Выявленная структура неплатежеспособности не содержит особых неожиданностей с позиций финансового анализа. Но примечателен, «калибр явления» - мера способности предприятий поглощать заемные средства.

Исследованная группа неплатежеспособных предприятий показала способность при потребности на содержание активов производства прибыли в 100 финансовых единиц и наличии собственного оборотного капитала всего лишь в 26 финансовых единиц привлекать 471 финансовую единицу чужих ресурсов. В 1989 году эти же предприятия обходились в три раза меньшим объемом оборотных фондов (в сопоставимых единицах), в 1996 году этот разрыв достиг четырехкратного уровня.

Очевидно, существуют очень мощные мотивы для одних предприятий «высасывать ресурсы», а для других отдавать, выступая в качестве доноров. Очевидно и то, что при своей распространенности неплатежеспособность становится механизмом негласного перераспределения ресурсов от добывающих отраслей, энергетики, транспорта и т. д. в пользу - в конечном счете - торгового капитала, который, как правило, отпускает товары только за живые деньги.

Знаем ли мы, почему растет неплатежеспособность?

Проведенный анализ неплатежей позволяют оценить бытующие сегодня версии причин этого печального явления на предмет их соответствия реальному положению дел.

(Такой прием изложения особенно удачен ввиду того, что исподволь подчеркивает немаловажный факт: говорится о неплатежах много, но сказано мало: всего-то четыре версии и набралось.)

1.Неплатежеспособность есть следствие налогового изъятия доходов предприятия, из-за чего предприятия остаются без необходимых средств. Или - в другой редакции - Неплатежеспособность предприятий есть следствие утери ими доходов.

Для проверки этой версии сравнивались чистые доходы неплатежеспособных предприятий (после уплаты налогов) в 1992 и 1996 годах. Для сопоставимости чистые доходы предприятий были пересчитаны:

по рыночному курсу в доллары (чем характеризуется покупательная способность чистых доходов предприятий на внешнем рынке) - и в средние заработные платы в промышленности за соответствующий год (покупательная способность на внутреннем рынке).

Рост чистых доходов в долларах для отдельных предприятий группы варьировался от 7 до 6 раз, в средних зарплатах - от 3 до 11 раз.

Таким образом, версия связи неплатежеспособности со снижением доходности предприятий не подтверждается.

Более того, выявилась противоположная тенденция: неплатежеспособные предприятия сравнительно легче получают чистые доходы - см. таблицу 4.

Табл. 4

Стало быть, неплатежеспособным предприятиям удается на рубль активов производства прибыли реализовать на 33% больше продукции (естественно, не в натуральном, а в денежном выражении) и получить на 38% больше чистого дохода, чем платежеспособные. Правда, с точки зрения эффективности всех оборотных фондов неплатежеспособные предприятия явно отстают, но едва ли это их волнует: они собирают свою массу доходов за счет экстенсивной эксплуатации чужих ресурсов, не платя за отгружаемую им продукцию (сырье).

Итак, анализ первой же версии дал выводы, совершенно противоположные звучащим со всех сторон речам: неплатежеспособность есть продукт не трудностей, а, наоборот, легкости в получении доходов. Создается впечатление, что эта легкость провоцирует финансовую эйфорию и готовность брать в долг чужие ресурсы без всякой меры.

Впрочем, сознавая ограниченность обследованных материалов, не стоит настаивать на окончательности этого вывода и предлагается «предварительный» компромиссный вариант: неплатежеспособность возникает на двух полюсах - при крайних трудностях в получении доходов и, наоборот, при повышенной легкости.

2.Неплатеж6способность есть следствие принудительной (под давлением со стороны государства) отгрузки продукции без предоплаты несостоятельным потребителям.

В качестве таких несостоятельных потребителей, опекаемых государством, обычно называют сельское хозяйство, армию и т. д.

Данная версия получила подтверждение лишь в одном случае из рассмотренных десяти: Волжское речное пароходство действительно по распоряжению президента в долг проработало всю навигацию (1995 года) и до сих пор ждет, когда ему заплатят за работу.

Но в целом данная версия не подтверждается. На иных предприятиях задолженность «опекаемых» потребителей равняется считанным процентам дебиторской задолженности.

3. В стране упал платежеспособный спрос. Потребителям нечем расплачиваться. Из-за этого растет дебиторская задолженность, а значит, и потребность в кредиторской.

Это очень правдоподобная версия, у которой много сторонников. Однако полученные материалы ставят и эту версию под сомнение: не выявлено принципиальных различий между отечественными (якобы неплатежеспособными) и экспортными дебиторами.

Так, например, 60% дебиторской задолженности АО «Норси» (бывший Горьковский «Нефтеоргсинтез» составляет задолженность зарубежных партнеров. Она не считается просроченной - просто так составлены договоры (по которым, кстати, почти 70% продукции продано по ценам, составляющим две трети от мировых). Сходную картину обнаружили на Златоустовском металлургическом комбинате и т. д.