Замедление экспорта негативно повлияло на инвестиции в экспортоориентированное производство (в настоящее время доля направляемой на экспорт продукции в общем объеме производства составляет 28%). Однако основную роль в снижении инвестиционной активности, по-видимому, сыграли обстоятельства внутреннего порядка. Дело в том, что 1997-2000 гг. стали периодом массового обновления основного капитала, которое было настоятельно необходимым для французской экономики после шестилетнего застоя (средний возраст оборудования в предпринимательском секторе в 1997 г. составлял 7,7 года, в обрабатывающей промышленности – 8,5 лет). Обновление стало возможным при общих благоприятных условиях воспроизводства: высоком внешнем спросе в сочетании со снижением процентных ставок при отказе от привязки франка к немецкой марке и дешевизне энергосырья. Менялись главным образом активные элементы основного капитала – оборудование и транспортные средства. Темпы прироста вложений в них составили в 1997-2000 г. 10,4% и 12,4% (против-0,6 и -0,1% за предыдущие шесть лет, для строительства этот показатель равнялся – 7% в 1990-1996 гг. и 0,9% в 1997-2000 г.).

К 2001 г. процесс переоснащения был в основном завершен. Одновременно выяснилось, что это широкие масштабы вызвали быстрый рост задолженности компаний (к 2000 г. 4% их добавленной стоимости). Эти моменты, наряду с относительным сокращением внешнего спроса, обусловили практическое замораживание инвестиций. В 2001 г. они увеличились по сравнению с предыдущим годом всего на 2,8% причем только благодаря росту вложений в строительство с его запаздывающим циклом (+2%) и транспортные средства (+5,4). Объем финансовых ресурсов, направлявшихся в оборудование, абсолютно снизился (на 3,3%). Стагнацию инвестиционного процесса отразило снижение нормы накопления, по сравнению с 2000г., с 22 до 20,7%.

Ухудшение ситуации в предпринимательском секторе немедленно отразилось на состоянии рынка труда. Со второй половины 2001 г. компании прекратили создание новых рабочих мест (в 1998-2000 гг. они открывали их примерно по 200 тыс. ежегодно). Одновременно выяснилось, что исчерпал себя эффект государственных программ трудоустройства (о них будет сказано ниже): все, кто хотел получить работу с их помощью, в основном получили ее ранее. К августу 2001 г. безработица сократилась до 8,5% (самый низкий показатель с1982 г.), а затем стала повышаться и к началу 2002 г. уже равнялась 9,1%.

Прекращение расширения занятости препятствовало увеличению личного потребления. Оно тормозилось и повышением цен на продовольственные товары в 1-ом квартале 2001 г., что вызвало некоторое общее повышение ценового фонда. Цены на продукты питания выросли за 2001 г. на 5.6%, что втрое превышало общий показатель роста цен.

Параллельно обострились проблемы в области государственных финансов. В конце 90-х годов дефицит бюджета демонстрировал выраженную тенденцию к сокращению благодаря росту фискальных платежей и социальных взносов компаний, а также налоговых выплат физических лиц, получивших работу. Дефицит бюджета сократился за 1997-2000 гг. с 3,5 до 1,8%, государственный долг – с 59,3 до 57,6% ВВП. Падение доходов компаний и населения при одновременном расширении государственного потребления привело в 2001 г. к росту дефицита до 2,4%. Прекратилось снижение госдолга, «заморозившегося» на уровне 57,1%.

Положительным развитием в 2001 г. характеризовалось, вероятно, только состояние торгового баланса. Прекращение бурного инвестиционного процесса вызвало относительное снижение динамики импорта оборудования, а также промышленного сырья и полуфабрикатов. В результате сальдо по торговле товарами и услугами выросло с 4 до 5,7 млрд евро (оно непрерывно снижалось с 1997 г., когда достигло 10 млрд евро). Баланс по текущем операциям пострадал после сентябрьских событий вследствие удара, нанесенного страховым компаниям, а также от свертывания туристического бизнеса.

Экономическая политика государства 1997-2001 гг.

Правительство Жоспэна, став у руля правления в 1997 г., столкнулось с хронической (с 1990 г.) стагнацией экономического роста, с высокой и постоянно возраставшей безработицей, с несоответствием показателей государственного долга и дефицита госбюджета требованиям Маастрихтского договора. Задача была непростой: с одной стороны, в целях выполнения обязательств в рамках ЕС требовалось найти средства для улучшения состояния государственных финансов и сократить объем ресурсов, потребляемых бюджетом, т.е. прежде всего его расходную часть. С другой стороны, уменьшение расходной части представлялось невозможным. Ведь в подобном случае нарушались все обещания социалистов своему электорату, который жаждал перекроя в свою пользу общественного пирога, важнейшей функцией налога считал перераспределительную, не ощущал никакой связи между положением компаний и ситуацией на рынке труда, а предпринимателей считал «врагами трудового народа».

Политика социалистов оказалась столь же противоречивой, как и стоявшие перед ними задачи. Особенно это ощущалось в начале их правления. В 1997-1998 гг. была проведена – вполне в духе правых – колоссальная приватизация, обеспечившая правительство средствами для выполнения обязательств для ЕС. После чего экономику было решено выравнивать стандартными для левых методами – через стимулирование личного потребления, в том числе, путем борьбы с безработицей. (На 1997 г. работы не имели 12,6% экономически активного населения; для лиц моложе 25 лет этот показатель составлял 24,4%.)

Меры по борьбе с безработицей включали реализацию широких государственных программ по трудоустройству молодежи и введение 35-часовой рабочей недели. Эти усилия принесли свои плоды: за 1997-2001 гг. было создано 1,5 млн рабочих мест (в том числе в 2001 г.-0,4 млн.); процент безработных среди молодежи сократился в 2,5 раза; число лиц, не имеющих работы более года,- с 39 до 31%.

В обществе появилась надежда, что существуют возможности уменьшить безработицу, с которой не могло справиться ни одно правое и левое правительство с начала 80-х годов. Рост оптимизма, материально подкрепленный выходом на рынок многочисленного и все растущего отряда новых потребителей, стал одним из важнейших факторов расширения спроса населения.

Данный фактор, конечно, подтолкнул динамику производства и внутреннего спроса в целом, а также способствовал, через увеличение собираемых налогов, улучшению наполняемости доходной части бюджета. Все это позволило французским обозревателям заговорить о существовании «добродетельного круга» постоянно самовоспроизводящейся положительной связи между ростом занятости и личного потребления, с одной стороны, ростом внутреннего спроса государственных финансов - с другой.

Конечно, увеличение личного потребления в значительной мере опиралось на повышение занятости. Однако все же трудно сказать, какой его процент был достигнут за счет данного фактора, и какой – за счет активизации инвестиционного процесса на основе благоприятной внешней конъюнктуры и снижения процентных ставок. Дело в том, что государственная политика стимулирования спроса, как это ни парадоксально, в ряде аспектов обеспечивала скорее его торможение, чем расширение.