Основным инструментом экспансии ТНК служат прямые иностран­ные инвестиции, позволяющие создавать в других странах фи­лиалы как путем строительства новых предприятий, так и взятия под контроль и реконструкции существующих. Экспорт капиталов в виде прямых инвестиций растет вдвое-втрое быстрее, чем мировая торговля. Промышленно развитые страны экспортируют капитал прежде всего друг другу, все более и более ин­тегрируя тем самым свои национальные экономики. В мировом объеме прямых зарубежных инвестиций на долю промышленно развитых стран приходится более 70%, а на долю развивающихся государств — менее 30%. Это говорит о том, что интенсивность экономической глобализации в различных частях мира неодинакова и прямо связана с уровнями экономического развития стран. В пределах стран т. н. «зо­лотого миллиарда» она приводит к особо заметным результатам. На­пример, выявилась тенденция к развитию внутриотраслевой торговли. В результате рост международного обмена становится менее воспри­имчивым к конфликтам, чем в эру господства межотраслевого обме­на, когда экспортная экспансия определенных товаров из одних стран могла привести к свертыванию соответствующих отраслей в других.[11]

В последнее время типичной тенденцией становится слияние крупных компаний преимущественно однородного профиля, а также при­обретение транснациональными корпорациями в свою полную или ча­стичную собственность уже существующих иностранных предприятий. Если в 1987 г. промышленно развитые страны 38% прямых иностран­ных инвестиций направляли на создание новых мощностей, то в 1999 г. практически все их прямые инвестиции были связаны с приобретением компаний[12]. В этом отноше­нии лидируют такие отрасли, как автомобилестроение, фармацевтика, пищевая и табачная промышленность. Побудительным мотивом служит снижение издержек за счет уве­личения серийности производства, технологической кооперации и объединения исследовательских потенциалов, лучшей загрузки мощ­ностей, а также обретение большего веса на рынке.

Роль ТНК отнюдь не столь однозначна, ибо они обостряют проти­воречия между национальной и глобальной экономикой. Экспансия ТНК была бы попросту невозможна без революционных достижений современного технического прогресса, либерализации и открытости национальных рынков. С одной стороны, им нужны рыночные сво­боды, а с другой — возрастающая доля мировой торговли, осуществ­ляемой в порядке внутрифирменного оборота, фактически исключа­ется из сферы рыночного обмена и прямой конкуренции. Кроме того, укрупнение и концентрация хозяйственной деятельности в рамках ТНК облегчает сговоры между конкурентами, возникновение олиго­полии и монополий путем слияний и поглощений. В результате вы­ход новых производителей на мировые товарные рынки сталкивается с серьезными преградами, а конкуренция сводится, главным образом, к соперничеству гигантов.

Глобальное измерение приобретают не только экономические связи, но и многие экономические проблемы, которые уже не поддаются решению си­лами отдельных стран. И это второй признак наступления эры глоба­лизма. Ограниченность природных ресурсов, загрязнение окружающей среды, опережающий рост численности населения по сравнению с ресурс­ными возможностями планеты, не уменьшающийся, а порой даже уве­личивающийся разрыв между бедными и богатыми странами — все это превращается ныне в общечеловеческие заботы и тревоги. Правда, не все политики готовы с этим считаться и идти на международную коорди­нацию своих действий, чтобы предотвращать возникновение опасных кризисных ситуаций и конфликтов. Пожалуй, только в области охраны окружающей среды намечается такое взаимодействие. Достигнута, на­пример, договоренность о предельных уровнях выброса отдельными странами в атмосферу углекислого газа, с чем, в частности, связана уг­роза глобального потепления и изменения климата.

Сравнительно новый структурный элемент глобальной экономи­ки— региональные интеграционные группировки, особенно в Европе.[13] Те проблемы экономического взаимодействия, которые не удается урегулировать на глобальном уровне, все чаще находят решение в рам­ках региональной интеграции. Процесс регионализации хозяйственной жизни — типич­ная черта современной глобальной экономики. Мировая экономика никогда не отличалась однородностью структуры, регионализация ее еще более усложняет, порождая известные противоречия между глобальными и региональ­ными процессами. Региональные экономические группировки выступа­ют одновременно и как проявление более широкого процесса глобализации, и как инструмент защиты от неблагоприятных ее последствий. Они служат целям создания более крупного экономического пространства, ограждая в то же время участвующие в них страны от опасностей гло­бальной конкуренции и экспансионизма, которым они не в состоянии противостоять.

Европа далее других продвинулась в углублении интеграционного сотрудничества. В Европейском союзе, охватившем за небольшим ис­ключением всю Западную Европу, не только создан единый внутрен­ний рынок без каких-либо межгосударственных перегородок, но и об­разован Центральный банк ЕС и введена общая валюта. Не исключе­но, что ЕС предвосхищает важнейшие тенденции развития региональ­ной интеграции и в других частях света. США, Канада и Мексика обра­зовали зону свободной торговли в Северной Америке — НАФТА, су­ществует несколько таможенных и торговых объединений в Латинской Америке, усиливаются интеграционные тенденции в Азиатско-Тихо­океанском регионе. Можно ожидать углубления интеграционного со­трудничества и в рамках СНГ.

Будучи объективной тенденцией развития человеческой цивилизации, глобализация открывает дополнительные возможности и сулит нема­лые выгоды экономике отдельных стран. Благодаря этому объективно­му процессу достигается экономия на издержках производства, опти­мизируется размещение ресурсов в мировом масштабе, расширяется ассортимент и повышается качество товаров на национальных рынках, становятся широко доступными достижения науки, техники и культу­ры. Но этот процесс сопряжен с издержками и угрозами для нацио­нальных экономик, причем не только бедных, но и богатых стран. Для стран, которые не располагают возможностями контроля за тем, что происходит вне их границ, стихийные глобальные процессы могут иметь негативные последствия.

Преимущества экономической глобализации не реализуются авто­матически, и не все страны в равной мере их ощущают. Нет убедитель­ных свидетельств и того, что этот процесс способствовал обеспечению устойчивого экономического роста на нашей планете. Так, согласно данным, приводимым А. Мэддисоном, среднегодовые темпы роста мирового ВВП, составлявшие в первой четверти XX века 2,2%, в по­следние два десятилетия практически сохранились на том же уровне в 2,2-2,5%. Разумеется, эти обобщающие показатели не отражают уско­рения экономического развития в отдельных частях мира, как и про­должающегося застоя в других его частях.[14] Глобальные показатели за­висят пока преимущественно от внутренних условий и политики эко­номически наиболее сильных стран. Проблема устойчивого, динамич­ного роста мировой экономики все еще ожидает решения, и, видимо, по­тенциал экономической глобализации пока еще недостаточно исполь­зуется для этого.