В 1336 году для новгородского храма св. Софии были соз­даны великолепные Золотые Васильевские врата, позднее увезен­ные Иваном IV в Александровскую слободу. В 1329 году по заказу новгородского архиепископа Моисея был сделан массивный потир из красной яшмы в серебряной оправе - самый ранний значительный памятник послемонгольского пе­риода, украшенный сканью.

Потир этот прекрасен типичными для Новгорода лаконизмом, несколько суровой строгостью формы и сдержанной гаммой кра­сок. Несложные крупные S-образные завитки из двух нитей до­вольно толстой крученой скани чередуются на оправе с камнями-кабошонами в гнездах. Завитки эти подобны известным на дре­внейших из сохранившихся русских сканых изделий, но на потире архиепископа Моисея они несколько усложнены помещенными около каждого из них с двух сторон изогнутыми усиками. Сход­ный орнамент имеется на серебряной оправе деревянного резного креста в собрании Гос. Русского музея. Здесь крупные сканые за­витки расположены на характерном для новгородского искусства фоне, заполненном мелкими скаными кружками. Новгородские серебряники широко применяли скань в XV и XVI столетиях. С конца XV века и на протяжении всего XVI века в Новгороде особенно распространен сканый орнамент крупных сердец, образованных соединенными по два спиральными завит­ками, равномерно расположенными на фоне, сплошь покрытом мелкими скаными кружками.

Аналогичные сердцевидные узоры, связанные с искусством Ви­зантии, имевшим такое большое значение в сложении новго­родского ювелирного дела, были хорошо известны еще в искус­стве древнего Новгорода. Они сохранились на фресках новгород­ских храмов - в церкви св. Георгия в Старой Ладоге, в росписи окон Георгиевского собора Юрьева монастыря, на омофоре св. Луки, в алтарной апсиде храма Спаса Нередицы, на одежде пророка Давида на фреске в том же храме. В XVI веке орнамент сердцевидных завитков повторяется и в де­ревянной резьбе царских врат из храма Спаса Нередицы. Здесь сердца сгруппированы по четыре, сходясь острыми концами. Та­кое расположение сердцевидных завитков, вписанных в круг, встречается на целом ряде сканых окладов икон греческой рабо­ты - «Спас Нерукотворный» в монастыре Сан Бартоломео дегли Армении, на окладах иконы Богоматери, Троицы и Иоанна Бого­слова в Ватопеде на Афоне и других.

Новгородский сердцевидный сканый орнамент известен нам по многочисленным прекрасным памятникам ювелирного искусства, хранящимся в Гос. Историческом музее, Оружейной палате, Рус­ском музее, Новгородском музее. От своего далекого византий­ского прототипа с предельно четкими и несколько измельченными густыми узорами он сильно отличается. Новгородские сердцевидные завитки возвышаются над фоном, они выполнены из более толстой сканой веревочки или гладкой проволоки, чем покрываю­щие сплошным ковром фон мелкие кружочки из тонкой сканой веревочки.

Орнамент сердец свободнее и мягче, чем несколько сухой, вир­туозно исполненный орнамент греческих ювелиров. Новгородские сканых дел мастера XV и XVI веков применяли иногда и совсем особый прием, дающий возможность выделить некоторые части узоров широкой, мягкой, как бы кистью прове­денной полосой, образованной тремя нитями - тонкой веревоч­кой, положенной между двумя гладкими проволоками. Основной рисунок при этом обычно располагается на фоне мелких сканых кружков. Отдельные детали, выполненные таким приемом, встречаются на многих серебряных предметах новгородской ра­боты. Часто это колечки из трех нитей скани, через которые пропущены стебли, как, например, на сканом окладе Мстиславова Евангелия 1551 года.

Иногда это более сложные и разнообразные мотивы, как на окла­дах Евангелий из Ново-Девичьего монастыря и из Оружейной палаты, на обрамлении деревянного образка «Знамение» XV ве­ка из Третьяковской галереи, на кресте, венце и посохе из Нов­городского музея.

Выдающийся памятник новгородского сканого искусства, на ко­тором также применен прием выделения основного рисунка ли­нией в три ряда нитей (витая веревочка между двумя гладкими), - напрестольный серебряный крест из Антониева Спасского монастыря. Он был сделан в 1591 году по указу новгородского митро­полита Александра. По изяществу, свободе, легкости и красоте орнамента он далеко превосходит изделия рядовых серебряников. Сильный, непрерывный стебель, пропущенный сквозь кольца, вьется по лицевой стороне креста. Спирально изогнутые побеги закончены цветками и листочками. По более узким боковым сто­ронам креста аналогичный волнообразный стебель, не пропущен­ный через кольца, вьется свободно. На концах перекрестий рас­положены сканые восьмилепестковые розетки в кругах. На ниж­нем перекрестье - типичный для новгородского серебряного дела цветок с фигурно вырезанными трехлопастными» лепестками. В XVI веке сканый орнамент иногда расцвечивался в Новгороде «холодной эмалью», то есть наложенной без обжига цветной ма­стикой с лаком. На окладе Мстиславова Евангелия, переделан­ном в 1551 году в Новгороде, в небольших лепестках и кружках из тонких ленточек плющеной скани прекрасно сохранилась мастика белого, красного и синего цвета.

Киноварная и бледно-зеленая мастика заполняет мелкие кружки, образующие четыре больших круга, крест, цветы, розетку и отдельные лепестки грушевидной формы на другом окладе Еван­гелия, также новгородской работы XVI века (с добавлением более поздних деталей).

Эмаль по сканому орнаменту сменила во второй половине XVI века «холодную эмаль».

В новгородском искусстве XV, XVI и XVII столетий встречается несколько вариантов очень изящного сканого орнамента расти­тельного характера, иногда с эмалью, на матовом канфаренном фоне или на фоне, покрытом мельчайшими скаными кружками: стилизованные цветы и травы поднимаются из кольца как бы из устья вазы или из цветка лилии; или же это легкие, волнообразно вьющиеся стебли с побегами и трилистниками со сложным кон­туром зубчатых лепестков; иногда стебли образуют круги, вну­три которых свободно раскинулись побеги из двух рядов сканой веревочки, выходящие в разных направлениях из кольца, с расту­щими на них синими и бледно-бирюзовыми листьями. Такой лег­кий и изящный орнамент имеется на серебряной цате и на окладе иконы Христа в собрании Гос. Исторического музея. Орнамент этот выдерживает сравнение с лучшими скаными изделиями ма­стеров Оружейной палаты XVI века. В то же время особенности новгородского искусства в нем ярко выражены. Возможно, что это работы, выполненные мастерами-новгородцами в Москве, куда, как известно, грамотой Ивана IV в 1556 году вызывались мастера-серебряники из Новгорода, которые „горазды серебром образов складывать».

Высокое мастерство новгородцев, приемы работы и орнамен­тальные мотивы, характерные для искусства Новгорода, имели большое значение как для ювелирного искусства Москвы, так и для художественных центров русского Севера. В XVI и XVII сто­летиях многие новгородские серебряники привлекались для ра­боты в Золотой и Серебряной палатах Московского Кремля, где они, несомненно, насаждали свои вкусы и навыки и в свою оче­редь возвращались в Новгород обогащенными опытом работы с лучшими мастерами страны.