Все более явный унилатерализм в политике Соединенных Штатов ока­зывает негативное влияние не только на такие двусторонние режимы, как, например, Договор по ПРО, или на универсальные организации типа ООН, но и на многосторонние институты безопасности, функциониру­ющие под руководством Вашингтона, прежде всего НАТО. Приоритет все более отдается военному решению проблем, выборочному применению норм международного права, в частности праву на самооборону, а также неформальным временным коалициям государств, готовым оказать оп­ределенную степень поддержки предполагаемым военным акциям.

Все более прохладное отношение со стороны Соединенных Штатов к кооперативным институтам, режимам и моделям обеспечения безо­пасности, наряду с их огромным влиянием на всю систему междуна­родных отношений, не может не привести к снижению роли коопера­тивных механизмов в целом. Не исключено, что на определенный пе­риод мир вступает в этап развития, когда основным фактором в фор­мировании системы международной безопасности будет выступать политика США и создаваемая ими временная коалиция великих — и других — держав для решения какой-то конкретной задачи, в том чис­ле и военного характера. Иными словами, однополюсная система на какое-то время становится реальностью.

Новая международная ситуация ставит перед Россией множество сложных вопросов. И главный среди них — какой внешнеполитичес­кий и военный курс следует проводить Москве, чтобы придать форми­рующейся системе максимальную стабильность и обеспечить в ней России достойную политическую роль и надежную безопасность?

В 90-е годы Россия и другие постсоветские государства оказались в состоянии глубочайшего системного кризиса, что привело к раздроб­лению второго центра притяжения времен «холодной войны» и вооб­ще поставило под сомнение способность этого региона претендовать на роль самостоятельного полюса в многополярном мире (см. ниже). Неудачный исход первой чеченской войны высветил и глубину дегра­дации российской военной мощи.

Вместе с тем на рубеже тысячелетий появились первые признаки стабилизации экономического положения в России и ее международ­ного положения. Новая администрация президента Владимира Пути­на сумела разблокировать отношения со всеми основными соседями РФ по всему периметру ее границ и предприняла усилия по приведению российских военно-политических приоритетов в соответствие с реаль­ными угрозами и ограниченными возможностями страны. В извест­ном смысле, адаптация к новым угрозам, ставшим на Западе очевид­ными после 11 сентября, произошла в России значительно раньше — в 2000 г.

После террористических актов в российских городах и начала вто­рой чеченской войны осенью 1999 г. в Москве началось переосмысление национальных приоритетов. Был сделан вывод о том, что реаль­ные угрозы безопасности страны исходят с юга и связаны с нестабиль­ностью на Кавказе, в Центральной Азии и прилегающих регионах, а также с ростом там исламского фундаментализма. Именно эти угрозы требуют немедленного реагирования как военными, так и невоенны­ми средствами. Отношения же с крупными державами и блоками го­сударств на западе и востоке, хотя и характеризуются серьезными про­тиворечиями, но не несут немедленного риска возникновения конф­ликтов и подлежат, по крайней мере, частичной нейтрализации дип­ломатическим путем. Кроме того, задачи национальной модернизации прямо зависят от получения доступа к западным инвестициям, техно­логиям и рынкам, что требует поддержания достаточно высокого уров­ня политических отношений с США, ЕС и Японией.

Соответственно, пересмотру подверглась вся концепция военного строительства, а также структура и масштабы международных обяза­тельств. Акцент на ядерные силы в качестве основного средства сдер­живания на случай крупномасштабной войны был пересмотрен в сто­рону увеличения закупок обычных вооружений, необходимых для ве­дения конфликтов низкой интенсивности на южном азимуте. Было продолжено сокращение численности Вооруженных сил до 850 тыс. че­ловек с тем, чтобы в условиях жестких бюджетных ограничений вы­свободить средства для модернизации вооружений и повышения уров­ня боеготовности ВС. Структура Вооруженных сил и их дислокация приводятся в соответствие с требованиями поддерживать надлежащую готовность для реагирования на возникновение конфликтов на Кав­казе и в Центральной Азии. При этом масштабы развертывания войск на востоке и, особенно, на западе сокращаются до исторического ми­нимума.[38]

Ясно и то, что, какую бы стратегию ни избрала Россия, ее результа­тивность будет в большой мере зависеть от общего вектора мирового развития. В этом смысле обстановка в мире, складывающаяся под вли­янием резко возросшей угрозы со стороны международного террориз­ма, претерпевает серьезное изменение. Она настоятельно требует объе­динения усилий мирового сообщества перед лицом новой грозной опасности, стимулирует преодоление последних пережитков «холодной войны», предубежденности Запада в отношении России, ее роли на быв­шей территории СССР и в прилегающих к ней странах. Она улучшает предпосылки для партнерских отношений России с Западом, особен­но в рамках антитеррористической коалиции.

Вместе с тем развитие обстановки, видимый успех в Афганистане порождают в некоторых кругах США соблазн использовать момент для дальнейшего наращивания «мускулов» и своего военно-политического присутствия в различных регионах, раскручивания военных действий. Россия поднимет свой международный авторитет, если будет исходить из того, что одними военными методами, если даже они имеют точный адрес, проблему искоренения терроризма не решить. Военное подав­ление, взятое само по себе, может лишь усугубить обстановку и расши­рить социальную базу терроризма. Нужна система политических, эко­номических, социальных мер на международной арене, требуется со­гласованная политика по оси «Север — Юг», направленная на сокра­щение разрыва в уровнях социально-экономического развития «золо­того миллиарда» и обширной зоны нестабильности и нищеты.

Подводя итоги, изложенную версию самоопределения России мож­но было бы кратко резюмировать следующим образом.

В предвидимом будущем, вероятнее всего, в стране утвердится уме­ренная авторитарная власть, будет взят курс на прорыв к социально ориентированной постиндустриальной экономике при одновременном восстановлении оборонного потенциала. На этой основе Россия смо­жет утвердить свое место одной из великих держав мирового сообще­ства, сыграть свою роль в решении глобальных проблем и установле­нии более справедливого и разумного мирового порядка.[39]

Заключение.

Главной задачей, стоящей перед властными структурами сегодня, является обеспечение того, чтобы глобализация стала позитивным фактором для всех народов мира. Это связано с тем, что, хотя глобализация открывает широкие возможности, ее благами сейчас пользуются весьма неравномерно и неравномерно распределяются ее издержки. Мы осознаем, что развивающиеся страны и страны с переходной экономикой сталкиваются с особыми трудностями в плане принятия мер в связи с решением этой главной задачи. Именно поэтому глобализация может обрести полностью всеохватывающий и справедливый характер лишь через посредство широкомасштабных и настойчивых усилий по формированию общего будущего, основанного на нашей общей принадлежности к роду человеческому во всем его многообразии. Эти усилия должны включать политику и меры на глобальном уровне, которые отвечали бы потребностям развивающихся стран и стран с переходной экономикой и которые разрабатывались бы и осуществлялись при их эффективном участии.