По результатам такого анализа принимаются меры гражданско-процессуального характера по оспариванию соответствующих сделок (подаются иски о признании сделок недействительными, о взыскании денежных средств и т.п.).

К указанной работе привлечен ряд юридических консультантов, в том числе фирма "Линклейтерз СНГ" (Великобритания).

По состоянию на 1 июля 2002 года вступили в законную силу положительные решения арбитражных судов по пяти сомнительным сделкам на общую сумму более 449 млн руб. и 38,3 млн долларов США. Еще 12 сделок на сумму более 3 млрд руб. и 42,7 млн долларов США находятся на рассмотрении в судах, и по более чем 115 сделкам на сумму свыше 3,5 млрд руб. проводится работа по сбору необходимых документов.

Общая сумма задолженности, взысканной с дебиторов АКБ "СбС-АГРО", на 1 июля 2002 года составила 1,4 млрд руб., в том числе аккредитованными при Агентстве специализированными иностранными и российскими организациями - 658 млн рублей.

3.3 Актуальные проблемы и перспективы из практики ликвидации банков.

После отзыва лицензии. Решение об отзыве или аннулировании лицензии — лишь начало ликвидации банка. Банк России превосходно освоил технику лишения банков лицензий, однако все, что должно следовать вслед за этим, либо вовсе не следует, либо ведется настолько медленно, что ликвидация каждого банка, если указанный процесс вообще удается довести до конца, занимает много лет и сопряжена с большими издержками.

По данным на 1.07.1997 г. потеряли лицензии около 800 банков, а из Книги государственной регистрации кредитных организаций на 18.07.1997 г. были исключены только 50 из них. Только в 314 банках были начаты ликвидационные процедуры, из них лишь в 127 удалось согласовать промежуточные ликвидационные балансы. И с 1997 г. в этом плане практически ничего не изменилось.

Начало ликвидационных процедур затягивается по многим причинам:

- отсутствие у кредиторов заинтересованности подавать в арбитражный суд иски о несостоятельности банков, а у самих участников банков — желания заниматься ликвидацией;

- отсутствие у судебных органов практики ведения подобных дел приобщей ихперегруженности;

- затягивание судебных процедур в связи с отсутствием четких методик определения несостоятельности банков;

- отсутствие средств для поддержания функционирования банка с момента отзыва лицензии до создания ликвидационной комиссии.

Отдельно следует отметить низкое качество и внутреннюю противоречивость законодательной базы ликвидации банков, особенно до 1998—1999 гг., т.е. до того, как были приняты, освоены арбитражными судами и всеми иными заинтересованными сторонами и стали применяться новые Законы «О несостоятельности (банкротстве)» и «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Известно, что особенности прекращения деятельности банков и специфика их ликвидации не были учтены ни в Гражданском кодексе, ни в Законе «Об акционерных обществах», ни тем более в ранее действовавшем Законе «О несостоятельности (банкротстве) предприятий

Значительным шагом вперед стало принятие специального Закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Однако и этот Закон, обладая рядом несомненных достоинств, не свободен от недостатков (в предыдущих частях учебника и то и другое уже было частично показано).

По-прежнему остро стоит проблема с банковскойдокументацией. Она зачастую отсутствует полностью или частично, а то, что удается обнаружить, находится в бессистемном виде. Затрудняет обработку имеющейся информации и отсутствие в банке на начало работы ликвидационной комиссии (ликвидатора, конкурсного управляющего) программы «операционный день» на электронных носителях. При подобном положении дел восстановить более или менее ясную картину работы банка практически невозможно.

Немало проблем преподносят ликвидаторам правоохранительные органы, на общение с которыми уходит много времени (подборка документов по запросам органов, подчас не имеющих никакого отношения ни к конкурсному производству, ни к самому данному банку, и др.).

Одна из важнейших задач ликвидаторов — прием и учет требований кредиторов. Оказалось, сделать это совсем не просто. К примеру, при составлении промежуточного баланса первое, с чем повсеместно сталкиваются, полная или частичная утрата архива первичных документов и отсутствие работающего «операционного дня». Даже там, где архив первичных документов сохранился, он обычно представляет собой нечто такое, что разобрать в разумный срок невозможно. Тем не менее законы и комитеты кредиторов устанавливают жесткие сроки окончания ликвидационных процедур. К сожалению, Банк России пока не дал рекомендаций, как быть в подобной ситуации ликвидаторам.

Криминальный («предпринимательский») аспект проблемы. В процессах ликвидации банков этот аспект присутствует в явном, неприкрытом виде. Вот что говорил по этому поводу в интервью одной газете в июле 1999 г. Председатель Банка России В.В. Геращенко.

«Конечно, когда банк — банкрот, можно что-то продать и какие-то деньги отдать клиентам. Но это в других странах. У нас эта система ликвидации вся «сырая», вся в «дырках», вся в криминальных структурах.

Институт арбитражных управляющих у нас, мягко говоря, далек от совершенства. Все это знают. За то, чтобы быть назначенным арбитражным управляющим, платят громадные деньги. И зачастую оказывается, что кредитору с арбитражным управляющим хуже, чем было с прежними владельцами».

Немало банков, в которых к началу работы ликвидаторов ничего кроме средств фонда обязательного резервирования (ФОР), накопленных в Банке России, не осталось. Реально в крупных и средних банках, лишившихся лицензий, уже с конца августа 1998 г. полным ходом шло фактическое мародерство: банковские менеджеры и нередко ликвидаторы с неимоверной быстротой растаскивали оставшиеся активы.

По сути процедура ликвидации банков в России превратилась в своеобразную форму «предпринимательской» деятельности. Оказалось, дело это достаточно прибыльное, особенно когда ликвидируется банк с реальными активами. В Главном управлении БР по Москве полагают, что желающих занять место ликвидатора можно разбить на 2 категории: новички, которые ни разу в жизни банки не банкротили, но считают возможным расширить сферу своей деятельности за счет подобной практики; профессионалы, работавшие в банках, в арбитражном суде, многие из которых уже ведут ликвидацию и заинтересованы в том, чтобы сформировать себе «фронт работ» на будущее.

Те, кто уже «набил руку» на этом занятии, ведут по 2—3 ликвидации одновременно; у каждого такого ликвидатора есть своя команда специалистов, которая и выполняет основной объем работы, а сам он лишь «развязывает» проблемы. Никаких ограничений на количество дел, которые одновременно может вести один че­ловек, не существует. Хотя на практике всегда есть взаимосвязь между количеством и качеством ликвидационных процедур.

Главным показателем работы ликвидатора можно, видимо, считать его умение прирастить конкурсную массу, подлежащую распределению между кредиторами и вкладчиками. Практика показывает, что в подавляющем большинстве случаев все ограничивается средствами ФОР и суммами на корреспондентских счетах, а этого хватает в лучшем случае на платежи 1-й и 2-й очередности. До 5-й очереди непосредственной кредиторской задолженности банка перед юридическими лицами — дело доходит в исключительных случаях (когда, к примеру, у банка вообще не было обязательств перед физическими лицами). Но и тогда получение 10 копеек с 1 рубля можно считать неплохим показателем. Ликвидаторам пока очень редко удается увеличить конкурсную массу; совсем немного специалистов, способных реально добиться возврата дебиторской задолженности.