использование кальсон. Вязаные чулки появились гораздо позже. Считается, что их в Англии первая надела королева Елизавета. Уже при Генрихе II (до 1559 г.) фран­цузские дамы переняли от итальянских маски для защиты лица от холо­да и носовые платки. Последние не замедлили превратиться в роскош­ную и изящную принадлежность туалета. Их делали из дорогих тканей, украшали богатыми вышивками и обшивками и обычно душили.

Употребление белил и румян постоянно увеличивалось. При дворе оно было распространено настолько, что на даму, которая не пудрилась и не румянилась, смотрели как па явление из ряда вон выходящее. Та­ким исключением была, по словам Брантома, любовница Генриха II, гер­цогиня Валентинуа, позднее ставшая женой маршала д'Омон.

При Карле IX (до 1574 г.) щегольство дорогими тканями и богатой отделкой продолжало усиливаться и распространяться, несмотря на законодательные меры, направленные против него, однако в отношении фасонов и покроя новинок было сравнительно мало. Изобретательность на время утихла, но оживилась снова, когда законодательницей моды стала Маргарита, королева Наваррская (в 1572 г.). До тех же пор сохра­нялись прежние фасоны, слегка измененные в некоторых деталях или ограниченные простым подражанием иностранным модам. По рассказу Брантома, вдова Франциска II Мария Стюарт носила то фран­цузский, то шотландский, то итальянский или испанский костюм Дамы при больших празднествах, в костюме и убранстве подражали овдовев­шей герцогине Лотарипгской, Христине Дагской

Одним из самых существенных изменений женского костюма при Карле IX было то, что задняя подушка была оставлена, но зато увеличи­лись набедренные подушки Подобное расширение юбки приняло такие размеры, что уже в 1561 году вышло королевское постановление, огра­ничивающее их ширину двумя локтями Буфы на плечах также подверг­лись некоторому изменению в форме. Теперь их стали делать в виде туго набитых шарообразных или круглых сплющенных подушек. Одновременно в моду вошли узкие рукава Низкие лифы остались, но плоеный, узко охватывающий шею воротничок с пелериной, закры­вающий грудь, был заменен высоким воротником, который поднимался из за спины в виде раскрытого и слегка выгнутого веера. Эти воротники делались на проволочных каркасах или из китового уса и по краю отделывались кружевом или прошивкой

Модной стала прическа «ан бишоп». К головным уборам прибавились красивые остроконечные шелковые, бархатные или парчовые шапочки, особенно плоские четырехугольные, которые носили, надвинув на лоб. Первые иногда украшали, прикалывая сбоку пучок белых перьев, последние — большой прочной вуалью, белой или черной, которую обвивали вокруг шеи и рук.

При Генрихе III (до 1589 г.) широкие колоколоподобные робы, которые носила еще сама королева Луиза Лотарингская как парадный костюм, были постепенно оставлены и заменены платьями, ко­торые тоже были широкими, но имели складки и были толсто подбиты только на боках. Стан теперь затягивали в узкий корсет, сплошь выложенный китовым усом. Лиф в обтяжку спереди удлинялся мысом как мужской камзол, соответственно и вырез лифа так был углуб­лен, что из-под него был виден край корсета, который обшива­ли красивой оборкой или закладывали нагрудником. Узкие рукава с высо­кими наплечниками совершенно исчезли и были заменены умеренно широкими рукавами длиной до кисти, выстеганными поперечными, постепенно утончающимися от плеч книзу рубцами или валиками. Иногда эти рукава расширяли у плеч больше чем на полфута и называли их рукавами «а жиго». К подобным рукавам всегда прибавлялись верхние, разрезные спереди рукава, которые против локтевого сгиба застегивались аграфом. Когда таких застежек было несколько, верхний рукав плотно охватывал нижний.