Согласно данным исследования проведённого агентством «Эксперт РА», объём рынка факторинга в России удвоился: по итогам 2005 года он составлял 147,1 млрд. руб., а по итогам 2006 года – уже 297,1 млрд. руб. (более 11 млрд. долл.). В 2008 году, по мнению аналитиков «Эксперт РА», рынок вновь вырос в 2 раза, достигнув 22 млрд. долл. В последующие годы темпы роста несколько замедлятся. По прогнозам участников рынка, по итогам 2009 года в России общая сумма предоставляемых факторинговых услуг достигнет 70 млрд. долл.». [7]

Многообразие игроков факторингового рынка объясняется тем, что вопрос о субъекте факторинга не урегулирован до конца законодательно. Гражданский кодекс Российской Федерации в ст. 825 гл. 43 устанавливает, что «в качестве финансового агента договоры финансирования под уступку денежного требования могут заключать банки и иные кредитные организации, а также другие коммерческие организации, имеющие разрешение (лицензию) на осуществление деятельности такого вида»[8]. Лицензирование различных видов деятельности осуществляется на основании Федерального Закона РФ №128-ФЗ от 08.08.2001 «О лицензировании отдельных видов деятельности»[9], который не содержит требования о лицензировании деятельности по предоставлению финансирования под уступку денежных требований. А в статье 18 указанного закона говорится о том, что федеральные законы и иные нормативные правовые акты, регулирующие порядок лицензирования отдельных видов деятельности, действуют в части, не противоречащей Закону о лицензировании, и подлежат приведению в соответствие с Законом о лицензировании. Таким образом, ГК РФ, введенный в действие соответствующим федеральным законом, не должен противоречить Закону о лицензировании и подлежит приведению в соответствие с последним.

Следует отметить, что Закон о лицензировании вступил в силу 10.02.2002 года. До этого времени деятельность по финансированию под уступку денежного требования, хотя и указывалась в качестве лицензируемой, отдельного положения, устанавливающего порядок ее лицензирования, не существовало.

Кроме того, ст. 10 Федерального Закона РФ №15-ФЗ от 26.01.1996 г. «О введении в действие части второй ГК РФ», говорит о том, что до установления условий лицензирования деятельности финансовых агентов (статья 825 ГК РФ) сохраняется существующий порядок осуществления их деятельности. Однако «существующий порядок осуществления деятельности финансовых агентов» не был определен российским законодательством и после введения в действие второй части ГК РФ.

В то же время был принят ряд решений Высшего Арбитражного Суда (ВАС), общий смысл которых заключается в том, что финансовым агентом не может выступать некредитная организация. 3 февраля 2003 года ФАС МО также принял решение, согласно которому, если у компании нет лицензии, то она не может заниматься факторинговой деятельностью. «Законность и логичность данного решения находится под вопросом, – говорит Дельфина Нугеред, партнер EYLaw, – но, тем не менее, оно вступило в законную силу, и у нас нет информации о том, было оно отменено или нет».

Таким образом, хотя на основании ГК РФ и Закона о лицензировании на данный момент фактически нет необходимости в каком-либо лицензировании факторинговой деятельности, Факторы предпочитают не вступать в конфликт с решениями судебной власти. В связи с этим все Факторы, предоставляющие финансирование располагают банковской лицензией, кроме одного – Средневолжской факторинговой компании.

Отчасти такое невнимание законотворцев к правовому положению факторов объясняется незначительными до сих пор объемами этого рынка. В то же время нерешенность этого вопроса связана, во многом и с тем, что среди участников рынка отсутствует однозна чная позиция относительно юридической формы факторингового бизнеса. При этом рассматриваются два варианта: факторинговый бизнес должен вестись в составе банка или, по крайней мере, должен быть оформлен как банковский бизнес (при помощи банковской лицензии), или же факторинговые компании могут действовать самостоятельно, на основе специальных лицензий. Соответственно, в первом случае надзор за их деятельностью должен осуществлять ЦБ РФ, во втором случае – Минфин России.

В пользу того, что факторинговый бизнес должен развиваться в рамках банков говорят, прежде всего, соображения по управлению ликвидностью. Для факторов особенно актуален риск ликвидности, поскольку оборачиваемость финансирования в факторинге довольно сложна для прогнозирования. Вследствие этого, самостоятельные факторинговые компании вынуждены постоянно поддерживать значительную долю высоколиквидных, а, следовательно, низкодоходных активов. В конечном итоге это увеличивает себестоимость факторинговой услуги. В банке, для которого факторинг – не основной бизнес, риски ликвидности фактора практически незаметны и легко покрываются ликвидными активами банка.

Во-вторых, факторинг в настоящее время является очень привлекательным инструментом для большинства банков, поскольку он предполагает использование краткосрочных кредитных ресурсов, которых у российских банков в избытке. Для многих некрупных банков это целая стратегия. Особенно выросла для банков роль факторинга в условиях сжатия рынка межбанковского кредитования летом 2008 года. Многие банки увидели в факторинге альтернативу рынку МБК-то есть инструмент, в который они могут направить освободившиеся краткосрочные ресурсы при сопоставимой доходности.

Главной проблемой осуществления факторинговой деятельности в банке является отличная от кредитного подразделения банка система принятия решений. В частности, работа с факторинговыми рисками требует специфического подхода, прежде всего скоринговых систем оценки. В большинстве банков такой системы нет, используется система оценки, близкая к кредитной. И во многих крупных банках факторинг просто не прижился из-за того, что руководство банка не понимало, как должен функционировать этот продукт. Руководители факторинговых подразделений банков отмечают, что в банке факторингу приходится приспосабливаться к кредитным технологиям, что негативно сказывается на оперативности. Например, лизинговый бизнес российских банков обычно выделен в отдельные компании – именно потому что это отдельный продукт со своей специфической технологией. И в специализированном виде лизинговая деятельность осуществляется более оперативно. [10]

Факторинг не может конкурировать с кредитными продуктами внутри банка, поскольку при невнятном факторинговом продукте кредитный продукт для клиента выглядит интереснее. А если факторинг не является приоритетным направлением развития банка, на фоне кредита он всегда будет выглядеть блекло, хотя бы из-за формально более высокой процентной ставки.

Вследствие этого, очень болезненная проблема всех факторинговых отделов банков заключается в том, что клиенты рано или поздно начинают уходить на кредитные продукты, и кредитное подразделение съедает факторинговое подразделение банка. Факторинг может казаться банкам привлекательным лишь в тактической перспективе – как запуск нового продукта, расширение продуктовой линейки. В более долгосрочной перспективе руководство банка увидит, что риски по факторингу выше, чем по кредитам (наличие залога всегда рассматривается руководством банка как более значимый фактор снижения риска, чем наличие уступленного денежного требования). А если риски выше, значит, выше себестоимость этого инструмента по сравнению с кредитом, следовательно, факторинг не может быть приоритетным направлением развития и будет постепенно поглощаться кредитным подразделением. В действительности же риски факторинга не столь высоки – если использовать скоринговую систему оценки рисков, но это не соответствует подходу банка к технологиям оценки рисков.