За лишение ноги, руки, глаза виновный уплачивал полвиры князю и 10 гривен пострадавшему (ст. 27 ПП). За повреждение пальцев взымалось с виновного 3 гривны продажи, а пострадавшему уплачивалась одна гривна (ст. 7 КП, ст. 28 ПП). За выбитие зуба взыскивалась продажа в размере 12 гривен, а пострадавшему выплачивалась одна гривна (ст. 68 ПП).

В феодальном праве нанесение побоев считалось более серьёзным преступлением, чем нанесение ран оружием. Этот принцип нашёл своё отражение и в Русской Правде. За нанесение ран мечом назначалось взыскание продажи в 3 гривны (ст. 30 ПП), а за удар необнажённым мечом или рукоятью меча (ст. 4 КП, ст. 23 ПП), либо палкой или другим орудием взымалась продажа в размере 12 гривен (ст. 3 КП, ст. 25 ПП).

Русская Правда знает преступление, которое сейчас мы бы назвали истязанием. По Краткой Правде за подобное преступление виновный в истязании смерда должен был заплатить 3 гривны за обиду, а если потерпевший был огнищанином, тиуном или мечником, то 12 гривен[3]. По Пространной Правде за истязание смерда виновный платил 3 гривны продажи, а потерпевшему - 1 гривну, а за огнищанина - 12 гривен продажи, а потерпевшему - 1 гривну[4].

Дифференциация размеров денежного взыскания в данном примере также свидетельствует о феодальном характере Русской Правды.

5. Русская Правда упоминает о преступлениях против чести. К преступлениям против чести относились оскорбления словом и оскорбления действием. Русская Правда отмечает только оскорбление действием. Об оскорблении словом упоминается в таком памятниках русского права как “Правосудье митрополичье”, Устав Ярослава и др.

К числу оскорблений действием относилось вырывание волос из бороды и усов (ст. 8 КП, ст. 67 ПП), толкание кого-либо к себе или от себя (ст. 10 КП, ст. 31 ПП). За вырывание волос из бороды или усов виновный должен был заплатить 12 гривен продажи. За толчок кого-либо к себе или от себя виновный должен был выплатить 3 гривны продажи.

6. Русская Правда большое внимание уделяет преступлениям против собственности. Это объясняется стремлением феодалов обезопасить своё имущество от каких-либо посягательств. В период возникновения и первоначального развития феодального права ещё не существует сложной классификации имущественных преступлений. Очень часто, и Русская Правда не исключение, одно название служит для обозначения многих видов имущественных преступлений.

Из имущественных преступлений Русская Правда наибольшее внимание уделяет татьбе, т.е. краже - тайному похищению чужого имущества. Известны такие её виды, как кража из закрытого помещения (ст. 31 КП, ст.ст. 35, 41 ПП), кража хлеба (ст. 43 ПП), конокрадство (ст. 13 КП, ст. 35 ПП), кража холопа (ст. 29 КП), сельскохозяйственных продуктов и скота (ст.ст. 36, 40 КП, ст.ст. 42, 45 ПП), кража корабля - ладьи (ст. 35 КП, ст.79 ПП) и пр. Были известны и другие имущественные преступления: разбой (не отличимый ещё от грабежа) (ст. 20 КП, ст. 7 ПП), уничтожение чужого имущества (ст.ст. 75, 84 ПП), порча межевых и бортных знаков (ст. 34 КП, ст.ст. 71, 72 ПП), поджог (ст. 83 ПП).

7. О преступлениях против семейных отношений и нравственности Русская Правда не упоминает. О них довольно подробно говорится в княжеских церковных уставах, которые будут рассматриваться ниже.

8. Русская Правда не содержит никаких статей о церковных преступлениях. Мало статей содержится и в церковных уставах. Устав князя Владимира упоминает такие преступления, как церковная кража, разграбление могил, посечение крестов, ввод в церковь животных и птиц, моление под овином, в рощах, у воды, колдовство. Однако никаких наказаний Устав за эти преступления не предусматривает. Отсутствие упоминания о преступлениях против церкви в Русской Правде и незначительное внимание, которое уделяется этим преступлениям в церковных уставах, объясняется не тем, что эти преступления вообще отсутствовали в Киевском государстве, а тем, что все эти дела рассматривались по византийским законам. Виновные наказывались по византийской системе наказаний.

Нормы уголовного права можно найти и в других документах того периода.

Одним из таких документов является Устав князя Ярослава о церковных судах. Устав князя Ярослава Мудрого развивает основные идеи, заложенные в Уставе князя Владимира Святого. Большинство статей Устава князя Ярослава посвящено регулированию взаимоотношений полов вообще и брачно-семейных отношений в частности.

Тем не менее, нельзя считать Устав князя Ярослава кодексом семейного права, т.к. отношения между полами рассматриваются преимущественно с уголовно-правовых позиций. Например, умычка (т.е. похищение), чьей-либо дочери влечёт за собой ответственность перед церковной властью и перед князем (ст. 2)[5]. Наряду с уголовной ответственностью перед церковью и государством в статье предусматривается и гражданско-правовая ответственность перед потерпевшей. Таким образом, санкция нормы может содержать указания сразу на два, а иногда и на три вида ответственности: уголовную, гражданскую и собственно церковно-правовую.

При анализе документа ясно виден его сословный, феодальный характер. Ярким примером этого может служить ст. 30. Наказание за оскорбление замужней женщины различается в зависимости от сословной принадлежности пострадавшей: если потерпевшая - “боярьская жена великых бояр”, то штраф составляет 5 гривен золотом; если потерпевшая “будеть меньших бояр”, то штраф - 3 гривны золотом; если “городскых людей”, то 3 гривны золотом; а “селенце (сельчанке) - 60 резан”.

В Уставе предусматриваются различные преступления: похищение женщины (ст. 2), изнасилование (ст. 3), в т.ч. групповое (ст. 7), внебрачные связи мужа (ст. 8), двоеженство (ст.ст. 9,17), половые сношения в кругу кровных родственников, духовных родственников и свойственников (ст.ст. 13, 15, 16, 22-28), детоубийство (ст. 6), оскорбление замужней женщины (ст. 30), насильственное подстрижение бороды или волос (ст. 31) и др. Особо стоит выделить воровство (ст.ст. 32-34), в т.ч. жены у мужа (ст.ст. 36-37), и поджог (ст. 14).

Псковская судная грамота является важнейшим после Русской Правды памятником русского законодательства. В ней содержатся нормы гражданского, семейного, уголовного права. В ней также содержатся процессуальные нормы. Её принятие на вече большинство исследователей относят к 1467 году.

В отличие от Русской Правды Псковская судная грамота понимает под преступлением не только нанесение физического, материального или морального ущерба частным лицам, но и причинение ущерба государству и его органам[6].

Субъектами преступления могли быть все свободные, хотя бы и феодально зависимые люди. Псковская судная грамота не упоминает о холопах вообще. Можно предположить, что вопросы о подсудности холопов регулировались нормами Русской Правды.

При соучастии в преступлении ответственность несли все соучастники вместе. Они вместе должны были уплатить штраф в пользу князя и вознаграждение потерпевшему. Потерпевшие, независимо от их числа, получали все вместе предусмотренное законом вознаграждение.