4, 5, 8). Все эти обязанности поставлены в Десятисловии на первое место, и лишь затем идут шесть остальных заповедей, нормирующих отношения между людьми. В религиозных системах морали нрав­ственные обязанности перед Богом считаются ведущими, основ­ными.

Отсюда вытекает еще одно отличие религиозной морали, свя­занное со своеобразием критерия нравственного поведения. С религиозной точки зрения фундаментальным требованием истинно нравственного поведения является его принципиальное соответствие религиозным императивам и догматам.

Важное место в системе религиозной морали занимают социально-корпоративные (сословные и пр.) идеи и предел явления, отражающие и выражающие позиции различных общественных слоев и групп. Религиозная мораль не «надсоциальна», социально-корпоративное содержание и наполнение религиозно-нравствен­ных требований в различные исторические эпохи оказываются совершенно неоднородными. Одни и те же императивы религиозной морали способны выражать самые различные общес­твенные позиции. В религиозно-этических учениях обнаруживаются материалы, фрагменты, высказывания, представляющие трудно соединяемые, трудно сочетаемые, на первый взгляд позиций. Сравним, например, императив библейского текста перековать «мечи свои на орала, и копья свои — на серпы» (Ис. 2:4) с другим библейским требованием — «перекуйте орала ваши на мечи и серпы ваши на копья» (Иоил. 3:10).

Разумеется, проблему нельзя свести лишь к сопоставлению цитат. Библия соединила, собрала в себе многочисленные идеи, отражающие взгляды самых различных слоев населения, проявившиеся в разные периоды истории. Необходимо учитывать конкретно-исторические условия формирования тех или иных религиозно-нравственных положении, принимая во внимание, что в них своеобразным, специфическим способом получили освя­щение некоторые реальные стороны бытия людей. Известный евангельский призыв «не заботьтесь о завтрашнем дне», наблюдая «птиц небесных: они ни сеют, ни жнут .» и «полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут» (Мф. 6:26, 28, 34) выражал, с одной стороны, неприятие угнетенными (в первую очередь рабами) своего незавидного состояния и необходимости работать на угне­тателей. С другой — в этом лозунге проявилось и презрительное, пренебрежительное отношение к труду как таковому, бытовавшее среди римского плебса той эпохи (требовавшего «хлеба и зрелищ»). В другом, не менее известном новозаветном изречении — «кто не работает, пусть не ест» — нашло выражение критическое отно­шение к праздному образу существования высших слоев рабовла­дельческого государства. Библия соединила и как бы «уравняла» эти разнородные по своему содержанию и духу фрагменты, отра­жающие различные социально-этические настроения и ориентации.

В иных уже исторических условиях старые религиозные формы способны наполниться новым социалъно-нравственным смыслом и быть выдвинуты на передний план, оказываясь центральными и значимыми в глазах приверженцев тех или иных социальных движений. Так, в контркультурных молодежных поисках 60-х — начала 70-х годов XX в. активно воспроизводились ран­нехристианские положения о «птицах небесных» и «лилиях поле­вых». В этом, в частности, проявлялось неприятие контркультурой прагматической морали «отцов», нацеливавших на «успех» в предпринимательской деятельности. В самой же протестантской версии христианства с начала ее появления освящение приобретала именно капиталистическая практика накопления богатства. Подоб­ное осмысление труда как первого закона Бога совмещалось в протестантской этике (особенно в пуританстве) с негативным отно­шением к «нищим». Они объявлялись бездельниками и недостой­ными в этическом плане людьми.

В религиозной морали имеется ряд простейших и важнейших норм нравственности, выработанные поколениями людей этические ценности, принципы социального общежития, размыш­ления и наблюдения над вечными моральными проблемами, правила отношений с природным окружением и т. д., а главное — решение таких вопросов, как «зачем человек живет на свете?», «в чем смысл жизни?», «что есть добро и зло?». В религиозных формах человечество тысячелетиями накапливало и развивало понятия о милосердии, утешении, сострадании, воздаянии, долге и других существеннейших нравственных императивах и принципах челове­ческой жизни. Эти императивы, нормы, ценности, наблюдения в системе религиозной морали получают специфическую интерпре­тацию, приобретают значение богоданных.

К сильным сторонам религиозной морали и этики можно отнести внешнюю простоту ответов на самые сложные нравствен­ные проблемы, твердое обеспечение критериев нравственных цен­ностей, идеалов и требований, их своеобразную целостность и упорядоченность. Готовые, уже имеющиеся в системе религиозной морали ответы на основные вопросы нравственной жизни способны вызвать определенную эмоционально-психологическую умиротво­ренность этического сознания людей. Сильной стороной религиозной морали выглядит и постановка проблемы нравствен­ной ответственности человека за совершенные деяния (перед всевидящим Богом прежде всего).

Но, с другой стороны, эти же стороны религиозной морали в состоянии придать сознанию верующих такие ориентации, как нравственный буквализм и догматизм, пассивность, отказ от даль­нейшего углубленного постижения существа поставленных этических вопросов, нетерпимость и даже фанатизм — ведь в свя­щенных писаниях, как предполагается, все моральные истины уже представлены. Неоднозначно и решение проблемы нравственной ответственности человека. Расплачивается за свои дела он вроде бы перед Богом, однако на практике от имени Бога говорили церковь, духовенство, различного рода пророки и харизматические лидеры, прячем зачастую высказывали взаимоисключающие в моральном отношении положения. Иными слонами, критерии и гарантии религиозных нравственных истин не вполне надежны; в реальной жизни людей «абсолютные истины» религиозной морали интер­претируются и применяются по-разному.

Религиозная мораль сберегает, сохраняет некоторые культур­ные, национально-бытовые и прочие традиции. Религия, освящая некоторые достигнутые на определенном этапе развития человечества нравственные нормы, ценности, запреты и повеления, придавая им ореол святости и абсолютности, оформляет этот довольно противоречивый и разнородный, «многоукладный» этический ком­плекс в виде монолитного, единого, неоспоримого, годного на все времена, вечного богоустановленного свода правил, несоблюдение которых влечет трагичные последствия для общества и отдельных его членов. При этом подчеркивается особая моралеобразующая функция религии в генезисе и упрочении нравственности.

Возможна ли безрелигиозная нравственность?

Однако вопрос остается открытым: разве религия делает мораль моралью? Подобное мнение господствовало в прошлые века. Как уже было сказано, только в XVII в. высказано предположение о возможности существования общества, граждане которого были бы свободны от религиозных воззрений (французским мыслителем П. Бейлем). В таком обществе, доказывал философ, люди вполне могли бы вести нравственный образ жизни, не встали бы на стезю преступлений и пороков. П. Бейль показал, что и неверующий может быть почтен­ным человеком, что унижает людей не отказ от религиозной веры, а идолопоклонство, суеверие и предрассудки.