При изучении диффузии инноваций может быть определена скорость распространения инноваций, которая зависит от вязкос­ти среды, ее восприимчивости к инновациям. Существуют барь­еры диффузии, которые не пропускают инновации. Эти барьеры могут иметь этнокультурную природу (один этнос может оказаться восприимчивым к инновациям, а другой более консервативным) или совпадать с политическими границами, которые часто стано­вятся препятствиями для распространения инноваций (как напри­мер, советская граница выполняла функцию барьера на пути за­падной культуры).

Существует несколько методов картирования диффузии инно­ваций, которые помогают понять характер этого процесса. Возмож­но отображение границ инновационных территорий или же границ районов, характеризующихся различной динамикой инновационно­го процесса (районы роста или спада инновационной активности). Используется метод изохрон - линий, соединяющих точки, в кото­рые инновация проникла в одно и то же время. Распространение инноваций может быть показано путем обозначения центров зарож­дения и векторов распространения инновационного процесса.

Помимо моделей "центр-периферия" и диффузии инноваций в исследованиях пространственных политических структур исполь­зуется модель территориальных градиентов. Эта модель примени­ма, если происходит постепенное возрастание или убывание опре­деленного показателя (явления) при движении в одну сторону. Она показывает количественные или качественные изменения вдоль оп­ределенной оси, например, "север-юг" или "запад-восток" (хотя те­оретически эта ось может проходить в любом направлении). Речь идет об исследовании градиента - постепенного изменения ситуа­ции от места к месту.

В Европе наибольший интерес политико-географов всегда при­влекал градиент "запад-восток". Множество трудов посвящено ис­следованию различий между западными и восточными районами Европы, т. е. западно-восточному европейскому градиенту, прояв­ляющемуся, в частности, в политической культуре. В некоторых работах Западная Европа ассоциируется с либеральной демокра­тией, а Восточная Европа - с авторитаризмом (Б. Мур). Другие авторы проводили разграничительные линии между Западом и Востоком. Например, П. Андерсон, исследовавший подъем абсо­лютизма, говорил о линии Эльба-Альпы, восточнее которой в XVIII-XIX вв. формировались абсолютистские режимы. В XX в. линия раздела Европы на Запад и Восток стала очевидной - "же­лезный занавес". При изучении политико-культурных различий между западными и восточными европейскими землями прини­мают во внимание социально-экономические градиенты - умень­шение плотности населения, экономической освоенности терри­тории с запада на восток и др.

В Европе выделяют фрагментированный срединный пояс, про­ходящий с севера на юг по территории Германии, Швейцарии, Авст­рии и Италии. Когда-то этот пояс занимала Священная Римская им­перия, долгое время он был политически раздробленным, распада­ясь на множество феодальных государств. Этот пояс отделял при­морские западноевропейские государства от внутриконтинентальных восточных земель, заселенных в основном славянами. С. Роккан в исследовании политико-исторической структуры Европы вы­делял четыре меридиональные полосы -Атлантическую периферию, Западные прибрежные равнины, Центральные равнины и Альпы (аналог срединного пояса), Континентальную периферию.

Другие исследователи уделяли внимание градиенту "север-юг". В той же Европе они указывали на экономические различия между северными и южными территориями (в т. ч. в экономической куль­туре, где север с его протестантской этикой и более эффективным производством противопоставлялся патриархальному католическо­му югу). Об этом говорили такие исследователи, как И. Валлерстайн и Макнейл. С. Роккан указывал на сохраняющуюся роль реликто­вой границы Римской империи, приблизительно разделяющей ро­манскую и германскую части Европы. В этой связи он выделял три параллельных зоны политико-географической Европы - Средиземноморье, имперские земли к северу от Альп и земли, не входившие в состав Римской империи.

§3. Политическое ландшафтоведение

В последнее время в политическом анализе часто используется понятие "политический ландшафт". Одно из направлений ис­следований политического пространства предполагает выявление его структуры (морфологии). Подходы к морфологии политического про­странства разрабатываются особой политической дисциплиной -политическим ландшафтоведением.

В зарубежной литературе речь, как правило, идет только о внеш­ней стороне политического ландшафта, о его видимом облике и при­чинах его формирования. В таком понимании политический ланд­шафт по преимуществу визуален. Он представляет собой модифи­кацию природного ландшафта человеком, причем способ и формы этой модификации характеризуют творцов данного ландшафта. По традиции, именно внешние, видимые изменения в природном ланд­шафте, автором которых является человек, находятся в центре внимания исследователей политического ландшафта.

Т. Джордан и Л. Раунтри рассматривают три категории визуальных политических явлений (Jordan, Rowntree, 1986). Первая из них - вли­яние на ландшафт правовой системы. Наиболее характерный случай связан с системой землевладения и землепользования, которая всегда легко определима на местности, в особенности с воздуха (сохранение частной собственности в сельском хозяйстве Польши в социалисти­ческий период истории этой страны привело к тому, что сельский ландшафт Польши в отличие от других восточноевропейских стран выглядел как бесконечная чересполосица). В городах нередко вводят­ся ограничения на высоту зданий, что приводит к существенным от­личиям в городских ландшафтах (два полярных примера - Нью-Йорк и Афины). Все видимые последствия правовых норм являются неотъемлемым элементом политического ландшафта, точнее говоря, они делают природный ландшафт политическим.

Второе проявление политики, запечатленное в ландшафте, это физические свойства государственных границ. Классическим при­мером маркировки границы, которая имеет глубокий культурно-политический смысл, является Великая Китайская стена. Границы могут представать не только в виде крепостной стены (в на­шем столетии - Берлинская стена, укрепленная демаркационная линия между Северной Кореей и Южной Кореей), но и как засеч­ная черта (известные из российской истории Большая Засечная черта, Белгородская черта и др.) или в современных государствах в виде контрольно-следовой полосы и линий из колючей прово­локи. Атрибутом политического ландшафта "закрытых обществ" является укрепленная фронтальная граница, на местности выра­жающая лозунг "граница на замке". Физические свойства государ­ственных границ зачастую отражают "оборонное сознание". В то же время современные проницаемые границы бывают вообще не маркированы. Во всех этих случаях государственная граница как визуальный элемент политического ландшафта несет на себе от­печаток государственной идеологии.